В огне (СИ). Страница 14

— Спасите ее, — натужно сказал герцог. — Я отблагодарю. Очень буду признателен.

— Я сделаю все, что будет только в моих силах, — сказал Северин и направился к своему отряду.

Сейчас в Эттенхайме находилось четыре сотни лучших стрелков, которые не только прошли полный курс обучения в школах Сперанского, но уже имели опыт военных действий. А перед самой отправкой на операцию по спасению герцога Энгиенского отряд был оснащен уникальным оружием. Мало того, что все получили новейшие револьверы и винтовки, а десять лучших стрелков, так и казназарядные под унитарный патрон, так еще были новые гранаты. У каждого стрелка была одна боевая граната и одна светошумовых. С таким арсеналом можно воевать и против того полка, что должен был поджидать прибытие Энгиенского в засаде.

— Выходим! — приказал Северин, взбираясь на коня.

Все же нужно возобновить тренировки, а то, как раньше, лихо прыгать в седло уже и не выходит.

Отряд выехал из Эттенхайма и сразу же разделился на три группы. Одна, самая малочисленная, должна была быть приманкой, тут же был одет в одежду герцога, загримированный под него же, стрелок. Французы должны были видеть, что сам герцог пожаловал спасать свою любовницу.

* * *

Город Бельфор

4 июня 1800 года (Интерлюдия)

Полковник 22 драгунского полка Жан Огюстен Карри де Буасси уже второй день ждал из Эттенхайма вестей от герцога Энгиенского. Скорее не от него, а от одного из самых подготовленных шпионов Франции.

Но не потому полковник пребывал в нетерпении вестей, что был верен герцогу, наследнику принца Конте и хотел помочь ему. Напротив, полковник ждал момента, чтобы захватить этого ненавистного роялиста, на которого уповают многие политические силы во Франции и который потворствует англичанам. Данных о том, что герцог Энгиенский был напрямую связан с Англией нет, но кто еще мог финансировать роялистов?

Не сказать, что полковнику Буасси сильно нравилась его миссия. Все-таки шантажировать герцога его любовницей — это не самый лучший поступок, за который по-любому станешь осуждаем в обществе. Несмотря на то, что это общество всё больше становится бонапартистским. Все же война — занятие мужское и женщины к нему не имеют никакого отношения.

Но полковник понимал, что не быть ему генералом, если эта миссия не будет выполнена. А быть генералом в победоносной армии Наполеона, которая уже скоро должна покрыть себя новой неувядаемой славой, — это многого стоит. Возможно, даже некоторого попрания честью.

— Гражданин полковник, — ещё по-революционному обратился солдат к командиру 22 Драгунского полка, — На подъезде к городу Бельфору обнаружен конный отряд в составе полусотни человек. Все вооружены, на очень хороших лошадях.

— Это он! Наконец, герцог появился. Долго же этот рыцарь собирался, не спешил спасать свою возлюбленную! — воскликнул полковник, моментально подобравшись. — Сколько человек в доме проститутки герцога?

— Не могу знать, гражданин полковник, я только что прибыл с поста на въезде в город, — растерянно отвечал капрал.

— Так узнай же быстрее! И всем тревога. Закрывайте город! — выкрикивал полковник Буасси.

Было раннее утро, только-только заалел рассвет и город, небольшой городишко на границе герцогства Баден и Франции, пребывал в тишине и спокойствии. И вот началось движение конных отрядов, которые направлялись на выезды из города, начинали патрулироваться городские улицы. Вдруг городишко разом превратился в военный лагерь. Но жители быстро смекнули, что им сегодня лучше всего побыть дома.

* * *

— Все собрались? — спросил Северин, поудобнее пристраиваясь на крыше дома, расположенного напротив места, где содержалась в плену любовница герцога.

Вопрос был передан по цепочке и скоро к Цалко вернулся утвердительный ответ. Небольшой город Бельфор, все его улочки каждый из стрелков знал наизусть, хотя город посещали только восемь человек из отряда стрелков. Все приграничные города были вычерчены на картах с многочисленными улочками, площадями, домами, с пометками, где можно устроить засаду, а с крыши какого дома удобнее наблюдать. Работа была проделана огромная, ну а большее внимание было уделено именно городу Бельфору, как месту, куда периодически приезжал герцог Энгиенский к своей любовнице, имя которой держалось в секрете.

— Начинаем! — отдал приказ Северин, и боевые группы начали споро спускаться по верёвкам с крыш домов.

Были ещё и группы прикрытия, где воины временно сменили привычные винтовки на мощные арбалеты. Нужно, чтобы грохот городских боёв разбудил жителей как можно позже. И важнее, чем сон горожан, было то, чтобы у передовых боевых групп были лишние секунды для выполнения работы. Но, как только прозвучат выстрелы, стрелки сразу же бросят арбалеты и перехватят винтовки.

Северин шёл, будто корабль, перед которым расступаются льды. Как только он замечал французского драгуна, так тут же бойцы его сопровождения, а в данном случае, скорее, зачистки, убирала препятствие, позволяя командиру не терять темп и двигаться быстро.

— А-а-а! — послышались женские крики. — Помогите!

Северин моментально среагировал, но… Нужно тренироваться, так как его воины уже устремились в комнату, из которой слышался крик, опередив командира.

— Бах! — прогремел пистолетный выстрел, из дверного проёма показался дымок от сожжённого пороха.

— Чисто! Один триста! — прокричал стрелок из комнаты, используя определение, где «триста» означало ранение.

Северин сделал пару шагов и оказался в просторной комнате, которая отличалась изысканным, даже вычурным интерьером. Здесь висело множество картин, стены были испещрены фигурной лепкой, а кровать… Две кровати…

«Вот такую себе хочу», — подумал казак, залюбовавшись на ангелочков, которые были на углу одной из кроватей.

Северин резко мотнул головой, приводя мысли в порядок. Ну, явно же не сейчас думать об ангелочках и огромной постели с полупрозрачным балдахином.

— Так кто же ранили? — спросил Северин, пересчитав своих бойцов, бывший на вид невредимыми.

Как было в передовой группе захвата двенадцать человек, так и оставалось. Видимо, повреждений не имел никто, правда, у командира группы наливался синяк под глазом, но это же не считается ранением.

— Вот, дамочка, стало быть, то ли в обморок упали, то ли и вовсе преставились, — сказал командир отряда, указывая на лежащую на полу девицу в белоснежном платье.

— Как вернёмся в Россию, сдашь мне экзамен по военной медицине. Ты жилы её проверил? Зеркальце приставил ко рту? — строго спрашивал Северин.

— Мсье, кто вы? — обратилась вторая девушка, спрятавшаяся за тремя воинами, но сейчас вышедшая, возможно, ощутив, что её пришли спасать.

— Мадмуазель, вам не о чем беспокоиться, мы друзья вашего друга герцога, — с большим акцентом, еле разборчиво, говорил Северин.

Просто мужчина увидел свою женщину. Нет, в это время он не смотрел на любовницу герцога, которую согласно описанию быстро вычислил, он разглядывал ту, которая только что лежала без сознания, но уже открыла глазки.

— Аннета, — прошептал Северин, протирая глаза, после после головой, прогоняя наваждение.

— Это не Аннета, это моя подруга, — сказала любовница герцога и замялась, будто вспоминая. — Баронесса Мари Шарлотта Луиза де Понси.

— Машка, значит! — сказал Северин и расплылся в улыбке, как могли бы улыбаться мартовские коты в период наиболее громкого призыва кошки.

— Командир, жениться что ль надумал? — усмехнулся командир группы захвата. — Эка радость какая!

— Выходим! За девок отвечаете головой! — пришёл в себя Северин и стал отдавать приказы.

Выход из здания стоил жизни пятерым стрелкам. Но более сотни драгунов полегли как от револьверных выстрелов, так и от винтовочного огня с крыш, организованного группами прикрытия. Превосходство в вооружении и оснащении сказалось сразу же. Бездымный порох, практически весь, что был пока изготовлен в России, был именно здесь. Да, был большой риск того, что к французам попадёт и бездымный порох, и новой конструкции револьверы, куда мощнее и прицельнее, в целом надёжнее, чем все другие.