Пораженные (ЛП). Страница 24

Я даже не знаю, почему я попросила его об этом.

Я задыхаюсь, когда его руки обвиваются вокруг меня. Я не смотрю на него, просто прижимаюсь к нему, дрожа.

— Все в порядке, Джулс, — бормочет он. — Я держу тебя, хорошо? Все в порядке.

Джулс. Он назвал меня Джулс. Уже много лет никто не называл меня Джулс.

— Что здесь происходит?

Женский голос доносится из ванной, и я в панике вздрагиваю, пряча лицо у него на груди. Сайлас продолжает обнимать меня.

— Она потеряла сознание, — говорит он командным голосом. — Мне нужно было согреть ее, я боялся, что у нее будет шок.

Женщина издает звук, полный презрения.

— Похоже, это нечто большее, чем лечение от шока, Кинг.

— Я могу отпустить ее, если ты хочешь, чтобы она ударилась головой, Симпсон, — то, как он подчеркивает имя другого вампира, подобно властному удару кнута, и шаги быстро удаляются.

Сайлас берет меня пальцами за подбородок и запрокидывает мою голову, чтобы я посмотрела на него. Он улыбается мне.

— Ну же, давай вытрем тебя и согреем, ладно? Тебе нужно поспать.

Он ведет меня в раздевалку, и как только он протягивает мне полотенце, входит Мэтт. Он в замешательстве оглядывает нас с ног до головы и качает головой.

— Что, черт возьми, здесь происходит? — спрашивает он, подходя ко мне и обнимая меня. — Ты в порядке, детка?

— Я в порядке, просто… я чуть не упала, и Сайлас подхватил меня.

Мэтт пристально смотрит на Сайласа, который выдерживает его взгляд. Это как оказаться зажатым между двумя бульдогами, которые хотят разорвать друг друга на части из-за меня. Мэтт притягивает меня чуть ближе к себе, и взгляд Сайласа на мгновение опускается на меня.

— Ее нужно держать в тепле, — говорит он, оглядываясь на Мэтта. — Чистая одежда и теплая постель.

— Я знаю, как ее согреть, не волнуйся, — огрызается Мэтт.

Сайлас приподнимает бровь и засовывает руки в карманы.

— Отлично, — он отступает, кивнув. — Наверное, это очевидно, когда говоришь это, но не пытайся согреть ее, трахая.

— Отвали, — рычит Мэтт.

Глаза Сайласа сверкают, а его рот кривится в жестокой усмешке.

— Не то, чтобы мне нужно было беспокоиться о том, что она будет работать на тебе до седьмого пота за каких-то 10 секунд. — он разворачивается на каблуках, когда Мэтт выкрикивает ему вслед непристойности, называя его мудаком.

Он так зол, что его трясет.

Я немного запинаюсь, и Мэтт быстро поворачивается, чтобы посмотреть на меня сверху вниз.

— Детка? Ты в порядке?

Я киваю.

— Я просто устала и мне становится холодно.

— Конечно, извини, давай снимем с тебя эту мокрую одежду, — он помогает мне раздеться и растирает меня полотенцем, пока моя кожа не становится розовой.

Он достает спортивные штаны и майку из одного из шкафчиков, и я натягиваю их, снова начиная дрожать.

— Этот парень прикасался к тебе? — тихо спрашивает Мэтт, его голос сочится гневом.

Я хмуро смотрю на него.

— Да, но я хотела, чтобы он это сделал.

Глаза Мэтта расширяются.

— Ты хотела, чтобы он это сделал?

Я непреклонно качаю головой.

— Нет, не так. Я имею в виду, он не прикасался ко мне без моего разрешения. Он просто помогал мне. Он был милым.

— Милым? — Мэтт усмехается. — Милым? Эти вампиры не милые, Джульетта. Они монстры. Я не хочу, чтобы этот парень приближался к тебе.

Я слишком устала, чтобы спорить. Я просто киваю и позволяю Мэтту отвести меня обратно в общежитие. Но голос Сайласа не выходит у меня из головы.

Все в порядке, Джулс. Я держу тебя. Все в порядке, Джулс. Я держу тебя. У тебя есть я.

ГЛАВА 13

САЙЛАС

Боксерская груша стонет и поскрипывает, когда я бью по ней кулаками. Цепь гремит, угрожая сорваться с металлического засова в потолке. Но я продолжаю бить по ней, представляя, что это лицо того бесполезного, безвольного ублюдка.

Трахни этого парня. Трахни его и его вялый член. Трахни его за то, что он может прикасаться к ней, а я нет.

Боксерская груша срывается с цепи последним ударом правой и летит через зал. Я стою там, плечи вздымаются, по груди стекает пот. Она была в моих объятиях. Она хотела, чтобы я обнял ее.

Она хотела меня.

Она хотела меня.

Я провожу рукой по лицу, стиснув зубы и преодолевая разочарование. Он прикасается к ней прямо сейчас, он прикасается к тому, что… Что…

— Моя… — бормочу я себе под нос.

Я опускаю взгляд на свое отражении в зеркале, висящем на стене. Грудь все еще вздымается, и мне хочется разбить свое гребаное отражение.

— Ты гребаный идиот.

Дверь в спортзал распахивается, и я рычу через плечо.

— Отвали.

— Как получилось, что ты в таком очаровательном настроении? — Сэм стоит в дверях, скрестив руки на груди.

— Долгая история, — я поворачиваюсь к ней лицом, и она оглядывает меня с ног до головы, прежде чем бросить взгляд мимо меня на боксерскую грушу, которая лежит в углу.

— Ну, что-то тебя разозлило, — говорит она, приподнимая бровь. — Или кто-то.

— Я действительно сейчас не в настроении объяснять, Сэм, так что, если тебе есть что сказать, просто скажи это.

— Прекрасно, — огрызается она. — Ты нужен в офисе, они нашли что-то на камерах наблюдения и хотят, чтобы ты посмотрел. Похоже, кто-то подделал сетку.

Она разворачивается на каблуках и стремительно уходит обратно прочь.

Я вытираю лицо и грудь полотенцем, затем натягиваю через голову черную футболку.

Ты тупой гребаный идиот.

Единственный раз, когда она попросила меня обнять ее, я повел себя так, словно она принадлежала мне.

Хуже всего то, что я чертовски этого хочу. Я хочу, чтобы она была моей. Я не хочу, чтобы кто-то еще прикасался к ней. Я не хочу, чтобы кто-то еще, черт возьми, даже думал о ней.

Я погружаюсь в воспоминания и словно слышу, как Марго смеется, упрекая меня, находя мою навязчивую натуру милой.

— У тебя аддиктивный характер, — снисходительно говорила она, гладя меня по волосам. — И пристрастие к любви ничем не отличается.

Я зависим от Джульетты, и это единственное объятие было моим гребаным началом.

Я рычу, выходя во двор, направляюсь к офисному зданию. Я провожу рукой по своим мокрым от пота волосам, когда вечерний ветерок овевает меня. Офисное здание освещено, внутри громко спорят вампиры. Я толкаю дверь, и все взгляды обращаются ко мне.

— Наконец-то, — говорит Андерсон, вскидывая руки. — Подойди и посмотри на это, Кинг. Это выглядит ненормально.

Я пересекаю комнату, и вампиры освобождают мне дорогу. Андерсон откидывается на спинку стула, широким жестом указывая на экран компьютера. Я опираюсь одной рукой на стол, пока Андерсон проигрывает запись с камер наблюдения.

Сначала это просто статика, и единственное движение — это мерцание огней.

— Что? — спрашиваю я через минуту.

Андерсон поднимает руку.

— Просто подожди.

Пока я продолжаю наблюдать, из тени одного из зданий появляется фигура в черной толстовке с капюшоном. Фигура, пригнувшись, бежит через освещенные участки, останавливаясь у края ограды. Затем осматривается и продолжает бежать.

И вдруг резко останавливаются, делая два торопливых шага назад.

В следующем кадре исчезают. Временная метка в углу подскочила на 10 минут.

Я качаю головой, щурясь на экран.

— Что за хрень? — я хватаю мышь и перематываю отснятый материал.

Но это происходит снова, фигура появляется, явно напуганная чем-то — или кем-то — и в следующем кадре словно растворяются в воздухе.

Я смотрю вниз на Андерсона, который пощипывает переносицу.

— Это нехорошо, да? — спрашивает он.

Я смотрю через комнату на Сэм, которая стоит в углу, скрестив руки на груди.

— Есть доказательства того, что сеть была взломана?

Она кивает.

— Один из генераторов был отсоединен от внешних проводов. Пораженный смог бы пересечь эту первоначальную линию тревоги незамеченным.