Милая душа (ЛП). Страница 8

Роум покачал головой и снова посмотрел на меня. Я пожала плечами и бросила обрывок этикетки на пол. “Я думаю, там будет вечеринка”.

“И ты не хотел идти ... снова”, - заявил Остин, его брови опустились, как обычно, озабоченно нахмурившись.

Я провела рукой по волосам и покачала головой. “ Ты же знаешь, это не мое. И я хотел увидеть Экса и Элли.

“Лев, ты не был ни на одной вечеринке с тех пор, как мы приехали сюда”, - раздраженно сказал Остин. Я заерзал на своем сиденье, чувствуя, что все их внимание сосредоточено на мне.

-Я знаю. - Я больше ничего не стал объяснять.

Почти как по сигналу, мой телефон завибрировал на столе рядом со мной, и на экране высветилось имя Эштона.

ЭШТОН: Ты идешь или как? Сексуальная рыжая здесь, спрашивает тебя.

Я потянулась к телефону, чтобы удалить уведомление, но прежде чем я успела добраться до него, Аксель уже увидел сообщение. Я быстро сунула телефон в карман. Аксель поднялся на ноги.

Он посмотрел на меня сверху вниз. - Пойдем.

Я открыла рот, чтобы возразить, когда он направился к задним воротам и вышел на подъездную дорожку.

Остин наклонился вперед. “ Иди с ним, Лев. Тебе нужно начать жить своей жизнью, братишка. Ты должен заставить себя вылезти из своей скорлупы ”.

Нервы душили меня, но я все равно поднялся на ноги и побежал в домик у бассейна, чтобы взять свои наличные и ключи от дома. Две минуты спустя я выехал через задние ворота и сел на пассажирское сиденье "Эль Камино" Акселя.

Музыка не играла. Никто ничего не сказал. В тишине Аксель выехал с подъездной аллеи на дорогу. Я оглянулся, чтобы посмотреть на своего старшего брата: его лицо было как камень, темные, почти черные глаза были жесткими и напряженными. Я видел, как им овладевает гнев.

Словно почувствовав, что я наблюдаю, он перевел взгляд на меня и вздохнул. “ Это моя гребаная вина, что ты такой. Этот ... интроверт. Вся такая застенчивая. Замкнутая”.

Мой желудок сжался, и я отвернулась, чтобы посмотреть в окно, на деревья, сливающиеся в сплошную зеленую линию. Я чувствовал боль и вину, исходящие густыми волнами от Акселя.

-Малыш? - он толкнул меня, и моя голова прижалась к окну.

“Это просто не по мне, Акс. Это не из-за тебя. Просто я такой, какой есть”.

“Это не так. Да, ты всегда был тихим, но я толкнул тебя в банду слишком молодым, заставил тебя, блядь, стрелять в людей, когда ты был еще ребенком. Это дерьмо подтолкнуло тебя к самому себе. Потом я вошел внутрь, а не был для тебя хозяином в доме. Кто-то, кто прикрывал бы твою спину, направлял тебя, воспитывал тебя, блядь. ” Он сглотнул и добавил: “ Тебя не было рядом, когда умерла мама, это, блядь, замкнуло тебя, Лев. Может, я и был дерьмовым братом, но я знаю о тебе достаточно, чтобы понять это. Ты был так чертовски молод, чтобы пройти через то, через что тебе пришлось пройти. Что я заставил тебя сделать. Тебе было семь, когда она заболела, и я оставил тебя растить себя, чтобы я мог быть в этой гребаной банде. Совсем один. Это навредило тебе, малыш. Я поступил с тобой так неправильно.

Я ничего не сказал в ответ, потому что, как бы резко это ни звучало, большая часть сказанного была правдой.

-Скажи мне, Лев. У тебя когда-нибудь была девушка?

Мое тело напряглось от вопроса Акселя. - Нет, - прошептала я, мои щеки пылали от смущения.

Я услышала, как руки Акселя сжались на руле, и он добавил: “Тебя когда-нибудь целовали? Ты когда-нибудь приглашал цыпочку на свидание? Ты даже поговорил с тем, кто тебе понравился?

Я не стала утруждать себя ответом. Какой в этом был смысл? Он знал ответ. Я была Карильо. Мне было двадцать, и меня даже ни разу не поцеловали. Я даже никогда не держал девушку за руку. Я даже не был ни на одном свидании.

-Черт, - я услышал, как Аксель сплюнул себе под нос, и повернул голову, чтобы посмотреть ему в лицо.

“Я не такой, как ты, Акс. Или Ост. Просто… Я просто не знаю, как разговаривать с девушками. Я никогда не встречал человека, которому хотелось бы набраться смелости и захотеть заговорить с ним ”.

Аксель не отрывал глаз от дороги, затем, бросив на меня быстрый взгляд, сказал: “У тебя чертовски большое сердце, парень. Может быть, даже слишком большое. И я знаю, что большую часть твоей жизни все было дерьмово, но сейчас стало лучше. Не так ли? Пожалуйста, скажи, что мы хоть немного улучшили твою жизнь?”

“Да”, - честно ответил я. “Так лучше”.

Аксель облегченно выдохнул, и мы снова перешли в режим тишины. Когда мы выехали на шоссе, и я все еще смотрела в окно, Аксель сказал: “Остин сказал мне, что мамины четки украли из раздевалки”.

Повернув мое лицо, чтобы посмотреть на брата, он на мгновение встретился со мной взглядом, а затем снова сосредоточился на дороге. “Да”, - ответила я.

-Это тебя задело. - Он произнес это как предположение, а не как вопрос. Я все равно кивнул.

“Это не она”, - грубо сказал он. “Те четки были просто вещью. Это не мама”.

Комок наполнил мое горло. “ Это было для меня. ” Я поерзал на стуле и, поигрывая руками, неохотно признался: “ Я больше не помню, как у нее звучал голос, Экс. Я... я, ” я сделала глубокий вдох, борясь с болью в животе, и продолжила. “Я не могу вспомнить, какой была ее рука в моих волосах”. Я слышал, как мой голос дрогнул от этого признания, но сумел добавить: “Эти четки были моим якорем для нее. Потому что я знаю, что она держала их в руках. Когда я тоже держал их, мне казалось, что я все еще каким-то образом вижу и ощущаю ее рядом с собой. Потому что она стирается из моей памяти, Акс. Я не был с ней так долго, как вы с Остином. Мне действительно трудно сохранять ее живой в моем сердце ”.

Аксель ничего не сказал в ответ, но через несколько секунд остановил машину и заглушил двигатель. Мы сидели там. Сидел там, мы оба смотрели в окно. Пока рука моего старшего брата не обвилась вокруг моей шеи и не притянула меня к своей груди.

Слезы навернулись у меня на глаза от этого простого жеста, и я крепко вцепилась в рубашку брата. “Я, черт возьми, не знаю, что, черт возьми, сделать, чтобы тебе стало лучше, Лев”, - прохрипел Аксель, когда я медленно выдохнул, изо всех сил пытаясь контролировать свои эмоции.

Я не ответил, я просто подождал, пока смогу поднять голову, не развалившись на части. Я плюхнулся на сиденье.

“Я знаю, ты скучаешь по ней, малыш. Я, блядь, тоже, но ты должен попытаться жить. Ты учишься, ты играешь в футбол в колледже. Я так чертовски горжусь тобой, что готов лопнуть. Ты умный, ты лучший из нас, но ты должен попытаться, Лев. Просто попробуй жить. Постарайся быть счастливым. Иначе, какой в этом гребаный смысл?”

Я прислушался к его словам и кивнул головой. Я знал, что он прав, но не знал, как это сделать. Я точно знала, что ходить на вечеринки братства и напиваться в стельку - это не то. Но я не хотела, чтобы Аксель волновался. Все, что он делал, это беспокоился обо мне, и даже при том, что он совершил чертову кучу ошибок в нашей жизни, он не заслуживал моего бремени.

-Я постараюсь. Потом я заставил себя сказать: “Ло джуро”.

Аксель вздохнул с облегчением. “ Это хорошо, парень. Это действительно чертовски хорошо. Он завел двигатель. “Итак, где, черт возьми, находится это братство? Я знаю район, но мне нужен адрес”.

Я продиктовал адрес, и через несколько минут мы подъехали к дому. Когда машина остановилась, Аксель сказал: “Хорошо провели время, да?”

Выдавив улыбку, я сказал: “Ага, увидимся позже, Акс”, - и вышел из машины.

Большой дом был переполнен студентами, большая часть команды пьяно высыпала на лужайку. Я шла вперед, пока Аксель не скрылся из виду. Затем, когда я посмотрела на переполненный дом, мои ноги остановились как вкопанные.

Это было совсем не по мне.

Я хотел показать Акселю и Остину, что могу это сделать, но чем больше я смотрел на целующихся студентов, на открывающиеся бочонки, когда все спотыкались на лужайке, я знал, что не смогу войти.