Двойник Короля 10 (СИ). Страница 22

Семь человек, стоявших вокруг него, выглядели как профессиональные телохранители. Их возраст — от тридцати до сорока. Все как на подбор — высокие, широкоплечие, с настороженными взглядами и одинаковой выправкой. Под пиджаками угадывались кобуры с оружием, а их руки всегда находились в готовности. Либо на виду, либо близко к карманам, где, я был уверен, скрывались ножи или что-то подобное.

Судя по осанке, жёстким взглядам и тому, как они держались, это не просто свита — все они были магами, причём неслабыми. От них исходили потоки энергии, на которые отзывался мой источник.

А с нашей стороны только я. Честное распределение сил.

— Я Мустафа Рахми-бей ибн Сулейман, по воле Высокой Порты Каим-Макам Эвлии южной хранитель покоя в землях очаковских и едисанских, блюститель закона шариата и меча падишаха. Кто с миром — найдёт у меня справедливость, кто с оружием — познает гнев, — произнёс он нараспев, словно читая священный текст.

Что за?.. Я чуть не рассмеялся от этого пышного представления. Попробуй запомни все титулы после одного раза. У него тут хрен поймёшь, что есть что. Почти как у Лахтины с её «Величайшей Скорбью Глупцов» и прочей белибердой. Но девушка так часто это повторяла, что я даже запомнил.

— К нему обращайся по имени, — тут же оказался рядом Сосулькин, заметив моё замешательство.

— А что из этого имя? — уточнил я шёпотом, не желая сразу оказаться в неловком положении.

— Мустафа Рахми ибн Сулейман, — тихо ответил он. — Ну, или просто бей, или Каим-Макам.

Я кивнул, мысленно делая пометку.

— Рад лично встретиться с великим Каим-Макамом, — улыбнулся и протянул руку в привычном русском жесте.

Мужчина чуть поморщился, словно я предложил ему дохлую крысу, но всё же ответил на рукопожатие. Его ладонь оказалась сухой и жёсткой, с мозолями, выдающими человека, привыкшего держать оружие. Несмотря на дипломатический статус, этот турок явно не чурался боя.

— Мы вам дали уважаемого посла и дипломата, мужчину, а вы нам — мальчишку? — возмутился он, обращаясь к Ростовскому, но глядя на меня.

— Мустафа, — шумно выдохнул наш генерал, и в его голосе зазвучали нотки раздражения. — Тебя не устраивает мой выбор?

— Если мальчик посмеет возлечь с одной из наших женщин, то я лично его кастрирую и отправлю вам его мужское начало, генерал, — произнёс турок с такой будничной интонацией, словно обсуждал погоду.

Я выдавил из себя показную улыбку. Молодость в жилах тут же отозвалась на обещание лишить меня кое-чего важного и нужного в моём организме. Выдохнул, взяв адреналин под контроль. Я и женщины? Точно не про меня. Умею себя контролировать.

— Турок! — глаза генерала сверкнули, и на мгновение даже показалось, что он схватится за оружие. — Ты смеешь при мне угрожать офицеру моей армии? Аристократу моей страны?

Охрана Мустафы напряглась, их руки незаметно скользнули к оружию. Ситуация накалялась на глазах. Ещё несколько секунд, и дипломатическая миссия может превратиться в дипломатический инцидент с трупами.

— Нет, — хмыкнул турок после напряжённой паузы. — Вы вправе решать сами, великий князь, кого отправить.

Каим-Макам поклонился с едва уловимой иронией и развернулся. Его охрана тут же последовала за ним, обтекая турка, как вода камень. Они двигались слаженно, словно хорошо работающий механизм.

Что-то у меня не очень хорошее предчувствие. Есть ощущение, что я этому Мустафе не понравился. В целом плевать, но не хотелось бы отправляться в путь на плохой ноте, особенно учитывая угрозу кастрации.

— Магинский! — кивнул Ростовский, и его лицо стало жёстким. — Только попробуй там…

— Так попробовать или нет? — улыбнулся я, не удержавшись от «шпильки».

— Да я тебя! — замахнулся демонстративно князь, и в его глазах мелькнул огонь.

— Буду держать себя в руках, — в моём голосе зазвучала сталь, а взгляд стал холодным. — И всё сделаю так, как нужно.

Сосулькин, стоявший рядом, даже напрягся, почувствовав изменение атмосферы. На этом моё прощание с нашей армией и генералом закончилось. Я последовал за процессией к машинам, чувствуя спиной тяжёлый взгляд Ростовского.

Сосулькин догнал меня у самых автомобилей и передал пакет документов.

— Тут всё, что тебе нужно, — пробормотал он, оглядываясь по сторонам. — Бумаги о том, кто ты такой, какой статус, верительные грамоты.

Подполковник оглянулся, убедился, что нас никто не подслушивает, и добавил тише:

— И вот ещё. Это очень важно…

Протянул мне небольшую бархатную коробочку. Внутри оказалось кольцо странной формы — золотой ободок с каким-то символом, который я раньше не видел.

— Оно позволит тебе не переживать за свою жизнь в чужой стране, — пояснил Сосулькин. — Носи его открыто. Это кольцо князя, символ дипломата высшей категории. Только избранные и важные люди могут себе позволить его надевать.

Подполковник проглотил и замер в ожидании.

Я надел кольцо на палец. Оно тут же словно стало частью руки — не слишком тяжёлое, не давящее, идеально подходящее. Почувствовал лёгкое покалывание, которое быстро прошло.

Магия в нём есть. Нужно будет разобраться, что туда напихали, помимо того, чтобы следить. Кивнул на прощание Сосулькину.

Ну вот я и дипломат. То, в чём по-настоящему хорош. В прошлой жизни мне часто приходилось вести переговоры от имени короля. Никто и не догадывался, что настоящий монарх в это время прячется за стенами дворца, а все сложные и опасные миссии выполняет его двойник.

— Сядешь там, русский! — бросил один из охранников бея, указывая на последнюю машину в колонне.

Я сжал кулак и улыбнулся, подавляя желание ответить что-нибудь колкое. Мне выделили личную машину с двумя сопровождающими, помимо водителя. Они не очень вежливо указали на место, словно слуге или пленнику.

Молодость внутри кричала показать, что никто не смеет так со мной обращаться. И будь на моём месте другой аристократ, он бы уже фыркнул или возмутился. Но я это я. Они только что проиграли, отдают свои земли. Мы едем подписывать мир. Хорошо, что вообще держат себя в руках.

Забрался в машину и откинулся на спинку. Салон пах кожей, табаком и какими-то пряными духами. Сиденья оказались неожиданно удобными — мягкими, но с хорошей поддержкой. Роскошь, к которой я не привык за последние недели в окопах и тесных землянках.

Мне предстоит долгий путь, и я собираюсь заняться много чем. Нужно потренироваться использовать заларак, понять его истинную силу. Моя кожа тоже… Неплохо бы потестировать её, открыть дополнительные возможности. Заняться разведением питомцев, собрать манапыли. Остаются вопросы, где и как искать кристалл и того, кто им управляет. Но это потом. Пока можно немного расслабиться и отдохнуть.

Машина тронулась с места. Колонна медленно выехала из лагеря и направилась на юг, вглубь территории, которая ещё недавно считалась вражеской. Последний раз оглянулся на наш лагерь. Солдаты, палатки, полевые орудия — всё это остаётся позади. Начинается новый этап моей миссии.

Час спустя мы уже ехали по территории турок. Пейзаж медленно менялся. Выжженная боями земля сменилась бескрайними степями, пожелтевшими под палящим солнцем. Изредка попадались небольшие рощицы деревьев, которые выглядели как острова в зелёно-жёлтом море травы.

Мы проезжали через небольшие турецкие форпосты. В отличие от наших, они выглядели более аккуратными, словно сошедшими со страниц военного учебника. Палатки стояли ровными рядами, оружие и боеприпасы сложены, солдаты подтянуты и опрятны даже после недавних боёв. Дисциплина у них явно на высоте.

Первый крупный населённый пункт встретил нас глиняными домами с плоскими крышами, узкими улочками и шумным базаром. Жизнь здесь кипела, несмотря на близость фронта.

Торговцы громко зазывали покупателей, женщины в ярких платках несли корзины с фруктами и овощами, дети с криками носились между прилавками. Казалось, война для них была где-то далеко, не здесь.

Когда мы проезжали через центр, местные жители останавливались и смотрели на нашу колонну с молчаливой враждебностью. Никто не кричал и не бросал камни, но в глазах читались ненависть и презрение. Они знали, кто мы и зачем едем. Русские — враги, забирающие земли. И неважно, что это решение их собственных правителей.