Личный маг для Наследника. Эхо погибшей цивилизации (СИ). Страница 19

Наоборот, сочувствовала.

— Угу, — бесхитростно ответила девушка.

— Меня в любой момент могут раскрыть и без тебя, тогда ты ничего не получишь, — я закатила глаза к потолку, сделав тоскливый вздох.

Неожиданно я поняла, что весь этот диалог... оказался успокаивающим. Осознание того, что мне не нужно притворяться, не нужно больше быть настороже каждую секунду и что-то изображать, принесло странное облегчение. Я облокотилась на дверь, расслабленно откидывая голову назад.

— Сядь. Мы должны быть здесь не меньше двадцати минут, мне заплатили за них, — Уни сбросила башмачки, забралась с ногами на кровать и теперь похлопала по постели, сама упираясь спиной в стену. — Раскроют, значит раскроют. Тогда тебе будет непросто, с учётом реакции херсира Иво.

— Если ты смогла так легко меня раскусить, то и остальные... — я сделала несколько неуверенных шагов в её сторону.

— Нет, для этого нужно присматриваться. Мужчины не смотрят друг на друга, не присматриваются. Просто Иво… он заметил, что с тобой что-то не так, и теперь это не даёт ему покоя. Он начал вглядываться. Но остальные даже не подумают, — она подложила подушку под спину и умиротворённо закрыла глаза.

— Что ты делаешь? — с подозрением спросила я, разглядывая розовые пятки её небольших ступней.

— Отдыхаю. Ты мой высоко оплачиваемый отдых. Если не хочешь отдыхать, вторая дверь ведёт в небольшую купальню. Главное, не выходи из комнаты.

***

Поездка к вулкану Калту началась через неделю. Всё это время люди ярла укрепляли и готовили караван, который предстояло сопровождать в самый западный клан Айзенвейла — Криптгард. Главный оплот клана, крепость Хьялтара, находилась у подножия вулкана Калту, но опасность поездки крылась совсем не в извержении.

Криптгард желал присоединиться к ярлу, присягнуть ему на верность, однако между ними и Блекхейвеном простирались сотни километров территорий, занятых кланами, упорно отстаивающими свою независимость. Поэтому присоединение оставалось лишь мечтой, но Рей не хотел оставлять их без помощи. Один из его отрядов постоянно находился в Хьялтаре, защищая клан от разбойников и нападений соседей.

Основной проблемой были припасы: оружие, еда, меха, лечебные травы, алкоголь. Почти ни один караван не мог добраться до крепости из-за труднодоступности региона, а разбойничья шайка, действовавшая в округе, считалась одной из самых опасных на всём севере.

Поэтому караваны укрепляли с тщательностью, достойной военного похода. Телеги обшивали дубовыми досками, скрепляя их железными скобами. Оси обматывали кожаными ремнями, чтобы защитить их от тряски на дорогах. Грузы, включая бочки с солёным мясом, мешки с зерном, свёртки мехов и ящики с лечебными травами, крепко увязывали внутри телег между стойками. Для особо ценных грузов, вроде оружия и металлов, строили отдельные повозки, обитые железом и снабжённые запорами.

Каждая телега была окружена съёмными щитами, которые могли стать защитой в случае нападения. Упряжки составляли самые сильные и выносливые лошади, обученные не бояться шума битвы. На передовой шли разведчики на быстрых скакунах, чтобы заранее замечать опасность, хотя конечно, на меня тоже очень сильно рассчитывали.

Сопровождение каравана состояло из опытных воинов с мечами, топорами, копьями и луками. Единственным отрядом рабов были мы — бойцы из Бартерхалла. Хорошо сработанная и опытная группа, отправлявшаяся в путь уже в пятый раз.

— Ставьте лагерь! — громко объявил Иво вечером первого дня.

Желтоглазый херсир полностью отвечал за поездку. Хотя Эрик тоже присутствовал — караван такого значения требовал дополнительного надзора. Зима была в разгаре, и припасы в Хьялтаре наверняка уже закончились. Последний караван пытался пройти туда более двух месяцев назад, но та операция, насколько я знала, закончилась полным провалом.

Лагерь разбили на небольшой поляне у подножия холма, заметно исхоженной за последнюю неделю. Снег лежал плотным ковром, но его быстро расчистили в центре, чтобы развести большой костёр.

Огонь притягивал меня, словно обжигая нутро. Он звал, манил погладить его, сесть рядом. По краям расчищенного участка оставили настил из утрамбованного снега, прикрытого ветвями, чтобы сидеть, не промочив одежды.

Холодный воздух был свеж и тих, лишь изредка нарушаемый треском веток и далёкими криками ночных птиц.

Воины расселись ближе к огню, сушили сапоги, болтали о предстоящем пути. Рабы, включая нашу команду, занимались хозяйственными делами: кто-то таскал воду из замёрзшего ручья, пробивая лёд, кто-то проверял телеги, подтягивал ремни, перекладывал поклажу.

Самые удачливые, включая Дирка, готовили ужин — в котле уже кипела похлёбка из сушёного мяса и гороха. Ближе к телегам усталые лошади тяжело дышали, пар клубился у их ноздрей. Эрик заботливо поправлял на них попоны.

— Дан! — услышала я громкий голос Касона, одного из хольдов Иво — воина высокого ранга, который терпеть меня не мог. — Твои любимые кирка и лопата уже ждут. Пора копать отхожую яму.

Он весело рассмеялся, и ему вторили другие, хотя многие украдкой поглядывали на Эрика и Иво — вдруг их отношение ко мне изменилось? Желтоглазый херсир только довольно улыбнулся. Он прекрасно знал, насколько отвратительна и тяжела эта работа — в отдалении, но не слишком большом, часто на тех же участках, где уже останавливались другие отряды. Пробивать промёрзшую землю было чудовищно тяжело, но куда больше меня пугала возможность наткнуться на остатки предыдущих отхожих ям.

— Не делай такое лицо, принцесса. Работу тоже нужно делать, не только девок валять, — со злорадной ухмылкой заметил Касон. Слухи о моей популярности у Уни, похоже, уже дошли до остальных. Теперь они просто завидовали и нашли новый способ цепляться ко мне.

— Иди в жопу Строггнира, — привычно пробурчала я себе под нос, направляясь к телеге за «орудиями труда».

Услышав мои слова, Касон отвесил мне подзатыльник, такой сильный, что я едва не потеряла равновесие. Но устояла, метнув в него презрительный взгляд.

Сколько таких подзатыльников я уже получила? На голове давно должна была появиться постоянная шишка, но, как бы силён ни был удар, через десять минут я ничего не чувствовала — спасибо моей магии.

Иво всё так же наблюдал за происходящим, ничего не говоря, поощряя такое отношение своим молчанием. Именно он начал это, публично раздавая мне такие же подзатыльники и поручая самую грязную работу.

Кирка с каждым ударом отдавалась болезненной дрожью в руках, каждый замах требовал усилий. Пальцы, несмотря на грубые перчатки, начали неметь от холода. Пробивать промёрзшую землю оказалось не легче, чем ломать лёд. Осколки грязи разлетались во все стороны, пачкая одежду. Дыхание вырывалось облаками пара, тяжесть инструмента тянула плечи, а руки дрожали от усталости.

Огонь в лагере манил меня обратно, обещал согреть, исцелить, помочь... Он словно шептал о том, что остальные уже закончили свои дела и теперь сидят у костра с горячей едой. В животе заурчало.

Меня терзал голод, но больше всего я жаждала горячей похлёбки, которая согрела бы изнутри и хоть немного уняла дрожь. Я мечтала об этом первом глотке.

Поэтому, едва закончив, оставив лопату у ямы, чтобы те, кто придёт сюда, могли закопать своё «творение» — я поспешила назад. Руки после мытья в ледяной воде из бочки замёрзли ещё сильнее.

У костра действительно собралась большая толпа. Все весело болтали, кажется, позабыв обо мне. Некоторые уселись на поваленные бревна, оставленные другими караванами.

— Дан! — голос Дирка заставил меня остановиться. Он покачал головой, и я мысленно выругалась от отчаяния.

Опять!

— Слишком поздно, еда закончилась. Извини, приятель, мы совсем забыли про тебя.

Конечно, забыли. Эта работа всегда занимает больше всего времени и, вероятно, должна выполняться несколькими людьми. Даже если кто-то помнил обо мне, то не напомнил — я была изгоем в таких поездках, нормальное отношение получая только от «своих».