Двойник Короля 10 (СИ). Страница 21

Я замолчал, делая вид, что собираюсь с мыслями. На самом деле точно понимал, что с генералом. Монарх испугался, что его младший брат может стать слишком сильным, слишком популярным среди народа и армии. Классическая династическая паранойя, которую не раз наблюдал в прошлой жизни — иногда из первого ряда, иногда будучи её объектом.

Но вот с турками не всё так просто. Почему они охотно пошли на мир, отдавая территории? Что-то здесь не складывалось.

— Возможно… — начал я медленно, словно формулируя мысль прямо на ходу. — В нашей стране назревает ещё один военный конфликт. И часть армии отсюда перебросят. Поэтому враг соглашается на мир, чтобы потом ударить.

Лицо генерала на мгновение окаменело. Он шумно выдохнул и налил себе коньяка, которая исчезла в его глотке так же быстро, как и предыдущая. Пустой стакан с силой опустился на стол.

— Я тоже так считаю, — кивнул Ростовский после паузы. — Поэтому нам и нужен этот мир любой ценой. А пока у меня будет время, что-нибудь придумаю. Не хочу, чтобы нашу победу, пусть и не такую грандиозную, как я планировал, обесцветили и забыли.

Внутри меня крутились мысли, как жернова мельницы: «Император, что же ты там задумал? Почему так резко остановил своего брата на пороге большой победы? Что происходит в столице, пока мы здесь воюем?»

Ростовский поднялся, и его тень на стене палатки словно выросла, став ещё больше и угрожающей.

— Говорю сразу, — голос изменился на жёсткий и холодный, как сталь. — Облажаешься… Считай, что Магинского не существовало. Лично займусь тем, чтобы твой род достался монарху, как и твои земли. А тебя объявят предателем, даже не будет места в нашей стране.

Это уже не просто угроза. Это обещание. И князь не из тех, кто бросает слова на ветер.

— Угрожаете? — поднял взгляд и встретился с глазами Ростовского. Сдержал порыв не показать, что я не боюсь.

— А ты как думаешь? — дёрнул щекой мужик, и его рука непроизвольно дотронулась до рукояти меча. — На карту поставлено очень многое. Я снова тебе помогаю и жду ответной услуги. И… по завершении операции можешь рассчитывать на титул. Как только вернёшься, я тебе его присвою.

Князь бросил последний тяжёлый взгляд и вышел, не дожидаясь ответа. Полог палатки тихо опустился за его спиной, словно занавес в театре после драматичной сцены.

Мило… Кнут и пряник, хорошо сработано. Улыбнулся и лёг на кровать. Вот и поговорили. В голове роились мысли о предстоящей миссии, о турках, об интригах императора и его брата. Я оказался втянут в игру, ставки в которой, похоже, выросли…

Только хотел снова подремать, как посмотрел на часы. Хрен мне на весь макияж, время поджимало. Пришлось вставать. Пора забирать моего водяного медведя, который очень недоволен своей судьбой.

Паучок возник в палатке почти бесшумно. Его огромные фасеточные глаза поблёскивали в полутьме, отражая слабый свет лампы. Мы проделали тот же путь, что и раньше: я вскочил на его спину, и выскользнули из палатки в прохладную ночь.

Лагерь погрузился в сонное оцепенение. Только редкие патрули нарушали тишину, да из дальних палаток доносились приглушённые голоса солдат, которым не спалось. Держась в тенях, мы быстро добрались до места встречи.

Крокодилья морда вперемешку с медвежьей уже чуть торчала из земли. Огромные глаза Ама смотрели с обидой и усталостью. Его чешуя, обычно блестящая и яркая, сейчас была покрыта грязью и какими-то подозрительными пятнами.

«Готово!» — обиженно заявил монстр. Мысленный голос звучал капризно, словно у ребёнка, которого заставили делать скучную работу вместо игр.

Мы занялись тем, что вытаскивали клубок живых песчаных змей наружу. Сейчас идеальное время — перед самым рассветом. Солдаты клюют носом, патрули стали медленнее и не особо внимательны. Все ждут смены караула, а значит, менее бдительны.

Песчаные змеи оказались запутаны в такой клубок, что разобрать, где чья голова, а где хвост, было практически невозможно. Они шипели и извивались, но странным образом не пытались укусить ни меня, ни моих монстров.

Как только часть живого сплетения появилась, тут же переместил их в пространственное кольцо. Создал там отдельный загон — нечто вроде сухой песчаной ямы с несколькими камнями для укрытия. Змеи успокоились почти сразу, словно оказались в родной среде.

За ними последовали степные ползуны. Эти монстры находились в каком-то странном состоянии, похожем на спячку или анабиоз. Их кожа, обычно бугристая и подвижная, сейчас казалась застывшей, а глаза затянуты белёсой плёнкой. Я пощупал одного: тело было холодным, но внутри чувствовалась пульсация жизни.

— Что ты с ними сделал? — прошептал Аму, когда последний ползун исчез в кольце.

«Я их немножко надкусил, — признался медведь, виновато отводя глаза. — Совсем чуть-чуть. Они живые, просто спят. Вкусненькие…»

Можно было бы отругать его, но сейчас не время. Главное, что твари живы и пойдут на пользу. Степным ползунам я тоже выделил отдельный загон — низину с мягким грунтом, где они могли зарыться и восстановиться.

Потом пошла кожа убитых монстров. Целые шкуры, аккуратно снятые Амом. Это были настоящие сокровища. Особенно радовала шкура крупного степного ползуна с почти нетронутыми ядовитыми железами. Такой материал в руках опытного алхимика может превратиться в десятки зелий или защитных артефактов.

Работа выполнена, внутренний хомяк доволен. Я чувствовал странное удовлетворение, словно только что успешно ограбил банк. Забрал грязного Ама и переместил его в кольцо. По пути обратно в голове уже крутились планы использования новых трофеев.

Как только оказался в палатке, тут же принялся разматывать самодеятельность водяного медведя. Клубок змей оказался запутан так, что напоминал гордиев узел. Одно неверное движение, и… Эти твари начинают кусать друг друга или себя, что может привести к массовой гибели.

— Да чтоб тебя… — выругался, когда не получилось развязать живой клубок.

Пришлось всё оставить как есть, потому что полог палатки внезапно откинулся.

— Павел Александрович, — позвал лейтенант из моей личной охраны. — Пора.

Вылез наружу, притворившись, что меня слепит восходящее солнце и я только проснулся. Щурясь и потягиваясь, незаметно осмотрелся. Охрана была бдительна: четверо солдат стояли по периметру, держа руки на оружии. Они явно не доверяли мне после вчерашнего инцидента с офицерами.

Повели к штабу. За ночь его значительно укрепили: добавили несколько постов, установили пулемётные точки, даже вырыли небольшие окопы по периметру. Видимо, Ростовский не исключал удара в спину от недовольных миром турок.

Рядом со штабом стояли несколько автомобилей — белых и блестящих, словно вытащенных прямо из салона. Такие машины редко встретишь даже в больших городах, не то что на фронте. Они резко контрастировали с грязными, потрёпанными военными грузовиками, стоявшими неподалёку.

Около машин переминался сам князь, рядом — Сосулькин и ещё какая-то делегация из незнакомых мне людей. По одежде и манере держаться я сразу понял: турки.

Они выглядели неуместно роскошно для военного лагеря — идеально выглаженная одежда, начищенная обувь, ухоженные бороды и усы. Словно собрались на официальный приём, а не на переговоры посреди войны.

Меня подвели к ним.

— Вот! — представил Ростовский, широким жестом указывая в мою сторону. — Магинский Павел Александрович. Земельный аристократ, барон. Владеет очень богатыми ресурсами, несмотря на свою молодость. Также служит в звании капитана. Именно он поедет с вами в столицу.

Мужчина лет сорока повернулся и окинул меня оценивающим взглядом, словно покупатель на рынке, решающий, стоит ли товар запрошенной цены. У него было тёмное лицо, прорезанное морщинами, будто высеченное из коричневого камня.

Пронзительные чёрные глаза смотрели холодно и расчётливо. Вместо традиционной национальной одежды на нём был костюм безупречного кроя, но с восточными акцентами. Золотая брошь с каким-то замысловатым символом на воротнике, перстни с крупными камнями на пальцах.