Седьмой царевич 2 (СИ). Страница 23

— Сейчас подам. Отзовитесь, а то непонятно куда идти, — сказал он, прижимая приклад к плечу. Нащупав ногой камень, я подобрал его и метнул в кусты метрах в пяти. Будь мы на севере, можно было бы прятаться в сугробах, но здесь, в субтропиках России, оставалась масса вечнозелёных растений. Реакция последовала незамедлительно, короткая очередь прошила и тонкие стволы деревьев и сбила листву.

Я выпрыгнул, мгновенно чертя Длань, и ударная волна опрокинула мужчину, оттащив его на метр. К чести лейтенанта, автомат он не выпустил, но, когда знак перестал действовать, я уже был рядом. Перехватил ствольную коробку, отведя назад и блокируя затвор, придавил всем своим весом.

— А ну, отпусти! — рявкнул Евгений, с чего-то решивший, что я послушаюсь.

Вместо этого я извернулся и влепил ему лбом в переносицу. Раздался хруст ломающегося хряща и вопль боли. Хватка чуть ослабла, и я сумел вырвать из рук сотрудника МВД автомат, отпрыгнуть и заехать железным прикладом в подбородок.

Милиционер охнул и вырубился на несколько секунд, которых мне как раз хватило, чтобы отобрать оружие, вытащить ремень с кобурой и дубинкой, а наручники нацепить на самого лейтенанта. Так что когда он начал приходить в себя, ситуация перевернулась в корне, и именно я его держал на мушке. И только ничего не соображающий сонный Саня торчал у авто, переводя взгляд с меня на лейтенанта.

— Дурацкая ситуация, верно? — с ухмылкой спросил я, убедившись, что Евгений окончательно опомнился. — Я ведь про питомник даже не слышал, а вот ты, наоборот, слишком хорошо о нём осведомлён.

— Идите к чёрту, — рыкнул он, но затем мгновенно сменил гнев на милость. — Послушайте, если вы сейчас же меня освободите и вернёте оружие, я забуду об этом инциденте, и мы спокойно доберёмся до питомника.

— Да-да, я вам, конечно, верю, но есть нюанс. И заключается он в десятке выпущенных из этого автомата в меня пуль.

— В этих лесах водятся волки и медведи, я просто подумал, что в кустах дикий зверь и стрелял в него, — быстро нашёл оправдание милиционер. — С чего мне вообще в вас стрелять, это же глупость.

— Как чешете, загляденье. Пожалуй, с такими ораторскими навыками и сообразительностью даже не стало бы проблемой объяснить, что вы получили показания, выпустили нас у академии, и понятия не имеете, куда мы делись после, — ответил я, глядя на замершего мужчину. — Но есть маленький нюанс. Меня сегодня уже пытались прикончить. И по секрету скажу, не только сегодня. Но вот вашу мотивацию уловить не могу. Давайте вы её мне поясните? Нафига?

— Я понятия не имею, о чём вы, не собирался я никого убивать…

— Единственный шанс вам остаться в живых — сказать правду. Без вариантов. Итак, даю шанс подумать ещё раз. Зачем? — продолжил настаивать я. — Деньги? А те трупы у стадиона не дали вам понять, что жизнь может быть дороже.

— Не собирался я вас убивать! Это просто глупая ошибка!

— Мнда… — я чуть отвёл дуло в сторону и зажал спуск, так что щепки и каменная пыль ударили лейтенанта по щеке. — Ещё раз. На кой ляд вы собирались убить меня и моего товарища? Не врите, это бесполезно.

— Я понятия не имею!

— До тебя не доходит? Сейчас можешь умереть один ты. Или даже вообще в живых остаться. А вот если нет, если ты продолжишь упорствовать, то мне придётся прийти за твоей семьёй. Может, они, твои мать с отцом, брат или сестра… дети. Может, они в курсе, почему ты шагнул на эту скользкую дорожку?

— Пошёл к чёрту, псих грёбаный! — неожиданно взорвался матом милиционер, от его миролюбивого тона не осталось и следа. — Брату моему угрожать будешь? Матери? Больной ублюдок! Ты до них никогда не доберёшься, я тебе не позволю!

— Если ты не в курсе, на тебе наручники, а у меня автомат. Твоё удостоверение и паспорт с печатью прописки, — помахав документами, сказал я. — Всё, что у тебя есть, — это знание. Но и его я могу получить из других источников. Возникает вопрос. Зачем же мне оставлять тебя в живых? С теми тварями я церемониться не стал.

— Тварями? Да они обычные парни!

— Стоп. Ты в курсе о них. Вот это удача. Похоже, нам даже не понадобится в институт ехать, — усмехнулся я. — Сдадим тебя СИБ, а там посмотрим, что они из тебя и твоей семьи вытянут. Про тебя и этих тварей.

— Они не твари! Они… просто больны… — сквозь зубы ответил полицейский. — Они вообще ни в чём не виноваты. Это просто какой-то бред, наваждение. Ошибка!

— Рассказывай, — настойчиво проговорил я, поведя стволом.

— Мой брат тут ни при чём. Я гарантирую это! — выпалил Евгений. — Обещай, что не тронешь его!

— Я что, зверь какой? Если он сам не попытается меня убить, как ты, даже пальцем не трону. Вот тебе крест.

— Ты пообещал! — хмуро посмотрел на меня милиционер, облизав окровавленные губы. — Есть в институте профессор, Филимон Ченжерштейн. Он лечит даже самые тяжёлые психические расстройства. Возвращает к нормальной жизни наркош и просто больных людей. Он настоящее светило! И брату моему только он смог помочь.

— Так. Допустим, — проговорил я, не очень веря. — Значит, он работает в институте приматологии, изучал сперва на обезьянах, а теперь на людях? С чего ты решил, что он причастен к заказным убийствам?

— После лечения у брата остались такие же отметины на черепе. Синяки с кровоподтёками от присосок с иглами ЭЭГ, — нехотя ответил Евгений. — Но то, что профессор делает, — настоящее чудо. Он возвращает пациентам разум. И он не может быть замешан ни в чём подобном.

— Это же отлично. Раз он не замешан, то тебе и волноваться незачем. — с улыбкой ответил я, посмотрев на небо.

— Ты ему веришь? — тихо спросил Саня, подойдя ближе.

— Он, конечно, врёт, но не по поводу доктора. Тут он либо уверен в своей правоте. Либо это правда, — подумав, ответил я. — Сегодня уже поздно, чтобы задавать вопросы официально. А вот заехать в гости и посмотреть на всё своими глазами — самое то.

— Хочешь ворваться в закрытый институт с автоматом? — не веря спросил одногруппник.

— Не только с автоматом. Ещё и с пистолетом, — продемонстрировав оружие, усмехнулся я. — Если ты предпочитаешь не вмешиваться, можешь оставаться в машине, караулить нашего ценного свидетеля. А я предпочту наведаться в логово уродов, чуть нас сегодня не прикончивших, и застать их врасплох.

— Я с тобой, — уверенно проговорил Саня, повторяя чуть ли не слово в слово. — Эти козлы меня едва не убили. Надо завалиться к ним пока нас не ждут.

— Отвага — это хорошо, — кивнул я, похлопав товарища по плечу. — Он нас хоть той дорогой вёз?

— Вроде да, — оглядевшись, ответил Серебряный. — До питомника ещё километров пять, по лесу.

— Отлично, станешь моим проводником. Помоги погрузить пленника и поедем.

Прежде чем отправляться дальше, мы как следует упаковали лейтенанта, нашли вторые наручники, сцепили ему ноги, смастерили кляп и положили сотрудника внутренних органов на заднее сиденье. На некоторых кочках он пытался выть и материться, но пара носков, засунутых в рот, хорошо глушила звук.

Когда мы подъезжали к питомнику, свет горел только у входа в главное здание и над воротами, чей шлагбаум был гостеприимно распахнут. Оставлять в такой глуши машину я не видел смысла. Так что подъехал прямо к трёхэтажному зданию, которому в обед сорок лет, и припарковавшись у единственного входа, вылез из машины.

— Может, ты мне хоть пистолет дашь? — нервничая спросил Саня.

— У тебя удачный дальнобойный символ, ещё и точечный, — возразил я. — Который ты учил последние несколько месяцев. А из автомата ты сколько раз стрелял?

— Ни разу, — хмуро признал Серебряный.

— Вот, сам понимаешь. Так что пусть лучше будет у меня, — ответил я, осматриваясь по сторонам. Свет в здании горел всего в нескольких окнах, а вот в вольере ещё шумели обезьяны, кричали, то ли разбуженные нашим приездом, то ли просто в своих обезьяньих ежедневных делах. Подойдя ближе и присмотревшись, я без труда заметил характерные отметины сразу у нескольких особей. Над ними точно проводили эксперименты и лепили к черепу присоски с электродами.