Двойник Короля 10 (СИ). Страница 35

Воздух пропитался запахом страха — кислым, резким, звериным. Мать перевёртышей пятилась, пока не упёрлась спиной в стену. Её колени подкосились, она сползла вниз, выставив перед собой дрожащие руки в слабой попытке защититься от неминуемой смерти.

Лахтина наклонилась вперёд. Хвост снова дёрнулся, как живой, независимый организм, ищущий свою жертву. Скорпикоз издала звук, похожий на шипение и рычание одновременно. По её телу пробежала волна, как рябь по воде, когда бросишь камень. Она хотела убить, жаждала всем своим существом.

— Скажи, это намного лучше, чем покувыркаться в кровати? — наклонился я к трясущейся женщине.

Её глаза бешено метались от меня к Лахтине и обратно. Она пыталась говорить, но выходили только невнятные обрывки слов, перемежающиеся сухими рыданиями. Ужас сковал её так сильно, что даже мышцы отказались работать.

Я решил попробовать кое-что интересненькое, что-то новое. Пора проверить, как далеко простираются границы возможного.

— Слушай меня внимательно! — схватил её за плечи и встряхнул. — Сейчас ты как примерная девочка принесёшь клятву крови. А я со всей милостью, присущей мне, приму её.

— М-м-м-м-м! — стуча зубами, попыталась что-то сказать мать перевёртышей.

— Да-да! — кивнул, усмехаясь. — Можешь называть меня «мой господин». Но я советую тебе поторапливаться, а то Лахтина — очень нетерпеливая девочка. Вдруг её хвост случайно дрогнет?

Женщина поняла, в какой ситуации оказалась. То недавнее ощущение силы и облегчения после снятия ошейника было лишь прелюдией. Бледность сменилась нездоровым румянцем, а глаза заметались с новой силой в поисках выхода, которого не было.

— Я… я… я… — заикаясь, пробормотала мать, облизывая пересохшие губы. — Изольда Лавита Нейга, клянусь в верности Магинскому Павлу Александровичу.

— Подожди, солнышко, — прервал её, приложив палец к губам.

Кинжал вспыхнул в моей руке, лезвие сверкнуло. Я рассёк свою ладонь почти без боли. Кровь, ярко-алая, выступила на коже, собираясь в маленькие рубиновые капли. Затем разрезал ладонь женщины. Она вздрогнула, но не отстранилась, слишком напуганная присутствием Лахтины.

Нарисовал на полу круг кровью, соединив наши жидкости. Символы, древние как мир, засияли слабым светом, реагируя на энергию.

— Давай! — улыбнулся, наблюдая, как активируется круг.

— Клянусь в верности! — голос Изольды окреп, обретая силу. — Выполнять ВСЕ приказы Магинского Павла Александровича. Никогда не идти против него и его рода. Не делать ничего, что может навредить, и никогда не пытаться освободиться. Отдать свою жизнь за моего господина.

Круг вспыхнул ослепительным светом, на мгновение озарив всю комнату. Я почувствовал, как магия проникает в меня, связывая с этой женщиной невидимыми цепями. Удовлетворение разлилось по телу. Ещё одна могущественная фигура в моей коллекции.

Но этого мало. Мой источник запульсировал, наполняясь силой. Магия хлынула по каналам, как горячая лава по жилам вулкана. Рука засветилась серебристым огнём. Я положил ладонь на грудь Изольды, чувствуя под пальцами тепло её кожи и бешеное биение сердца. Закрыл глаза, сосредоточившись. И опустошил всю энергию разом, направляя её в тело женщины.

— Приказываю не сопротивляться! — произнёс твёрдо.

Женщина дёрнулась, но не от боли. Глаза распахнулись, а рот раскрылся в беззвучном крике.

Тварь какая… У неё потрясающая ментальная сила! Моя магия подчинения устремилась к ядру, пробивая естественную защиту мага девятого ранга. Проникла внутрь и начала разливаться, заполняя каждый уголок, каждую клеточку.

Время растянулось, минута казалась вечностью. Я ощущал, как силы Изольды сопротивляются, как её источник пытается оттолкнуть чужеродную энергию. Но результат был предрешён: клятва крови ослабила волю матери, а присутствие Лахтины парализовало остатки сопротивления.

Краем сознания отметил, что пора заканчивать. Скоро скорпикоз примет человеческое обличье, да и мои охранники уже возвращаются, судя по звукам за дверью.

Яркая вспышка света ослепила на мгновение. Невидимая волна отбросила нас обоих на кровать — меня и мать перевёртышей. Я — снизу, она — сверху. Едва успел убрать Лахтину в пространственное кольцо, как дверь резко распахнулась. В проёме показались мои турецкие сопровождающие с встревоженными лицами.

— Ребят, ещё пару минут! — поднял руку и притянул к себе голую женщину, лежащую на мне.

Дверь захлопнулась под аккомпанемент приглушённых проклятий. Мать перевёртышей смотрела на меня, тяжело дыша, её грудь вздымалась, а кожа блестела от пота. Идеальная сцена для тех, кто заглянул в комнату, — создавалось абсолютное впечатление, что мы тут развлекаемся.

— Ты… — облизнула она губы, всё ещё ошарашенная произошедшим.

— Да, — подмигнул ей. — А теперь быстро в ванную. Умываешься и возвращаешься.

Женщина кивнула и двинулась к двери, не смея ослушаться.

— Платье не забудь! — бросил ей вслед, кивая на синюю ткань, лежащую на полу.

Поднялся с кровати и улыбнулся, ощущая прилив сил. Внутренний голос не мог сдержать самодовольство.

«Поздравляю вас, Павел Александрович, — произнёс мысленно. — Вы только что получили себе в служанки мать перевёртышей, да ещё и подчинили её как полумонстра».

«Не спи с ней!» — прервал меня другой внутренний голос, принадлежащий Лахтине. Её присутствие ощущалось даже через пространственное кольцо.

«Молодец…» — похвалил я королеву, игнорируя ревность.

«Ты обещал потом разделить мать между мной и теми перевёртышами, — напомнила девушка. — Не вздумай с ней возлежать».

«Успокойся, — хмыкнул в ответ. — Я её не для этого приобрёл».

«Ты не понимаешь… — возмутилась королева. — Она теперь…»

«Давай потом? Сейчас много дел».

Встал и поправил костюм, расправил складки, пригладил волосы. Чувство удовлетворения полностью захватило рассудок: ещё одна сильная тварь теперь моя. Сколько же у меня планов на эту суку… И все они куда интереснее, чем примитивное спаривание.

Женщина вернулась, одетая в синее платье. Оно облегало её фигуру, подчёркивая все изгибы, но теперь это не имело значения. Изольда больше не соблазнительница, а инструмент — ценный, редкий, но всё же инструмент.

— Уберись за собой, — приказал ей.

Она молча кивнула и принялась выполнять указание. Когда в номере воцарились чистота и порядок, я открыл окно. Впустил свежий воздух и спрятал мать перевёртышей в пространственное кольцо. Нашёл табак и бумагу для сигарет в вещах одного из турок. Пора отыграть последний акт этого спектакля.

Скрутил себе папиросу, сел на подоконник. Спичка чиркнула, разливая резкий запах серы, и я затянулся. Дым наполнил лёгкие, принёс с собой воспоминания о прошлой жизни. О дворцовых приёмах, военных советах и долгих одиноких ночах, когда только сигарета составляла компанию.

Мои сопровождающие вернулись. Они постучались, прежде чем войти — небольшой знак вежливости, чтобы не помешать. Застали меня курящим, задумчиво глядящим в окно. Их лица выражали смесь презрения и любопытства.

— Где женщина? — спросил Зафир, осматривая комнату.

— Прости, но я не делюсь своим, — пожал плечами, выпуская дым через ноздри.

— Куда она делась? — настойчиво повторил второй охранник.

— Ушла, — махнул рукой в сторону раскинувшегося за окном города. — Но обещала вернуться.

Турки переглянулись, явно не веря моим словам, и всё же не решились продолжать расспросы.

— Собирайся, дипломат! — бросил Зафир, сменив тему. — Нам пора уезжать. Твоё появление на базаре и действия привлекли слишком много внимания.

Я затушил сигарету и выбросил окурок в ведро. А мне начинает нравиться эта поездка! Столько новых возможностей, впечатлений и… приобретений.

Мы вышли из номера буквально через пару минут. На улице уже ждали заведённые машины с работающими двигателями. Турки явно торопились покинуть город, и я догадывался, почему. Новости о русском дипломате, выкупившем пленных солдат и загадочную женщину, наверняка разлетелись по всему Бахчисараю.