Инопланетный мясной рынок (ЛП). Страница 1

Инопланетный мясной рынок

Лиззи Биквин

Продана Ракша — 1

Это художественное произведение. Все персонажи и события существуют исключительно в воображении автора, и любое сходство с реальными людьми, живыми или умершими, является чистой случайностью. Всем персонажам не менее восемнадцати лет.

© 2021, Лиззи Биквин. Никакая часть этой работы не может быть воспроизведена каким-либо образом без предварительного письменного согласия автора, за исключением отрывка для добросовестного использования в обзорных и редакционных целях.

Это название предназначено только для взрослых. В нем содержатся откровенные половые акты, темы для взрослых и материалы, которые некоторые люди могут счесть оскорбительными. Пожалуйста, храните в недоступном для детей месте.

ГЛАВА 1: ПРОЛОГ

Он медленно просыпался, не открывая единственного здорового глаза, разум ещё плыл в приятной, ленивой дремоте. Воздух каюты был уютно тёплым, а тишину нарушали лишь тихие шорохи и храп спящих побратимов — его команды.

Его сердца слегка дрогнули — но только слегка, — когда он понял, что женщина не свернута калачиком у него на груди, как это было, когда он задремал несколькими пролетами ранее. Не так давно было время, когда отсутствие пары повергло бы его в тотальную панику — когти вытянуты, уши подняты, двойные сердца бешено колотятся в груди. Однако за эти дни он свыкся с ее ночными привычками.

Кроме того, теперь нужно было заботиться о малыше. Он предположил, что именно это и разбудило её.

Лёжа на спине, он приоткрыл левый глаз. Правый всё ещё был закрыт повязкой — старая боевая рана.

Он оглядел богато украшенную ночную опочивальню. Мраморные стены и куполообразный потолок были украшены барельефами на тему ракезской мифологии, прикрытыми струящимися занавесями. По полу были разбросаны подушки, обтянутые тонким шёлком — самые лучшие из возможных. Его четверо братьев спокойно спали на них, похрапывая вокруг него.

И тогда он увидел её.

Свою пару. Их пару.

Она сидела на полу в дальнем конце комнаты, скрестив ноги, спиной к нему. Её лицо и плечи были мягко освещены светом от экрана компьютера — растрёпанные аметистовые волосы, длинные заострённые уши, чёрный шёлковый халат сполз с одного соблазнительного плеча. Её хвост выглядывал из-под подола и бессознательно покачивался по полу. Одна рука с когтями быстро и беззвучно печатала, в то время как вторая нежно покачивала левитирующую колыбель рядом. Его маленькая многозадачная пара. Боги, она действительно была чем-то особенным.

Как всегда, его член мгновенно напрягся при виде нее.

Он и так уже проснулся наполовину возбуждённым, но теперь, глядя на свою прекрасную пару, окутанную шелками, достиг полной эрекции: ткань свободных штанов вздулась, как тент караванной палатки. Это была почти автоматическая реакция, и он с трудом её контролировал. Особенно тяжело было на публике. Ему приходилось прилагать огромные усилия, чтобы не опозориться, явно продемонстрировав стояк.

Однако здесь, в уединении ночной спальни, он позволил эрекции стоять гордо и беззастенчиво.

Продолжая наблюдать за женщиной, полностью поглощенной работой, он тихо спустил брюки с бедер, пока возбужденный член не высвободился. Кулаком он отодвинул крайнюю плоть фиолетового цвета, обнажив твердую оранжевую внутреннюю сердцевину возбужденного пениса, и медленно погладил себя.

Ноздри раздулись, когда он втянул воздух, уловив теплый влажный аромат тела своей пары, и его возбуждение усилилось. Тяжелые яички поджались, а член в руке напрягся до почти пугающей степени несокрушимой твердости.

Еще некоторое время он наблюдал за ней, продолжая поглаживать член и продвигаясь к своему освобождению. Но в последний момент он резко остановился и сжал внутренние мышцы, чтобы блокировать надвигающийся поток горячей жидкости.

Ему претила мысль о растрате семени.

Это было то, что он был вынужден делать в те болезненные промежутки времени, когда они не могли быть вместе. Печальная реальность рабочей жизни и путешествий. Но здесь, в их собственном доме, когда его невеста и вторая половинка была так близко, для него было только одно приемлемое место, где он мог опорожнить свои ноющие яйца, и это было глубоко внутри ее прелестного маленького тела. В рот. В тугую маленькую попку. И, что лучше всего, в ту теплую влажную щель, которую она называла своей киской. Это отверстие было его самым любимым из всех.

Наконец он больше не мог сопротивляться. Он должен был пойти к ней. У него не было выбора. Сладкий аромат и обещание нежной кожи под пальцами притягивали его, как магнит.

Пока остальные продолжали спать вокруг, он спустил брюки полностью с мускулистых ног и обнаженным поднялся с подушек. Бесшумно ступая, он пересек темную комнату, его торчащий зубец раскачивался из стороны в сторону, как дубинка, разбрызгивая за собой липкую жидкость перед посевом.

Добравшись до нее, он опустился на колени, мягко и беззвучно, чтобы не потревожить младенца, мирно спящего в парящей колыбели.

Он перевел взгляд на ребенка и улыбнулся. Его сын. Его и всех его братьев. Самый младший ребенок на всей планете. Спаситель всего своего вида.

Конечно, крошечный спящий младенец понятия не имел о своей особенности. Все, что он знал, это то, что у него была мать, которая любила его, и пятеро отцов, которые будут защищать его до самой смерти. Сейчас ребенок мирно спал, его пухлое багровое личико было совершенно спокойным на пеленках.

Самка пошевелила длинными заостренными ушами, золотые кольца в них зазвенели, как колокольчики на ветру. Этого звука было недостаточно, чтобы потревожить спящего детеныша. На самом деле, это был звук, который ребенок находил успокаивающим.

— В чем дело? — прошептала женщина, не поворачиваясь. — Не можешь уснуть?

Хотя он еще не прикоснулся к ней, хотя даже не издал ни звука, женщина почувствовала его у себя за спиной. Возможно, всему виной было его теплое дыхание, шевелившее ее волосы, или, может быть, это был его аромат гона, такой же сильный в воздухе, как и ее собственный соблазнительный аромат плодородия.

Все еще стоя на коленях, он двинулся вперед, пока коленями не обхватил ее мягкие бедра, а его твердый член не прижался к основанию ее позвоночника, увлажняя шелковое платье выделяющейся жидкостью.

Она ахнула. Он обвил ее руками. Положив подбородок ей на плечо, он посмотрел на экран компьютера, который был заполнен символами.

Ее книга.

Ее пальцы все еще печатали, вытянутые когти умело управлялись с маленькими углубленными клавишами. Ее умение писать никогда не переставало его удивлять. Всего за один цикл до этого она не знала ни единого слова по-ракшасски. Теперь она не только бегло говорила на языке, но и писала с непринужденным красноречием, на достижение которого большинству ученых-ракша потребовались десятилетия практики. И вдобавок ко всему, она действительно могла печатать. Этим навыком он сам не обладал.

Когти продолжали скользить по клавишам, и он зарычал на нее с притворным раздражением.

— Я мог бы спросить тебя о том же, Бе’тани. Сейчас середина ночи. Тебе следовало бы отдыхать, но вместо этого ты работаешь.

— Нет покоя грешникам, — прошептала она и снова прижалась к нему. — Это старая земная поговорка.

Она подставила шею. Он уткнулся в нее носом, мурлыкая.

— Это хорошая поговорка, Бе’тани. И, основываясь на вашей трудовой этике, я бы сказал, что ты, должно быть, действительно порочное маленькое создание.

Она тихо застонала и вздрогнула, когда его зубы задели ее шею и прикусили ухо.

— Ребенок плакал, и я покормила его, — прошептала она. — И ты знаешь, каково мне. Как только я просыпаюсь, мне нелегко снова заснуть. Так что я подумала, что мне стоит немного поработать над своей книгой… о… ооо… Милый, что ты делаешь? Ооо…