Капитан космического флота (СИ). Страница 47

— Так точно, господин старший лейтенант, — ответил он. — А этого, коменданта… Тоже на «Гремящий»?

— Нет, пусть на станции сидит, — сказал я. — Не хватало нам ещё туранцев на корабле.

Заварзин усмехнулся.

— Давай раненых, готовимся принимать. Конец связи, — добавил я.

Позвал вестового, пока выдалась свободная минутка, можно потратить её на себя любимого и быстренько пообедать. От меня в данный момент всё равно ничего не зависело, на станции разберутся сами, границы системы обороняет «Беспощадный», который тоже никакого внимания к себе не требует.

Ефрейтор Дёмин принёс мне фасоль с мясом и овощами, естественно, разогретый сублимат, другой пищи на корабле не осталось. Мы слишком давно не были в мирной тихой гавани, чтобы закупиться нормальными продуктами, так что приходилось довольствоваться старыми запасами.

После обеда настало время для традиционной чашечки кофе. Я поглядывал на мониторы, отсчитывал минуты до конца вахты и наслаждался терпким вкусом натурального чёрного кофе, от которого меня непременно будет клонить в сон вместо того, чтобы бодрить.

Обещанных крейсеров и транспорта с пехотой так и не было. Я даже начал немного беспокоиться. По моим расчётам, приблизительным и условным, конечно же, они должны были уже добраться до Зардоба, даже если шли медленнее обычного.

Первый челнок наконец добрался до «Гремящего», раненых при штурме начали размещать по местам. Самых тяжёлых — в медблок, остальных в жилые отсеки, на всех не хватало места. Госпоже Фидлер даже пришлось мобилизовать себе помощников, которые установили круглосуточное дежурство рядом с ранеными, причём трое из них сами были ранены на станции, но отделались буквально царапинами.

Менять меня пришли лейтенанты Магомедов и Козлов. Артиллерист впитывал знания как губка, и на этот раз Магомедов показывал ему, как принимается вахта. Теория теорией, но гораздо эффективнее показать всё вживую.

И как только я передал вахту второму помощнику, сенсоры «Гремящего» сообщили нам о появлении в системе нового корабля. Пришлось остаться на мостике.

— Ну-ка, запрашивай, — приказал я Козлову. — Смотри, кто к нам колёса катит.

— Какие колёса? — не понял он.

— Круглые, какие ж ещё… Нет, вот сюда нажимай, — сказал я.

Лейтенант выполнил просьбу, это оказался один из наших крейсеров, «Диана». Не прошло и полгода. Вызвали связистов, запросили канал.

— Крейсер «Диана», вахтенный офицер капитан-лейтенант Ефимов, — раздался грубый хриплый голос в динамиках.

Представляться пришлось мне, как старшему на мостике, пусть даже я уже сдал вахту.

— Малый эсминец «Гремящий», командир корабля старший лейтенант Мясников, — сказал я. — Докладываю, станция Зардоб под контролем.

Пауза несколько затянулась.

— Капитан первого ранга Черных, — произнёс уже другой голос. — Выходит, мы шли сюда зря? «Гремящий» опять навёл шороху?

Я почувствовал явное раздражение, репутация снова летела впереди меня. Плохая репутация. Совсем не о такой я мечтал, выпускаясь из Академии.

— «Гремящий» и «Беспощадный» взяли станцию под контроль, не дождавшись вашего прибытия, — холодно произнёс я.

— Вас понял, «Гремящий», — проворчал капитан Черных. — Штаб уже в курсе событий?

— Так точно, — сказал я.

— Значит, наше присутствие здесь больше не требуется. Я буду запрашивать разрешение на отход, — сказал он.

— Вас понял, «Диана», — сказал я. — Конец связи.

Магомедов и Козлов покосились на меня, я не скрывал своего раздражения. Приди крейсер чуть раньше, может, и потерь было бы гораздо меньше. На крейсере должен быть не просто взвод охраны, а целая рота абордажников, десантников. С тяжёлым армейским вооружением.

Вскоре пришла и «Минерва». Тяжёлый крейсер во главе со знакомым уже капитаном Миллером. С ним тоже связались, рассказали, что помощь уже не требуется. Миллер, однако, отнёсся к этому гораздо спокойнее.

На краю системы теперь находилось целых три имперских корабля, граница была надёжно прикрыта от вторжения извне. Туранские транспорты, ожидавшие за пределами системы, скрылись в гиперпространстве, возвращаясь к себе домой, только «Гуверчин» остался пристыкованным к станции, фактически под арестом. Жизнь потихоньку налаживалась.

— Если кто ещё появится, докладывайте сразу, — попросил я. — Если крейсера уйдут, тоже доложите.

— Есть, господин старший лейтенант, — произнёс лейтенант Магомедов.

Я вышел из командирской рубки, но отправился не в свою каюту, а в медблок, проведать раненых. Это не входило в обязанности командира судна, но я чувствовал необходимость это сделать. Для меня каждый из них был героем, без исключения.

В медблоке серая от усталости старший мичман Фидлер в испачканном кровью белом халате преградила мне путь.

— Господин старший лейтенант, — произнесла она. — При всём уважении. Не надо сюда заходить.

Я на секунду опешил.

— Почему? — спросил я.

— Им нужен отдых. Зайдите лучше потом, — вздохнула начмед.

— Понял, не мешаю, — ответил я.

Всё-таки в медблоке находились тяжело раненые. Я решил сходить в жилой отсек, проведать тех, кто отделался царапинами и лёгкими ожогами. А ведь потом ещё предстоит хоронить павших, со всеми почестями.

— Сми-ирна! — заорал дежурный, завидев меня в дверях жилого отсека.

— Отставить! — рыкнул я. — Ты дурак или где? Какое смирно, тут раненые лежат!

— А-атстаить! — сконфуженно продублировал команду дежурный.

Жилой отсек «Гремящего», в котором обитали нижние чины, представлял собой достаточно тесное и многолюдное место, в отличие от офицерского отсека. Здесь вместо отдельных кают и кубриков были капсульные ячейки, в которых и отдыхали простые операторы. Ладно хоть у каждого имелась своя личная капсула и её не приходилось делить с кем-то ещё, как это было на морских кораблях в древние времена.

Дежурный сунулся ко мне с докладом, но я отогнал его красноречивым жестом, уставные ритуалы меня не интересовали. Вместо этого я попросил его проводить меня к раненым бойцам. Раненых постарались собрать вместе, поближе к выходу, и несколько из них попытались вскочить при моём появлении.

— Сидите-сидите, — произнёс я.

Вернулись по местам, начали переглядываться. Глаза у всех блестели, настроение определённо было боевым.

— Благодарю за службу, господа, — произнёс я.

— Служим Империи! — наперебой ответили они.

Я вдруг подумал, что если бы потребовалось, они пошли бы на станцию снова. Без всяких сомнений. И пока такие люди продолжают служить в космофлоте, Империя будет стоять непоколебимо.

— Империя вас не забудет, братцы. И я не забуду, — сказал я. — Списки на награждение уже сформированы. Не буду больше вас отвлекать, отдыхайте.

Пожал руки нескольким из них, перекинулся ещё парой слов, и только после этого отправился к себе.

Едва я зашёл в каюту и снял китель, как с мостика поступил вызов.

— Господин старший лейтенант! Из гипера вышел транспорт, наш, имперский! — доложил лейтенант Магомедов.

— Кто такой? Запроси цель прибытия, — сказал я.

— Это пехота! — ответил он.

— Сопроводи их к станции, — приказал я.

— Есть, рассчитываем манёвр! — ответил второй помощник.

Пехота долетела бы и самостоятельно, но мне хотелось, чтобы лейтенант Козлов увидел как можно больше во время своей подготовки.

Остальные наши корабли так и паслись на краю системы, крейсеры готовились уходить обратно, «Беспощадный» гонял челнок туда-сюда, тоже вытаскивая раненых. Транспорт с номером вместо названия пошёл на сближение со станцией.

Там же должен быть и новый комендант, которому предстоит разгребать авгиевы конюшни станции Зардоб, наводить порядок. Во всех смыслах. И мне надо сдать ему полномочия, как приказал вице-адмирал. Похоже, придётся вновь лично посетить станцию. Китель я надел снова.

Наш челнок как раз готовился к отстыковке, я подошёл к шлюзу как раз вовремя. Затурканный, уставший пилот, почти без передышки гонявший от станции к эсминцу и обратно, вяло меня поприветствовал.