Развод. Предатели (СИ). Страница 18

— Значит, так…Ты сейчас же отзываешь свою писульку и делаешь нормальную доверенность. На меня. Иначе…

Однако старший сын оказался не из пугливых и абсолютно ровным тоном ответил:

— Даже не подумаю. И если я узнаю, что ты на нее давишь, орешь или угрожаешь, то продам свою долю. Твоим конкурентам, или первому встречному, мне все рано. И будешь ты чужому дяде про свои заслуги в бизнесе рассказывать. Понял…папа? А теперь, прости. Я работаю.

С этими словами он отключился, а Ланской, откинув в сторону погасший мобильник, взревел, как раненый медведь.

А ведь когда-то он именно на старшего возлагал большие надежды. Думал надежная замена растет, опора, а что в итоге? Ноль понимания! Чуть ли не враги!

И оставалось только сокрушаться, что не досмотрел, упустил, позволил Верке испортить его. Вырастила не мужика, а хрен пойми что! Стерва!

Глава 9

С ремонтом я не торопилась. Серьезные работы, конечно, выполняли профессионалы, но мелочи – например, покраску стены в приемной, я делала сама. Не из-за желания сэкономить, а просто потому, что мне нравилось.

Монотонная работа руками успокаивала и отвлекала от неприятных мыслей. Вроде делаешь что-то, копошишься, стараешься, и легче становится. Голова переключается на текущие задачи и нервный комок, заменивший сердце, как будто бы не так сильно и болезненно сжимается.

Возможно, это самообман. Скорее всего даже самообман! Но я была готова сколько угодно обманываться, лишь бы выжить.

Пройдя дважды валиком по стене, я отошла к выходу, чтобы оценить результат на расстоянии. Вроде ничего, цвет такой приятный, и лег ровно…

Мне понравилось. И с чувством выполненного долга, я отправилась в самый маленький из кабинетов, который на время ремонта стал комнатой отдыха. Я притащила сюда вешалку на ножке, надувной диванчик и низкий, раскладной столик. А еще электрический чайник, микроволновку и немного посуды, чтобы можно было перекусить прямо тут.

Несмотря на вечернее время, хотелось кофе. Поэтому я набрала воды, поставила ее греться, в чашку сыпанула немного коричневых гранул и только после этого взялась за телефон.

Тридцать семь пропущенных…

У меня аж сердце оборвалось. Фантазия тут же нарисовала множество жутких вещей, которые могли случиться. Авария, пожар, наводнение, маньяки.

Трясущимся от волнения пальцем я тыкнула на ярлычок и увидела вереницу неотвеченных звонков от бывшего мужа. Сердце уже не просто билось, а пыталось проломить ребра и окровавленным куском шлепнуться на пол.

Зачем он звонил? Что случилось?! Что-то с Мариной? С Артемом?

Еще и сообщение прислал: Перезвонила, живо!

Всего лишь буквы, но они просто сочились яростью и раздражением. Коля злился, причем на меня, и я против воли начала судорожно соображать, чем могла провиниться.

Перезвонила ему, но было занято, а набрать второй раз не успела – поступил звонок от старшего сына.

— Да, Влад? — сказала я, нещадно дребезжа осипшим голосом, — что случилось?

— Я поговорить с тобой хотел.

Я прижала руку и судорожно выдохнула в трубку.

— Да ты не переживай, все в порядке, просто…

И он поведал мне о том, как переделал доверенность, сделав своим доверенным лицом меня, а не отца. И что Николай, узнав об этом пришел в ярость.

— Я же и правда ничего не понимаю в бизнесе. Если ты хочешь приумножить, то лучше все вернуть, как было. Передать бразды правления отцу и …

— Нет, мам. Ничего я ему передавать не буду. Перебьется. Если честно, я хотел вообще переписать на тебя свою долю, но оказывается там много тонкостей и удаленно это сделать нельзя, а приехать пока не получается.

— Зачем? — прошептала я, будто опасаясь, что стены услышат и доложат бывшему мужу.

— Потому что ты имеешь право! — жестко отреагировал сын, — и на бизнес этот, над которым папаня так трясется, и на все остальное. Я себя идиотом чувствую от того, что сразу не понял, что он задумал. Надо было догадаться, еще в тот момент, когда отец только начал выделять доли. Но я ведь даже подумать не мог, как потом все обернется. Я дурак, мам. Прости. Мне ничего не надо, я доволен тем, чем занимаюсь и, тем, чего достигаю сам. Но я отчаянно хочу, чтобы у тебя все было. Это твое.

Я так и сидела, прижимая руку к ребрам, за которыми заполошно билось сердце, а по щекам текли слезы. Душа рвалась в клочья от того, что отец с сыном теперь на ножах. Мы же были семьей. Хорошей семьей… Почему все развалилось? Неужели из-за меня?

— Отец зазвездился совсем. Пора возвращать его с небес на землю.

— Он будет в бешенстве.

— Уже, — невесело хохотнул сын, — но ты не бойся ничего, и не ведись на провокации. Ты теперь свободная женщина и ничего ему не должна. Если будет доводить — жалуйся мне. Я ему корону подправлю. Главное, знай, что я всегда на твоей стороне. Хорошо?

— Хорошо, — вымученно улыбнулась я.

Стоило только завершить разговор с сыном, как прорвался звонок от Ланского.

Я выдохнула, собралась духом и спокойно ответила:

— Слушаю.

— Руки в ноги, и ко мне в офис!

— И тебе здравствуй, Коля.

Он скрипнул зубами:

— Здравствуй, Вера. Жду тебя прямо сейчас.

В этот момент отключился электрический чайник. Я посмотрела на него, на кружку, которую приготовила и покачала головой:

— Я сейчас не могу.

— Что значит не можешь? У меня дел выше крыши, так что собралась и приехала.

— Нет.

— Нет?!

— На сегодня у меня запланированы свои дела, и я не буду их переносить.

— Ты…

— Но мы можем встретиться завтра. Например, часиков в десять. Как тебе такой вариант?

— Вер, ты издеваешься? Я, по-моему, четко сказал, что мне надо сейчас.

— Мне не надо, Коль. Я не брошу свои дела только потому, что бывшему мужу чего-то от меня потребовалось. Прости, но приоритеты сменились.

Он сказал что-то нецензурное и сбросил вызов. А я еще долго не могла выдохнуть.

Я молодец. Справилась, отстояла кусочек свободы и личного выбора. Правда потом весь вечер страдала от мыслей, что, может, зря я так? У него же и правда много дел, а я тут со своем детским «не могу». Может, надо было приехать?

На следующий день я испытала самый настоящий стресс.

Мне предстояло явиться под светлые очи бывшего мужа, пребывавшего в самом дурном расположении духа после того, как Влад показал ему шиш с маслом. И не просто явиться, а что-то там еще обсуждать.

Кто бы что ни думал, я не совсем дикая, и имела определенные представления о Колиной работе.

Раньше он делился со мной своими переживаниями. Приходил уставший домой, ужинал и рассказывал о том, как дела. Было и хорошее, когда его распирало от гордости за собственные результаты. А было и не очень, когда он чуть ли не трехэтажным матом крыл то нерадивых сотрудников, упустивших даты договоров, то поставщиков, то кого-то из партнеров.

Он иногда даже совета спрашивал. Конечно, не технического плана, и не финансового, а из разряда – что ты думаешь о всей этой ситуации. И я говорила, что думаю, а он слушал и даже принимал к сведению. По его словам, мои советы иногда очень даже помогали, потому что у него самого глаз замыливался, а я на свежую голову подмечала какие-то детали, которые в дальнейшем помогали делу.

Такой себе, конечно, опыт в бизнесе, но другого не было.

Вдобавок выяснилось, что у меня беда с одеждой. Барахло из моей прошлой жизни отправилось в гараж, а может уже и в помойку, а в новой квартире шкафы могли похвастаться пустотой и одиноко болтающимися вешалками на штангах.

Я прикупила только самое необходимое – белье, домашнюю одежду, пару брюк, мягкие свитера. Все это катастрофически не подходило для похода к мужу на работу.

Поэтому я вышла пораньше и заскочила в ближайший торговый центр. Там пробежалась по магазинам и нашла строгий бежевый комплект – юбку и пиджак. Туфли купила в цвет, на небольшом каблучке, и блузку беленькую.