Гений АЗЛК (СИ). Страница 39

В Минсельхозе обещал родить инициативу за 10 дней? Какое там! Мои мысли — мои скакуны (О. Газманов) принялись стучать копытами изнутри по голове, пока ехал домой к любимой, мешая греховно-эротическим мечтам. Уже через три перекрёстка знал, что первое предложить — малый грузовик грузоподъёмностью до полутора тонн на базе ЕрАЗ-762 с 2-х-литровым дизельным атмосферным двигателем. Наутро обсудил по телефону идею с Житковым, получил исчерпывающую информацию о состоянии дел в Ереване, докатившуюся до министерства. Анатолий Анатольевич, привыкший к моей прыти, не ожидал, что может свалиться столь обширный заказ для сельского хозяйства, обещал помочь всем, чем возможно, увы, только не деньгами. Далее были звонки на Минский моторный и в Ереван Даниеляну.

Себе оформил командировку, Вале подписал отпуск за свой счёт и оплатил ей билеты из семейного бюджета. Мог и подругу отправить из казны завода, но не хочется подставлять зад под наковальню из-за мелочей. Тем более оклад директора завода 800 грязными, сам занял должность главного конструктора завода — руководителя Конструкторского центра, полставки в 325 рублей, от этой базы начисляются премиальные, а завод теперь всегда будет их выплачивать. Не забываем про 300 рублей пенсии, последний подарок Полякова в виде якобы роялти за изобретения и рацпредложения. Итого меньше полутора тысяч чистыми в месяц не получится. Причём с двух сберкнижек, моей и Валентины, мы снимали в сумме всего рублей 300 в месяц, чисто для видимости, в остальном проживали щедрый дар УБХСС, тем более мы с Суреном честно раздербанили пополам 5 тысяч из «волги». Даже после мотовства на создание имиджа неотразимых красоток там оставалось куда больше двадцатки. Поэтому крохоборничать и мелочиться — грех.

Ситуация на армянском заводе складывалась куда хуже, чем в нашей семье. С виду — большое объединение, промышленный гигант, в него вошли собственно Ереванский автомобильный завод — головное предприятие, Ереванский завод запчастей, Ереванский завод автопогрузчиков, Ереванский завод гидроаппаратуры. Ладно с погрузчиками, не моя епархия, как говорит знакомый генерал КГБ, но вот качество микроавтобусов было аховым. Хорошо известный по всему СССР ЕрАЗ-762 был грузовой версией давно устаревшего и в Латвии снятого с производства РАФа, причём с отвратительным качеством сборки. Ходили слухи, что на ЕрАЗе болты не заворачиваются, а забиваются кувалдой, в готовой машине их может элементарно не хватать. Да и агрегаты — мотор от 21-й «волги» с 4-х-ступенчатой коробкой, задний мост, рулевое управление от той же прабабушки, всё это не вызывало восторга.

Армяне разработали новый бусик более современного вида, но денег на его внедрение не получили. Ясно, почему — и Поляков, и Житков считали дальнейшие вливания в завод инъекцией в протез. ЕрАЗ-762, тем не менее, расходились по потребителям, отчасти потому, что их навязывали госплановские структуры, а также из-за дефицита РАФ, УАЗ и польской «Нысы», когда руководители предприятий ставились раком: бери ереванское чучело и доводи до ума на месте либо… запрягай кобылу в телегу.

Со свойственной мне скромностью я пообещал Даниеляну революцию в армянском автомобилестроении и взлёт объёмов производства, подробности — при встрече. Валю заставил взвеситься перед вылетом, ибо предстоит пытка кавказским гостеприимством, возврат в прежнюю звонкую форму потребует времени и сил. Дражайшая, подумав, сунула в чемодан просторный сарафан, пригодный даже для беременной.

Ереван встретил ярчайшим солнцем и ветром. Две «волги» и, надо же, белы-белы «березина» подкатили к трапу, темнолицый милиционер взбежал наверх, отсекая пассажиров, пока первыми не спустятся два самых высоких гостя.

— Ты в Генеральные секретари, часом, не выбился?

— Ты первая заметишь, когда полетим на персональном самолёте.

В ожидании личного Ил-62, а не обычных мест в «тушке», Валентина выпятила грудь и гордо шагнула на ступеньки. Армяне-заводчане снизу смотрели на её ноги из-под короткого подола, я больше заботился, чтоб не полетела носом вниз из-за рекордно высоких каблуков, коими решила поразить кавказскую публику.

Рукопожатия, объятия, комплименты спутнице… Взмолился:

— Альберт-джан, поехали быстрее в гостиницу, на бетоне чувствую себя как на сковородке.

Генеральный, очень выделяющийся на фоне соотечественников пышной кучерявой шевелюрой, отчасти седой, взметнул ко лбу густые «брежневские» брови.

— Зачэм гостиница, слушай! Едем на озеро Севан. Там будем шашлык кушать, гини пить, разговоры разговаривать. Ночевать будем. Ара, дэла потом.

Поехали. Нам с Валей выделили места в лучшей машине — «березине», конечно. Впереди сидели сам Даниелян и водитель.

— Прости, Серго-джан, поедем мэдленно. За нами «волги».

Медленно по-кавказски, когда водитель знает, что на заднем сиденье ёрзает мастер спорта международного класса и раллийный гонщик, отчего хочется произвести на гонщика-пассажира впечатление, это что-то. Зато доехали быстро.

По дороге, невзирая на протесты и увещевания «не говорить о дэле», обрисовал вкратце картину. Готовится секретное постановление ЦК и Совмина о разукрупнении хозяйств и развитии мелкой сельхозкооперации, что наверняка затронет и кавказские хозяйства — овцеводческие, выращивающие фрукты и цветы, мелких ремесленников, перерабатывающих сельхозпродукцию. Под эту программу выделяются средства, сколько и на что именно — пока непонятно. Но я рассчитывал одним выстрелом убить трёх зайцев: быстро внедрить первый проект Конструкторского центра, выбить деньги на запуск производства малых дизелей на Минском моторном заводе и коробок передач под них на одном из агрегатных, а также запустить сборку грузовичка-полуторки в Ереване, наподобие несуществующей пока «Газели».

— Альберт Айрапетович! У нас есть отличный шанс сделать рывок на финансировании от Министерства сельского хозяйства. При всём уважении к нашему министру, денег на перевооружение производства на ЕрАЗе он не выделит. По крайней мере — в ближайший год, репутация качества ваших автобусов всё портит.

— Это прэувеличение! Берут ЕрАЗы и ездят!

— Берут и ездят, но матерят. Когда протрезвею от вина, обсудим три вещи, если вам интересно: разработку грузовичка на базе вашего бусика под дизельный агрегат, постановку на производство и обеспечение контроля качества. Без третьего пункта никак.

— Мы сами справимся.

— Не получится, как у и меня не получилось на МАЗе. Мы приглашали японцев, они тыкали меня в недостатки процесса как щенка. Горько, обидно, но мужчина должен признать проблему и найти решение. Верно, Альберт-джан?

— Абсудим.

Всё, дела закончились. Мы любовались через окно машины проносящимися пейзажами, а потом не менее живописным местечком на самом берегу озера. Воздух наполнял одуренный аромат шашлыка из баранины, а ещё были кусочки рыбы, тоже запечённой на мангале, сыр, оливки, много зелени и куча разных блюд, которым не знал названия, хозяева говорили, но я не запомнил. Всё это красовалось на огромном столе в беседке, дававшей спасительную тень. Иногда налетал ветерок, тащивший от воды благословенную прохладу.

Расселись кругом, прозвучали первые тосты, естественно — за гостей в первой топ-тройке. Я шепнул Вале:

— Купальник взяла?

— Конечно. Но вода, говорят, холодная.

— Минутку выдержим. Я как раз в трусах типа плавок.

— Сообщаешь как сюрприз. Будто не я тебе их дома выдала.

В том особенность жизни с женщиной, когда делишь с ней кров, а не встречаешься только во время свиданий. Ничем не удивить! Даже мужскими трусами.

Дальше пошли тосты за всё на свете. За гору Арарат, что когда-нибудь вернётся из Турции в Армению (слово «Турция» прозвучало как ругательство), за русско-армянское братство, за маршала Баграмяна, академика Амбарцумяна, композитора Хачатуряна, авиаконструктора Микояна, писателя Мелик-Акопяна…

— Мне начинать произносить тосты за Пушкина, Лермонтова, Толстого, Чайковского?

— Даже не думай! — тихо проскрежетала моя спутница. — Мы столько не выпьем!