Инопланетный мясной рынок (ЛП). Страница 2

— На что, по-твоему, похоже то, что я делаю? — зарычал он.

Его руки скользили по ее телу, прикасаясь сквозь гладкую ткань. Одна рука была выше, мяла пухлую грудь и пощипывала сосок до затвердевания через тонкую ткань. Другая его рука лежала у нее на коленях, потирая, потирая, потирая…

— Мммм… Кажется, что… ты… пытаешься отвлечь меня от писательства…

Ее текст. Ее книга.

С тех пор, как она прибыла на эту планету один цикл назад, она стала чем-то вроде знаменитости. Население жаждало узнать ее историю. Многие ученые предлагали свою помощь в написании, но Бе’тани настояла на том, чтобы сделать все самой, и теперь она занималась именно этим. Рабочее название, выведенное в верхнем углу экрана компьютера, гласило: «Между двумя мирами: моя история судьбы и процветания».

— Ты бы предпочла, чтобы я перестал отвлекать тебя, Бе’тани?

Она тихо заскулила.

— Вообще-то… Я могла бы… Взять небольшой перерыв…

Он удовлетворенно зарычал и стянул шелковое одеяние с ее полосатых плеч, вниз по пурпурным рукам, позволив ему свободно упасть вокруг ее бедер. Теперь у него был беспрепятственный доступ к сочным грудям, и он воспользовался этим в полной мере. Одновременно он покачивал бедрами, прижимаясь своей твердой как камень эрекцией к ее мягкой маленькой попке. Ее гибкий хвост в ответ скользнул по его пульсирующим мешочкам и пощекотал ложбинку между ягодиц.

— Ребенок, — пробормотала она, когда он впился зубами в ее горло. — Мы разбудим ребенка…

— Я буду вести себя тихо, — тихо сказал он.

— Я беспокоюсь не о тебе…

Его пальцы все еще работали у нее между ног, стимулируя пульсирующий комочек сквозь шелк халата, который теперь был насквозь мокрым от ее сильного возбуждения. Он почувствовал, как восхитительное напряжение нарастает в ее мышцах, подобно натягиванию струн арфы. В самый последний момент, прямо перед тем, как она взорвалась от оргазма, он крепко зажал ей рот другой рукой, заглушая отчаянный крик удовольствия, который вырвался из ее горла.

После того, как муки ее первого оргазма прошли, он убрал руку с ее рта, его ладонь была скользкой от ее слюны.

Он поставил ее на четвереньки. Рядом валялась подушка, и он пододвинул ее к ней.

— Тебе лучше прикусить язык, Бе’тани. Я с тобой еще не закончил…

Напротив, он только начинал.

Остальные самцы все еще спали, тихо похрапывая на подушках в другом конце комнаты. Все они были самцами Бе’тани. Все они заявляли на нее права много раз прежде, иногда парами, иногда в рычащих оргиях невыразимой непристойности, проникая во все дырочки, в которые могли поместиться, разрисовывая ее тело изнутри и снаружи горячими липкими прикосновениями.

Но сегодня она была полностью в его распоряжении. Он, который первым вошел в нее, первым пролил свое семя в этот священный сосуд, который спас весь свой вид от грани вымирания.

Он приподнял подол ее халата, обнажив аппетитную попку, освещенную бледным мягким светом экрана компьютера. Ее хвост приподнялся, открывая тугую заднюю дырочку, а под ней влажную розовую расщелину киски, плачущей от ароматного возбуждения.

Он сжал в кулаке основание ее хвоста, выровнял ноющий член и погрузился в нее с хлюпаньем вытесняемой жидкости, застонав от удовлетворения, когда шелковые стенки сомкнулись вокруг.

Он трахал ее так нежно и тихо, как только позволяли первобытные порывы, изо всех сил сдерживая звериный рев доминирования в груди. Его пара сделала то же самое, прикусив подушку, как он ей сказал. Ее стоны и вопли были приглушены шелком.

Должно быть, было достаточно тихо. Остальные самцы продолжали спать, как и детеныш, и все они не обращали внимания на грязное спаривание, происходившее рядом.

А компьютер у стены на некоторое время ушел в спящий режим, на светящемся экране все еще отображалась первая страница рассказа Бе’тани. История, которая началась очень далеко, на маленькой голубой жемчужине планеты, известной как Земля…

ГЛАВА 2: Бетани

Годом ранее…

Было далеко за полночь, час ведьм, и коровье пастбище окуталось низкой пеленой тумана, которому половинка луны придавала зловещее сияние.

Это была идеальная ночь для слежки.

Южный край пастбища был окаймлен густым лесом из чахлых сосен Джорджии. Уютно устроившись в глубокой тени, отбрасываемой нависающими ветвями, там был припаркован потрепанный, изъеденный ржавчиной старый Ford F-150 79-го года выпуска с выключенными фарами и двигателем. За рулем ссутулилась женщина лет двадцати пяти. Ее прямые каштановые волосы были собраны сзади в небрежную гульку. На ней были майка, обрезанные джинсовые шорты и шлепанцы.

Этой женщиной была Бетани Смит, начинающий репортер газеты «Глобальное зондирование»², и сегодня вечером она была здесь по заданию.

Она должна была признать, что дежурство на коровьем пастбище посреди ночи было не совсем тем, чего она ожидала, когда два месяца назад получила эту работу.

Но, по крайней мере, это была хоть какая-то работа, верно?

Стекло со стороны водителя было наполовину опущено, чтобы она могла прислушиваться к любым необычным звукам. Однако до сих пор Бетани не слышала ничего необычного — только мычание скота на пастбище. Влажный ночной воздух врывался в окно, принося с собой спелый запах свежих коровьих лепех со скотного двора. Запах был таким сильным, что Бетани практически ощущала его во рту. Она с отвращением сморщила нос.

Фу.

Бетани порылась в вещах на продавленном сиденье из кожзама рядом с собой — потрепанный рюкзак, набитый записными книжками и аудиомагнитофонами, цифровая камера Nikon, заляпанный жиром бумажный пакет с остатками ее ужина из фаст-фуда. Наконец-то она нашла то, что искала — вейп!

Бетани сделала большую затяжку пара со вкусом персиков и сливок и выдохнула огромное облако в приоткрытое окно. Это не полностью заглушало вонь коровьего навоза, но помогало.

После еще одной удовлетворительной затяжки Бетани откинулась на спинку сиденья, чувствуя покалывание от никотина, циркулирующего по организму. Она посмотрела мимо мини-ловца снов, свисающего с зеркала заднего вида, и уставилась сквозь тусклое лобовое стекло на раскинувшееся, затянутое туманом пастбище, где небольшое стадо крупного рогатого скота сонно жевало свой полуночный перекус из росистой травы.

Господи, это будет долгая ночь…

В глубине сознания Бетани слышала хриплый голос своего редактора Перри, повторяющего его любимую фразу: «Терпение горько, но плоды его сладки».

Это была цитата Жан-Жака Руссо. Перри повесил ее в рамке на стену за своим столом, и у него была неприятная привычка указывать на нее всякий раз, когда кто-то из его репортеров отказывался выполнять нежелательное задание. Было легко превозносить добродетель терпения, когда ты сидел в изготовленном на заказ кожаном кресле в офисе с кондиционером в центре Атланты. Немного меньше, когда ты застрял посреди дерьма, неизвестно где, шпионя за стадом бессонных коров и ожидая кучки маленьких зеленых человечков, которые никогда не появятся.

Будучи самым молодым репортером в газете, Бетани всегда получала самые плохие задания.

Получив степень по журналистике в Университете Джорджии, Бетани мечтала устроиться на работу в Times или, может быть, в Post, если из этого ничего не получится. Но из-за закрытия некоторых газет у нее возникли проблемы с поиском работы, и в конце концов она не выдержала и заняла единственную должность, которая была ей по силам, — должность в «Глобальном зондировании».

«Зондирование» было одним из тех таблоидов, которые можно увидеть на кассе в супермаркете. Те, в которых рассказывается о снежном человеке, мальчике-летучей мыши и людях-ящерицах, которые тайно контролируют правительство. Не совсем оплот журналистской честности. Даже название — «Зонд» — вызывало неприятные образы инопланетян, засовывающих что-то людям в задницы.