Доктор Крюк 5 (СИ). Страница 33

Когда виселица была готова — грубое, но прочное сооружение из свежесрубленных бревен, — я поднялся на небольшой помост, сколоченный рядом. Морган и Стив встали по обе стороны от меня. Остальные капитаны Вольной Компании расположились чуть поодаль, их присутствие подчеркивало официальность происходящего.

Кита подвели к виселице двое моих самых рослых матросов. Он уже не сопротивлялся, ноги его подкашивались, и если бы не крепкие руки конвоиров, он бы, наверное, просто свалился на землю. Он что-то бормотал себе под нос, то ли молитвы, то ли проклятия, но его уже никто не слушал. Палач, мрачный детина с лицом, изрытым оспой, уже накинул ему на шею петлю.

На площади воцарилась тишина. Сотни глаз были устремлены на помост. Я обвел взглядом толпу. В этих глазах я видел разное: любопытство, страх, осуждение, а у кого-то, возможно, и скрытое сочувствие. Но я должен был донести до каждого, что предательство в наших рядах карается беспощадно.

— Братья! — мой голос, усиленный Вежей, разнесся над притихшей толпой, заставив вздрогнуть даже самых бывалых морских волков. — Сегодня мы собрались здесь не для праздника. Сегодня мы собрались, чтобы свершить правосудие. Перед вами — предатель!

Я указал на Кита, который стоял с опущенной головой, мелко дрожа.

— Этот человек, — продолжал я, стараясь, чтобы каждое слово звучало веско и убедительно, — был одним из нас. Он ел с нами за одним столом, пил с нами ром, делил тяготы и радости нашего ремесла. Мы доверяли ему. А он — он плюнул нам в душу! Он украл у нас всех, попытавшись продать врагу то, что принадлежит Вольной Компании по праву! Он убил нашего союзника, хоть и пленного, но все же союзника, ради собственной наживы, продав свою совесть за горсть презренного металла!

Я сделал паузу, давая своим словам дойти до сознания каждого. Толпа молчала, внимая каждому моему слову.

— Запомните этот день! — продолжал я, повышая голос. — Запомните этого человека! И запомните главное: мы — Вольная Компания! Мы — братство свободных людей, объединенных общей целью, общей мечтой! Мы сильны только нашим единством и нашим доверием друг к другу! Любой, кто посмеет поднять руку на брата, любой, кто попытается украсть у своих, любой, кто предаст наши общие интересы, — закончит так же!

Я снова указал на виселицу.

— Другого пути у нас нет! Если мы хотим выжить в этом жестоком мире, если мы хотим добиться своей цели, если мы хотим, чтобы с нами считались, — мы должны быть едины! И мы должны быть беспощадны к тем, кто пытается разрушить это единство изнутри!

Я обвел взглядом лица пиратов. Кажется, мои слова произвели должный эффект. В их глазах я видел не страх, а скорее понимание и суровую решимость. Они поняли, что я не шучу. Что Вольная Компания — это не просто сборище удальцов, а серьезная организация со своими законами и правилами.

Я коротко взглянул на палача. Тот понял мой безмолвный приказ. Он проверил петлю, потом резко дернул за веревку, перекинутую через перекладину.

Тело Кита дернулось, взлетело на несколько дюймов над помостом и замерло, раскачиваясь в утреннем воздухе. Раздался глухой хрип, потом все стихло. Это было жестокое зрелище, от которого у многих, наверное, застыла кровь в жилах. Но я заставил себя смотреть, не отводя взгляда. Это был урок, который должны были усвоить все. И я, как лидер, должен был показать, что готов идти до конца ради сохранения нашего братства.

Некоторое время на площади стояла мертвая тишина. Потом кто-то из толпы негромко кашлянул, кто-то переступил с ноги на ногу. Напряжение начало понемногу спадать. Урок был усвоен. Я это чувствовал. Предательство в наших рядах больше не повторится. По крайней мере, я на это очень надеялся.

Я спустился с помоста. Морган и Стив последовали за мной.

— Жестко, капитан, — заметил Морган, когда мы отошли на достаточное расстояние. — Но необходимо.

— Да, — согласился я. — Иногда приходится принимать трудные решения. Но теперь, я надеюсь, мы сможем сосредоточиться на главном.

Я посмотрел на восток, где солнце, наконец, прорвалось сквозь тучи, окрасив небо в нежно-розовые тона. Впереди нас ждало Эльдорадо. И теперь, когда мы избавились от крысы в своих рядах, наш путь к нему стал немного чище.

Глава 14

Казнь Кита осталась в прошлом, как тяжелый, липкий кошмар, от которого наконец удалось очнуться. Не скажу, что это доставило мне удовольствие, но иногда приходится принимать решения, от которых на душе скребут кошки. Главное — в наших рядах больше не было крысы, и это развязывало руки. Теперь можно было без опаски сосредоточиться на том, ради чего все это затевалось — Эльдорадо.

Я уединился в кабинете захваченного губернаторского дворца. После суматохи последних дней, после крови и предательства, эта комната с ее тяжелой резной мебелью и запахом старых книг казалась почти святилищем. Здесь, в относительной тишине, нарушаемой лишь далекими криками с порта да скрипом собственного пера, я собирался наконец собрать воедино все части головоломки, оставленной сэром Фрэнсисом Дрейком.

На массивном дубовом столе, который, без сомнения, повидал не одного напыщенного испанского гранда, я с почти благоговейным трепетом разложил сокровища иного рода. Четыре куска пергамента, пожелтевшие от времени, с потрепанными краями. Каждый из них сам по себе — бессмысленный набор линий и значков, фрагмент чужой, непонятной мысли. Но вместе… О, вместе они должны были явить нам путь.

Я аккуратно, стараясь не повредить хрупкий материал, придвигал их друг к другу. Вот изгиб побережья совпал с еле заметной меткой на соседнем куске. Вот странная загогулина нашла свое продолжение. Пазл складывался. И когда последний, четвертый фрагмент лег на свое место, передо мной раскинулась полная карта. Сердце на миг замерло, а потом пустилось вскачь. Вот она, перед моими глазами — карта Дрейка, ведущая к мифическому золотому городу!

Карта, что предстала моему взору, была… странной. Это самое подходящее слово. С одной стороны — знакомые, хоть и нанесенные с некоторой долей условности, характерной для картографии того времени, очертания южноамериканского побережья. Вполне узнаваемо, хотя и требовало определенной поправки на современные знания. Но чем дальше от береговой линии, тем фантастичнее становилось изображение. Земли, которых не было ни на одной из известных мне испанских или голландских лоций, да и Вежа, будь она сейчас активна в полной мере, наверняка бы запуталась. Горы, закрученные в немыслимые спирали, словно гигантские окаменевшие улитки. Реки, которые, судя по стрелкам, текли не к морю, а куда-то вглубь материка, или даже меняли свое направление под прямым углом. И повсюду — символы. Мелкие, крупные, геометрические фигуры, стилизованные изображения животных, какие-то руноподобные знаки. Голова шла кругом от попыток их систематизировать.

Рядом с картой легли другие артефакты: кипа записок из того самого ящика, который мы с таким трудом подняли с Монито, и тоненькая, почти истлевшая от времени и влаги книжица в кожаном переплете — та, что я извлек из свинцового гроба самого Дрейка у берегов Портобелло. Все это вместе должно было дать ответ, пролить свет на тайну Эльдорадо. Ключи, разбросанные во времени и пространстве, наконец-то собрались на одном столе.

Один участок карты был обведен особенно жирно. Крест, нацарапанный, казалось, в спешке, и рядом с ним — стилизованное изображение солнца с расходящимися лучами. Этот главный маркер, главная цель, находился где-то невероятно далеко от побережья, в глубине неизведанных джунглей и гор, в тех краях, которые на картах обозначались лаконичным «Terra Incognita». Никаких поселений, никаких ориентиров, привычных европейскому глазу. Только этот крест и это солнце.

Я откинулся на спинку тяжелого кресла и потер виски. Час за часом я всматривался в эти линии и символы, пытаясь уловить логику, скрытую за ними. Это была не просто карта. Это был ребус, многоуровневая головоломка, оставленная человеком, чей ум явно выходил за рамки обыденного. Дрейк был не только удачливым пиратом и мореплавателем, он был еще и мастером мистификаций, человеком, умевшим прятать истину на самом видном месте. И сейчас я, врач из XXI века, оказавшийся в шкуре пиратского капитана века XVII, пытался проникнуть в замыслы этого англичанина. Ощущение было такое, будто стоишь перед закрытой дверью, а ключи вроде бы в руках, но ни один не подходит к замку. Или я просто не вижу, как их правильно применить. Тайна Эльдорадо, собранная из кусочков, оставалась такой же непроницаемой.