Знахарь (СИ). Страница 33

- Самое поганое в том, - отмер мужчина, - что островитянам помогали наши доморощенные англофилы-придурки, свято верящие в западные ценности и бремя белых людей. Идиоты! СИБ и контрразведка давно вели некоторых из этих деятелей, но прошляпили утечку информации. Знаешь, а у желтомордых реваншистов, вскормленных нашими заклятыми друзьями, всё могло получиться. Поезд с Машей и сыном могли подорвать в тоннеле. Из шурфов извлекли семьсот килограммов взрывчатки. Семьсот! Представь, что бы там осталось, кроме месива и камней?! Как удачно погранцы наткнулись на диверсионную группу. Господи, - провёл рукой по лбу мужчина, разом опрокидывая в себя коньяк и совершенно не чувствуя его вкуса.

-А ещё поганее то, что некоторых доморощенных тварей я не могу тронуть. Пока не могу, - мрачно уточнил он, сжимая снифтер до белых костяшек на руках. – Ничего… Ладно, что мы о грустном, ты мне скажи, ты так и будешь в столицу годом да родом наведываться? Маша без тебя скучает. Мы скоро забудем, как выглядит одна одиозная княжна.

- Полноте, - отмахнулась та самая княжна, - не хочу тебя компрометировать. Чем меньше людей помнят и знают о наших связях, тем лучше. Да и зачем вам светиться в одной компании с «ведьмой»? Я сейчас, как принято говорить, в некотором роде «токсичный» человек, запятнавший себя мутными делишками и неподобающими связями. Не самая лучшая компания, так сказать.

- А нам плевать!

- А мне – нет! – парировала Наталья, прожигая мужчину взглядом. – Эпатаж публики оставь мне, тебе же следует оставаться чистым и безупречным. Не марайся о сплетни и досужие домыслы, лучше разберись с канцлером и некоторыми министерскими чинами.

- Так-так-так, - подобрался мужчина, - я чего-то не знаю?

- Ты тут некоторым выдающимся господам красивые побрякушки на грудь повесил, наградив непричастных за предотвращение теракта, а знаешь ли ты, в какую сумму премиальных рядовым пограничникам эти рукопожатые тобою господа оценили жизнь твоей семьи? – дождавшись, когда у собеседника выгнется в нетерпении бровь, Наталья припечатала. – Сто тысяч рублей! Причём о предотвращении подрыва литерного состава в приказах финуправления погранслужбы нет ни слова. Даже если так, то стоимость строительства тоннеля и эстакады обошлось в три с половиной миллиарда рублей. Сто тысяч - бриллианты на некоторых побрякушках, которыми ты наградил чинуш, стоят дороже. Не высоко же новый министр финансов и министр путей сообщения ценят имущество, ещё ниже они оценивают жизни пограничников. Выплаты семьям погибших и раненым составили триста пятьдесят тысяч рублей. По двадцать тысяч на семью и до десяти тысяч раненым. Три висюльки за пятнадцать душ и медалька за раненых, причём государственными наградами почему-то не отмечен ни один пограничник. Жизнь Маши и Миши ты оцениваешь в четыреста пятьдесят тысяч рублей? Знаешь, я бы обиделась. Я бы тоже не знала об этом, не занимайся поисками своего протеже, пропавшего весной. Нашла, к слову.

Мужчина скрипнул зубами, глаза его опасно потемнели.

- И теперь составляешь протекцию?

- Составляю, - ничуть не смутилась княжна, вынув из женской сумочки электронный планшет. – Почитай на досуге и сравни с тем, что дошло до тебя в официальной документации и бравурных рапортах СИБ с погрануправлением. Занимательное чтиво без секвестра и цензуры, тебе будет полезно снять розовые очки и по-новому взглянуть на собственных протеже с подчинёнными, тем более они не лежат по госпиталям с кучей дыр в шкурах и множественными переломами. Ладно мне пора, что-то подзадержалась я, а у тебя скоро ответственные встречи и совещания. Не буду отнимать у тебя время. Можешь не провожать, я знаю, где выход, к тому же я пойду через задний двор. Передавай Маше привет! – махнула ручкой княжна, скрываясь за дверью.

- Как была язвой, так ею и осталась, - вздохнул мужчина, беря в руки планшет, который отложил в сторону через пятнадцать минут. Настроение неумолимо катилось вниз, хотелось кого-нибудь порвать собственными руками. Наталья умела виртуозно окунать в грязь и с годами только отточила это искусство.

*****

Князь Александр Дмитриевич Салтыков, сохраняя внешне невозмутимый вид, внутренне поморщился, глядя на потеющего и, то краснеющего, то бледнеющего министра обороны, читающего документ из красной папки, что расторопные референты из личной канцелярии Его Императорского Величества, разложили перед приглашёнными на заседание представителями так называемого «силового блока». Генерал-полковник Лопухин тоже носил княжеский титул, но, по-видимому, манеры ему родители не привили или их все вышибло пролёжиной от фуражки, которая, как известно, армейским дуболомам заменяет единственную мозговую извилину. Будь это в другом месте и в другое время, Александр Дмитриевич не поленился бы поставить золотой червонец на то, что бравый генерал начнёт сморкаться в скатерть, благо их в малом зале на столах не имелось. И слава Богу! Император крайне отрицательно относился к вульгарщине в царстве хай-тека и современных технологий, которыми зал был напичкан под самый потолок, да и потолок, говоря откровенно, тоже нёс изрядную долю различной электроники, начиная от банальных светильников, заканчивая цифровыми камерами высокого разрешения и различными датчиками. Канцлер, он же премьер-министр, проследил взглядом за монархом, который замер у приоткрытого им же окна, наслаждаясь свежим воздухом, а не приторным кондиционированным рафинатом с примесью запахов пота, табака, терпкого мужского парфюма и страха. Россия уже век является конституционной монархией со всеми полагающимися ограничениями верховной власти Императора за некоторыми исключениями. Впрочем, исключений хватает, их даже слишком много на взгляд канцлера, и Александр Дмитриевич с великим удовольствием проголосовал бы за усекновение полномочий царствующего монарха. К примеру, лишил бы Императора права «вето» и верховного арбитра и прочих «верховных» функций, но каждый раз проклятые ретрограды в Думе срывали любые попытки замахнуться на остатки самодержавия, чёрная тень которого по-прежнему довлеет над державой.

Сегодняшний вечер, на который канцлер неделей ранее возлагал некоторые приятные надежды и, чего греха таить, составлял планы хорошо провести не только вечер, но и ночь, пошёл не так, как задумано из-за проклятых дьяволом тех самых замшелых остатков самодержавных полномочий Императора, в понедельник потребовавшего в пятницу созвать кабинет министров на совещание по исполнению бюджета и внешнеполитическим вопросам, благо хоть не в полном составе.

Александр Дмитриевич тогда не почувствовал подвоха. Император иногда дёргал и его, и министров по пустяковым вопросам, зачастую отдавая контроль их решения на откуп личной канцелярии, с начальниками отделений которой у канцлера сложились отличные рабочие отношения, и сегодняшнее заседание, собранное по прихоти монарха, казалось пустяковым. Скажите, ну какие могут быть вопросы по неоднократно обсуждённому и утверждённому бюджету? Новоназначенный министр финансов, осенью влившийся в правительственную команду, отчитывается чуть ли не за каждую копеечку, понимая, что стоит ему оступиться, как его свои же сожрут с потрохами. Ничего, Евгений Сергеевич, жрать вас никто не собирается – сами уйдёте. Александр Дмитриевич уже предпринял определённые шаги для подвода императорского ставленника под монастырь. Ему не нужны чужие люди в своей команде, которую он, не чураясь шантажа и подкупа, не говоря уже об интригах, тщательно подбирал последние годы. Кто ж знал о паршивых овцах в министерстве финансов? Ублюдки нагадили знатно, разом лишив премьера финансовой точки опоры. Император тогда, под шумок, пропихнул своего ставленника, Есина Евгения Сергеевича, пока не допустившего ни одного крупного просчёта, мелкие же он успевал нивелировать, скользкой змеёй выкручиваясь из всех щекотливых ситуаций. Эх, ещё бы директора СИБ сменить, жаль добраться до него пока невозможно… Мечты-мечты… Хотя в связи с недавними событиями зацепки на него появились. Работая на перспективу, князь умело сыграл на тщеславии директора СИБ.