Искра божья. Страница 69

— Ну, чего ты упёрся, дружище? — возмущался Пьетро, оказавшись на соседней улице. — Это же нож Ультимо, ему и решать, что с ним делать.

— Дурак ты, Пьетро, хоть и вечно умничаешь, — беззлобно отозвался Ваноццо, протягивая нож хозяину. — Видно же, что старик пользуется отсутствием конкурентов и сбивает цену, а ты ещё и потворствуешь ему в этом.

— Данте — честный скупщик, — Пьетро сделал обиженное лицо. — Я ему и другие находки из могильника сдавал. Мы потом на эти деньги всей школой гуляли, забыл?

— Ты сам-то себя слышишь? — вмешался Джулиано. — «Честный скупщик».

— Твой Данте уже десять раз тебя облапошил, — поддержал приятеля веселящийся де Ори.

— Возможно, сегодня он и хитрил, — нехотя согласился Пьетро, — но не всё ли равно, за сколько продавать нож, если надо просто от него избавиться?

— А зачем Ультимо спешить? — поинтересовался Ваноццо, покручивая тонкий ус. — Денежки ему скоро ой как пригодятся. Мы же ушли из школы маэстро Фиоре. Задаток он вряд ли вернёт. И не известно ещё, во сколько нам обойдутся услуги сеньора Готфрида?

Джулиано закусил губу и грустно вздохнул.

Глава 41. Птичья клетка

У дверей палаццо, занимаемого школой маэстро Майнера, компании пришлось надолго задержаться. Ученик, назначенный в этот день привратником, куда-то отлучился, а остальные «птенчики» не спешили исполнять его обязанности.

Спустя четверть часа на слаженный грохот трёх кулаков в дверь, наконец, откликнулись. Невысокий косоглазый юноша, поминутно зевая, пригласил компанию войти. Ещё минут пять у друзей ушло на то, чтобы растолковать сонному фехтовальщику, чего они хотят от Готфрида Майнера. Но на этом их испытания не закончились. Битых две четверти часа друзья проторчали во дворе под старой яблоней, ожидая, когда сеньор Майнер приведёт себя в порядок, и слушая весёлые песенки, долетавшие со второго яруса палаццо:

Толстый фехтовальщик живёт среди нас.

Толстый фехтовальщик радует глаз,

Потому что круглый, а круг — идеал.

Размерчик что надо: не велик, не мал!

Бить по мишени приятней вдвойне,

Если мишень та подобна луне.

Промазать не просто — коли куда хошь:

Толстый фехтовальщик дюже хорош!

Бей посильнее, с ноги и в прогиб,

Но пузо не трогай, не то ты погиб!

В складках застрянет любимый клинок,

И на могилку возложат венок.

Можешь назвать ты его кабаном,

Главное, бегать быстро притом.

Догнать — не догонит — одышлив весьма.

Круглое тулово — просто чума!

Женщины славят его телеса:

Сделает дело за четверть часа;

Если его не сразит алкоголь,

Будет в постели он просто король.

Мягок, податлив, упруг, как долма,

Тот, чья фигура свела всех с ума!

Маэстро принял бывших учеников де Либерти в узком полутёмном кабинете с единственным окном, выходящим на глухую бурую стену противоположного дома. В двух шагах от окна находился грязный стол, на котором Джулиано приметил множество старых отметин от бутылочных донышек, оплывшие сальные свечи, огрызки гусиных перьев, рассыпанный песок и наскоро сметённые под жирную салфетку объедки.

Сеньор Готфрид, расправив несколько оплывшие плечи и заложив руки за спину, стоял вполоборота у окна. Редкие волосы маэстро свешивались засаленным седым хвостом через правое плечо. На бледных залысинах поблёскивали мелкие капельки не то воды, не то испарины. Тусклые серые глаза под набрякшими веками казались больными и уставшими. В углах плотно сжатого рта залегли глубокие, не проходящие складки.

— Guten tag^[125], сеньоры. Чем обязан вашему визиту? — надтреснутый голос Майнера был под стать его внешности.

— Почтенный маэстро, мы хотели бы обучаться у вас благородному искусству фехтования, — важно ответил за всех Пьетро.

Сеньор Готфрид бросил короткий взгляд на пришедших и снова отвернулся к окну:

— За что вас выгнал де Либерти?

— Мы ушли сами, — Ваноццо гордо выдвинул вперёд тяжёлую челюсть.

Мужчина задумчиво покивал и повернулся лицом к молодым людям. Под его правым глазом стал заметен наливающийся синяк.

— Вам, конечно, известно, что моя школа находится в несколько затруднительном положении из-за, хм… финансовых проблем? — Готфрид Майер прикрыл щёку батистовым платком. — Не обращайте внимание — шальной клинок соскользнул.

— Да, маэстро, — согласился Пьетро, стараясь казаться невозмутимым.

— Хотя деньги тут не главное, но, возможно, сейчас я не смогу обеспечить вас надлежащими удобствами, ja, ja …

— Мы к этому готовы, маэстро, — подхватил Джулиано.

— Хм, — сеньор Майнер прищурил серые глаза, — а я тебя помню, «птенчик». Ты тот ловкий «цветочник», что первым сумел взобраться на лестницу и отлупить моих оболтусов.

Джулиано белозубо улыбнулся в ответ.

— Вот тебя я, пожалуй, возьму.

— А как же мы, маэстро? — спросил Ваноццо. — Готов поклясться чем угодно, мы не ударим в грязь лицом!

— Хорошо, пойдёте как довесок. Плату за обучение положу вам в десять оронов с человека за полгода. Можно вносить сразу или частями в начале каждого месяца. Вода в фонтане на соседней улице. Постельное возьмёте у эконома. Кухарку не зажимать, иначе вылетите отсюда быстрее, чем дерьмо из пёсьей задницы во время заезда на собачьей упряжке. Это понятно?

Товарищи дружно кивнули.

Де Ори пришлось внести плату за друзей вследствие их временного стеснённого положения. После чего Пьетро, Джулиано и Ваноццо разместились в одной из свободных комнат второго этажа, коими в достатке изобиловала полупустая школа маэстро Майнера. На фоне тесной кельи в палаццо де Либерти помещение выглядело просторным и внушительным, в нём даже имелся старинный камин, дополненный полудюжиной хромых кресел. Окна квадратной формы с густой решёткой без какого-либо порядка располагались в верхней части южной стены.

Гастон тут же был отправлен к фонтану отстирывать загаженные штаны и заодно принести воды и снеди, чтобы сеньоры могли умыться и отобедать.

Через час в их комнату постучали. На пороге возник худой пасмурный юноша в чёрно-жёлтой тренировочной куртке. Отросшие русые волосы густой копной падали на его голубые глаза, придавая лицу слегка утомлённое и меланхоличное выражение. Ученик представился Артеми́зием ди Калли́сто и попросил друзей проследовать за ним.

Компания спустилась во внутренний дворик, где в расслабленных позах стояла ещё пятёрка разнокалиберных учеников маэстро Майнера. Сам сеньор Готфрид, тяжело вздыхая и кряхтя, пытался втиснуться в «усевший» тренировочный костюм, который никак не желал сходиться на его отросшем брюшке. Так и не сумев справиться с бриджами, маэстро передумал облачаться в полную защиту, ограничившись одной курткой.

— Где остальные, Паскуале? — требовательно спросил маэстро, обращаясь к невысокому крепышу, едва достающему Джулиано до подмышки.

— А-а, Д-дьяболла их з-знает, — ответил тот, лениво ковыряясь в носу, — я в-везде уже п-посмотрел.

— Расслабились, курицыны дети! — зло проворчал сеньор Майнер себе под нос. — Ладно, я вам покажу, как гуси спасли Конт^[126]. Разминка, сеньоры! Пять кругов вокруг школы, веселее!

Ученики, пару раз взмахнув руками, чтобы разогнать кровь, неспешно потянулись к выходу. Закончив ленивую пробежку на четвёртом круге, воспитанники Майнера остановились у дверей палаццо, дожидаясь, когда троица друзей, выдрессированная несгибаемым авторитетом маэстро де Либерти, завершит пятый круг.

— Молодцы! — похвалил вернувшихся сеньор Готфрид. — А теперь: der Kampf!

Собравшиеся разбились на пары и принялись медленно, без души звенеть тупой сталью. Старались только новички. Они буйно набрасывались на противников, желая показать себя новому учителю с выгодной стороны.