Тренировочный День 5 (СИ). Страница 16

— Следишь?

— Ну не так, чтобы с биноклем и в плаще… так только в начале было! — смущается школьный комсорг: — а потом уже не было! То есть было, но почти не было… в общем забудь! Я про что говорю — что я ее знаю, а ты нет! У нее такой талант! Она бы в жизнь не стала растрачиваться на… ну все такое!

— Талантливые люди талантливы во всем, а? — хмыкает Виктор: — а что, если она и в этом талантлива? Даже слишком талантлива? Вот ты мне скажи, Рита, как поступить, если ты скажем… мазохист при дворе Влада Цепеша?

— А?

— Вот, понимаешь, сажают значит тебя на кол, Рит. А ты комсомолка, конечно, но такая не совсем хорошая комсомолка. Прямо скажем, извращенка-комсомолка. Нравится тебе, когда тебе больно, например, комсомолка-извращенка-мазохистка…

— Ты чего, Вить⁈ — школьный комсорг подается назад.

— Я к примеру. Гипотетически. — Виктор кладет руки на стол и ложится поверх них, уперевшись лбом в столешницу: — то есть в теории. У тебя же есть воображение, Рита, ты ж комсорг, такие как ты впереди планеты всей. Ну?

— Я… против таких вот вещей… но, наверное, представить себе могу… — тихо говорит Маргарита Артуровна: — а… какой вопрос был вообще? Как старший товарищ я всегда помогу если ты запутался. Уж лучше я, чем ты бедную Лилю мучать будешь своими глупостями!

— Да? — Виктор повернул голову и окинул школьного комсорга оценивающим взглядом. Та забеспокоилась и прижала к груди картонную папку с надписью «входящие» и номером «4» в уголке. Немного отодвинулась от него, выставив папку как римский легионер свой скутум, защищаясь от варваров-галлов в медвежьих шкурах.

— Н-не смотри на меня так, животное. — сказала она: — то есть я хотела сказать — возьмите себя в руки Виктор Борисович!

— Типичная цундере. — вздыхает Виктор: — так о чем это я? Ах, да. Мазохистка-комсомолка при Владе Цепеше «Пронзателе». Вот попала ты ему на глаза да под горячую руку, и он такой «казнить вот эту, которая плохие стенгазеты делает и социалистическое соревнование проиграла»…

— Что ты такое говоришь! Не проиграем мы соцсоревнование! А за стенгазету у нас второе место по городу! Сам же статью туда писал! — возмущается Маргарита Артуровна.

— Ну хорошо. — соглашается с ней Виктор: — вот скажем наоборот, буржуй этот Влад Цепеш и угнетатель народных масс… которым он безусловно и был. И казнить тебя решил наоборот — за то, что стенгазету ты хорошую выпустила. Второе место в городе заняла. И социалистическое соревнование выиграла. И вообще хорошая комсомолка, активистка и все такое.

— Тогда ладно. — успокаивается Маргарита Артуровна и поправляет очки: — тогда его классовая ненависть ко мне ясна и понятна. Равно как и бессильная злоба мирового империализма, обреченного на поражение в мировой революции.

— Вот-вот. — кивает Виктор: — и значит сажают тебя на кол, а ты не только комсомолка, но и мазохистка, не забыла? И тебе вроде как больно, но и приятно в тоже самое время. А на кол не то, чтобы до конца сразу сажают, а тыкнут и откатят, мучают, империалисты и капиталисты, терзаемые классовой ненавистью, понимаешь? То есть вроде как больно, конечно, но и приятно…

— А… ты это к чему, Вить? — осторожно спрашивает его Маргарита Артуровна: — ты вообще о чем?

— Да я так… вопрос тут возникает, понимаешь? — Виктор поднимает голову и смотрит прямо на нее: — вот что делать? Позволять дальше себя… тыкать или нет? Потому, как и приятно конечно, но и больно. Очень больно. Но приятно.

— Тебе к врачу нужно сходить. — говорит Маргарита Артуровна: — ты же больной. Бредишь вон. Если тебе больно, значит больно. Если приятно, то приятно. Вот и все.

— Как я тебе завидую. — вздыхает Виктор: — вот было бы и у меня все так просто.

— Ты просто все усложняешь. А отгул я тебе дам, но только на эту неделю. У нас смена скоро заканчивается, так что на конец смены выходи, а то будет прогул. И… если вы там и правда «Крылышки» обыграете, то я тебе… я тебя на серию «Классики современности» в очередь поставлю! Вот!

— Круто, чё. — кивает он: — ладно, пойду я тогда. Спасибо что вошла в положение и разрешила отгул взять.

— Так я же знаю, что вы тренироваться будете, к товарищескому матчу готовиться. — моргает школьный комсорг: — просто ты уж будь так добр, не приставай к Лильке со своими грязными мыслишками и руки от нее подальше держи. Она тебе доверяет, не смей злоупотребить этим доверием!

— Все-таки мы с тобой про разных Лиль говорим. — Виктор встает со стула. Дверь в учительскую распахивается, входит Альбина Николаевна. Ее взгляд останавливается на Викторе.

— Добрый день. — говорит она: — Виктор Борисович наконец-таки изволил посетить сию юдоль скорби. А я думала что ты теперь целыми днями будешь кушать виноград из пальчиков волейбольных гурий.

— Если бы. — вздыхает он: — злоба дня довлеет. Да и виноградом объестся можно запросто. Зеленый он и кислый.

— На взгляд-то он хорош, да зелен — ягодки нет зрелой: — тотчас оскомину набьёшь.– понимающе кивает Альбина, цитируя басню Крылова: — хоть видит око — зуб неймет. Хорошо, что ты здесь, там как раз родители Лермонтовича и Теплякова пришли. Наверное, будет лучше если ты с ними поговоришь, а не Рита.

— Провести разъяснительную беседу с родителями об воспитании их детей, о том, где они упустили и недоглядели, поставить на вид и заклеймить как предателей советской родины — это моя обязанность! — вскидывается Маргарита Артуровна.

— Вот именно поэтому будет лучше если Витя эту беседу проведет. — кивает Альбина Николаевна: — в конце концов он и пострадал больше всех, ушибся когда падал на дорожку… да и последствия тоже были… болезненными. — она метает острый взгляд на Виктора, который все еще сидит на стуле одной ягодицей. Он прищуривается и наклоняет голову, вглядываясь… так и есть, у Альбины тоже искорки в глазах пляшут.

— За последствия я как раз не уверен, то ли благодарить, то ли жаловаться. — ворчит он, осторожно вставая со стула, чтобы не привлекать излишнего внимания своей неестественной позой: — вот если ты, Альбина была бы… ах, да ты же партийная у нас. Была бы коммунисткой-мазохисткой к примеру…

— Я такая и есть. — отвечает она, не моргнув и глазом: — потому что только мазохист может летом со старшеклассниками заниматься целыми днями.

— Он тебе сейчас про Влада Цепеша «Пронзателя» будет рассказывать. — жалуется школьный комсорнг: — я правда не понимаю, но очень страшно. Говорит на кол тебя посадят и будет больно. А потом приятно. Или сперва приятно, а потом больно?

— Горькими слезами по вам всем дедушка Фрейд плачет. — говорит Альбина: — а тебе Витька к врачу нужно.

— И я ему говорила! К психиатру! Чтобы взялись за него, пока катушка окончательно не съехала! Он же с детьми работает. И за Лилю Бергштейн страшно теперь…

— Я вообще-то больше имела в виду уролога… — Альбина снова кидает красноречивый взгляд Виктору ниже пояса: — но и психиатр там явно лишним не будет. А за Лилю вашу… тут скорей за Виктора нужно опасаться, верно я говорю, товарищ Полищук?

— Я так рад что подробности моей личной жизни известны тут почти всем. — с сарказмом отзывается Виктор: — не приходится даже ничего говорить, все уже в курсе. Кроме Риты разве что.

— Рита у нас цветок невинный, не смей ее портить. Ну так что, пойдешь встретишься с родителями наших залетчиков: — Альбина подходит к окну и выглядывает наружу: — вон они, стоят и разговаривают… мама Лермонтовича, и рядом с ней — мама и папа Теплякова Никиты. И… — она вдруг замолкает и меняется в лице. Прикусывает губу и поспешно отворачивается от окна. Виктор выглядывает в окно вслед за ней и видит черную «Волгу», стоящую напротив ворот школы.

Глава 9

Глава 9

Новенькая черная «Волга» с тонированными в кромешную тьму стеклами стояла на другой стороне улицы, напротив ворот в школьный двор. С того места, где стоял Виктор ее было хорошо видно, на фоне бело-голубых, мозаичных стен домов и побеленных снизу стволов деревьев, обычных для сибирских городов тополей, черная «Волга» выделялась таким чужеродным предметом, словно капля грязного машинного масла на белом свадебном платье невесты. Металлическая решетка радиатора, круглые фары, угрожающе смотрящие в никуда, зловещая темнота тонированных стекол, гладкие и лакированные поверхности, словно на катафалке.




Перейти на страницу:
Изменить размер шрифта: