Наследник пепла. Книга I (СИ). Страница 37

Глеб Иванович перелистнул пару страниц, но уже не мог сдержать улыбку.

— Великолепно, Иван Васильевич, — ответил он и хмыкнул. — Говорят, что демоны значительно гуманнее в отношении человеческих пальцев, нежели Аграфена Петровна, — Бутурлин после этих слов и сам не выдержал и несколько раз хрюкнул от смеха. — Хруст ломаемых костей перекрыл даже крики курсантов, — продолжил Вяземский. — По крайней мере так говорят. Я слышал только крики, ор и угрозы пожаловаться кому надо.

— Уверен, что «кто надо» не станет вмешиваться, — ответил на это декан. — Ему самому пальцы дороги, — оба снова похихикали, словно по двадцать лет скинули. — Ладно, это всё мелочи. Что с магоподавителями?

— Тайный сыск усиленно скрежещет зубами, — откинув ещё несколько листков в блокноте, ответил Глеб Иванович. — Перебирает ваши заявки и скрежещет. Но я сегодня узнавал, вроде дали добро на всю партию.

— Отлично, — Бутурлин посерьёзнел и несколько раз кивнул, в том числе и собственным мыслям. — Как только пришлют, сразу же объявляем полевой сбор!

— Не рано ли? — Вяземский действительно казался расстроенным. — Может быть, дождёмся, пока слякоть и холод будут, а? А то это больше на турпоход будет похоже, чем на марш-бросок и закаливание в полевых условиях.

— Глеб Иванович, дорогой, — Иван Васильевич вдруг подался вперёд и скорчил скорбную физиономию. — Я уволиться хочу, а не расстрела за то, что пара князьков не вернётся назад, понимаешь? — но тут он ехидно ухмыльнулся и снова откинулся на кресле. — Ты же видишь, какой контингент. Человек десять и в огонь, и в воду, а остальным хватит пару дней жопой на голой земле поспать, и они уже к маме на ручки запросятся.

— К сожалению, это так, — ответил Вяземский.

— И не забывай, — Бутурлин взял ручку и измарал документ, который мозолил ему глаза всё это время, — без своей хвалёной магии они быстро почувствуют себя ничтожеством. А нам другого и не надо. Калечить — это прерогатива исключительно Бабичевой. А мы закаляем дух и даём представление о службе. Доподлинное.

— Всё понял, — Глеб Иванович поднялся с кресла. — Какие-нибудь распоряжения будут?

— Вроде бы нет, — ответил Бутурлин, с грустью глядя на стопки бумаг, но затем оживился. — Хотя, если вдруг будет такая возможность… попробуй узнать, кто из наших пробудил капище.

— Будет сделано, — ответил Вяземский и вышел из кабинета.

Убедившись, что опасность моей сестре больше не угрожает, я поспешил вернуться к занятиям. Но не успел выйти в коридор, как услышал шаги за спиной, после чего меня схватили за рукав и прижали к стене.

Надо мной возвышалась Аграфена Петровна с выражением подозрительности на лице.

— А расскажи-ка мне, мил друг, откуда у тебя на груди ошмётки тёмной магии? — произнесла она тихо, чтобы её слова не донеслись больше ни до кого, но при этом достаточно напористо, чтобы понять: лжи она не потерпит. — Остатки какого-то ритуала, или боевое?

— Боевое, — ответил я, не задумываясь, так как она готова была услышать эту версию, а я готов был поверить в неё, как в правдивую. — Буквально накануне приезда в столицу, в Горном, откуда я родом, был прорыв демонов. Нескольким тварям удалось прорваться к капищу неподалёку от города. А там как раз была моя мать. Я подоспел во время битвы и получил чем-то в грудь. Мать подлечила — она из Рароговых, но, видимо, что-то осталось.

Медленно, словно ещё анализировала мои слова, Бабичева отпустила меня и сделала полшага назад, освобождая моё личное пространство.

— Но мать, судя по всему, не лекарь, да? — уточнила она, разглядывая видимое ей тёмное пятно. — Очень уж снято непрофессионально.

— Нет, не лекарь, — ответил я. — Огневик. Я, честно говоря, даже не знал, что что-то осталось. Думал, всё убрали. Не ощущал никаких последствий.

— Ну-ну, — задумчиво произнесла Аграфена Петровна. — Ладно, зайди ко мне после занятий, я нейтрализую остатки, — резюмировала она, а потом аккуратно потянулась к моей груди, но в последний момент отвела руку. — Да, лучше после занятий. А то мне ещё кучу пальцев ломать.

Нашу группу уже собрал куратор Вяземский. Меня ждать не собирались, хотели кого-нибудь послать, чтобы меня оповестили позже, но я наткнулся на наших в коридоре первого этажа.

— Фон Аден, — Глеб Иванович сделал знак всем остановиться. — Как здоровье сестры? — поинтересовался он, причём я видел, но спрашивает он не для галочки.

— Благодаря Аграфене Петровне всё замечательно, — ответил я и увидел, как у Льва и Николая сморщились лица от одного имени преподавательницы. — Небольшая восстанавливающая терапия, и Ада будет на ногах. Обещают, что будет ещё краше, чем прежде.

— Отлично, — кивнул Вяземский. — Мы как раз идём в спортзал для отработки навыков боя, присоединяйся.

Я занял своё привычное уже место между Костей и Тагаем, предвкушая хороший магический бой. Всё-таки магам надо практиковаться не меньше, чем любым другим профессионалам.

Но тут Глеб Иванович всем нам преподнёс сюрприз.

— Сегодня у нас состоятся занятия по боевой немагической, — он подчеркнул это слово, — подготовке. Ещё раз: сегодня мы будем отрабатывать обычный контактный бой.

— Мы что, крестьяне что ли какие-то, ногами-то махать? — возмутился Голицын, а Толстой согласно закивал головой. — У нас магия есть, чтобы противостоять угрозам!

— Всё так, курсант Голицын, — холодно проговорил Вяземский. — Вот только по последним данным, поступающим нам со Стены, у демонов начали появляться некие подобия артефактов, которые, срабатывая, отрезают доступ к магии на какой-то период. Самый продолжительный был зафиксирован в пределах пяти минут. Но эти пять минут ещё пережить надо, не так ли? Вот мы с вами и попробуем это сделать.

А я вспомнил, что действительно ходили слухи, что демоны научились как-то вырубать нашу магию. У некоторых сильных магов их сила не срабатывала в присутствии определённых видов демонов. Но как-то доказать или опровергнуть эту теорию так и не удалось. Однако мы всегда были готовы к тому, что наша сила окажется бесполезной при очередном прорыве и придётся убивать демонов подручными средствами.

— Сегодня мне будут помогать оценивать бой инструктор Валерий Александрович Геркан и помощник декана Сергей Семёнович Собакин, — проговорил Глеб Иванович, и тут я увидел ненавистную морду Гниды, которого имел счастье не видеть уже пару дней. — Но сегодня всё будет не так, как на тестах.

Он замолчал, перелистывая блокнот. В этот момент Гнида вытащил из небольшой сумки браслеты, больше похожие на маленькие поясочки.

— Итак, сегодня в роли защитников империи на Стене выступают курсанты: Румянцев, Жердев, Голицын, Зорич и фон Аден. Прошу пройти к Сергею Семёновичу и получить магоподавители.

Мы по одному подходили к Собакину, и он защёлкивал нам на правом запястье антимагический браслет. Противная штука. Ощущение такое, что приходится дышать через узкую трубочку и воздуха постоянно не хватает, только в отношении магии.

— Итак, вот наши защитники империи, — указал на нас Вяземский. — Все они не могут пользоваться магией. Оставшиеся курсанты назначаются демонами.

И сразу несколько человек повернулись к Глебу Ивановичу. В глазах у них читалось: «Сам ты — чёрт». Но, кажется, всё так и было задумано. Нашему куратору нельзя было отказать в чувстве юмора.

— И в каком порядке нападать? — спросил Тагай, оглядывая нас.

— Сейчас всё объясню, — ответил ему Вяземский. — Вы все разбиваетесь на группы по пять человек и нападаете на одного из защитников одновременно с разных сторон.

— Стоп-стоп-стоп! — Николай Голицын поднял руку вверх. — Разве пятеро на одного — это честно⁈

— Курсант Голицын, — Глеб Иванович сделал несколько шагов в его сторону, угрожающе занеся ручку над блокнотом, — а где вы вообще видели честных демонов? Вы знаете, какое соотношение обычно бывает на Стене? — между ним и Николаем осталось всего пара метров, когда наш куратор остановился. — Один к десяти минимум! — проговорил он так громко, чтобы слышали все. — А то и больше. Так что считайте, что это щадящий режим.