Нок-Сити (ЛП). Страница 38

— Меррик? — Спросила я, веки отяжелели, голова склонилась набок. Усталость быстро подкрадывалась ко мне, и я знала, что мне осталось недолго.

— Да? — Спросил он с улыбкой в своем глубоком голосе. Было приятно наконец услышать перемену. Прошло так много времени с тех пор, как я слышала что-то утешительное.

— Ты собираешься убить меня? — Прошептала я. Я почувствовала, как он замер. Я не знала, откуда мне это стало известно, но как будто внезапно настроилась на его настроение и почувствовала, насколько сильно он напрягся. Я была в нескольких секундах от забытья, когда пробормотала: — Все в порядке, если ты… но… ты можешь оказать мне услугу? — Он молчал, не шевельнув ни единым мускулом, поэтому я добавила: — Сделай это быстро, если сможешь. Думаю, я устала от того, что мне причиняют боль…

Темнота заволокла мое зрение, когда я закрыла веки, готовая позволить сну забрать меня. Я так чертовски устала, что хотела впасть в спячку на следующий год. По крайней мере, мне было тепло. По крайней мере, мои вены не горели из-за того, что я им отказывала.

Прямо перед тем, как сон окончательно поглотил меня, я услышала, как Меррик тихо и мрачно прошептал:

— Нет, девочка, я не думаю, что убью тебя.

ГЛАВА 13

Под покровом ночи мы с Атласом покинули особняк, свернув в один из туннелей нижнего уровня, ведущих из города. Это был городпризрак в районе Ноктюрн, и мы могли бы прогуляться по улицам, но в наши дни это было слишком рискованно.

На том же уровне, что и камера, где мы содержали Сиренити, была серия туннелей, построенных еще до того, как Нок-Сити можно было назвать городом. Особняк выдержал испытание временем с начала восемнадцатого века, и мы знали эти проходы как свои пять пальцев. Ночь была холодной, но свежий воздух обдал меня освежающей волной. Мне нужна была пощечина. После того, как я был в комнате с Сиренити ранее, связанный запахом ее крови, все еще пропитывающим маленькое пространство, это было все, что я мог сделать, чтобы не вцепиться ей в горло и не взять то, что я хотел… и даже больше.

Я никогда не был близок с дампиром, за исключением Локсли, сестры Атласа. Она была сестрой для нас троих, и я ни разу не думал о ней в таком ключе. Но Сиренити Харкер… Она была совсем другой. Я попытался отдалиться от нее. В тот момент, когда мы встретились в лимузине ее семьи, это было как удар по лицу. Женщина была ангелом во всех смыслах этого слова. Я, конечно, видел ее по телевизору, но камеры не отдавали ей должного. Она была идеальной, безукоризненной и… Нет. Я в миллионный раз покачал головой, пока мы мчались по туннелям, прислушиваясь, не случилось ли чего-нибудь неладного. Я отказывался думать о ней как о ком-либо, кроме как о нашей пленнице.

Нам нужна была информация, которую она заперла в своем упрямом, чопорном мозгу принцессы. Она утверждала, что ничего не знала о том, чем занимались доктор Беллами и сенатор Харкер, и, честно говоря, я начинал ей верить. Я больше не думал, что она была инсайдером, за которого мы ее принимали, а скорее невольной пешкой в опасной игре сенатора. Тем не менее, это не означало, что она не была соучастницей его риторики. Она могла бы послать его к черту с его вопиющим расизмом и уйти, как это сделала ее кузина. Но она была слабой, непостоянной, как я и подозревал. Все еще оставался шанс, что она увидела что-то, чего не должна была видеть, и мы пока не могли рисковать и выпустить ее на свободу. Кроме того, у Атласа в запасе была еще одна озорная идея, и сотрудничество девушки оказалось жизненно важным.

Все зависело от сотрудничества Сиренити. Нам нужно было найти расположение этих испытательных центров и освободить наших людей. Все эти женщины чахли от рук людей… если они еще были живы, чтобы чахнуть. Невозможно было сказать, что с ними делали. Меня тошнило каждый раз, когда я думал о том, что волчица оказалась человеком и умерла на территории Кровавой Луны. Ее вены были наполнены каким-то наркотиком, который заставил ее волчью ДНК ослабнуть и исчезнуть совсем. Это было неестественно, болезненно и дико, и это нужно было остановить, пока мы не потеряли еще больше дарклингов.

Мы думали, что эта ситуация пройдет намного спокойнее — мы поселимся в доме сенатора поближе к его дочери. Предполагалось, что мы неделями будем следить за ней, изучая ее привычки, наблюдая, с кем она разговаривает. Мы даже зашли так далеко, что закупили зелья дневного света на несколько месяцев у Бастиана, нашего контактного чернокнижника на черном рынке. Эта гадость была отвратительной, но она сделала свое дело, изменив не только наш запах, но и нашу терпимость к солнечному свету и обуздав нашу тягу к еде. Предполагалось, что это будет долгая игра, пока ее гребаный парень все не испортил. Моя кровь все еще кипела при мысли о Картере Бэджли. Я понял, что он был непосредственно причастен к исчезновениям, в тот момент, когда он выставил свою девушку напоказ своим коллегам, как движимое имущество. То, как он смотрел на нее с таким отвращением, и в то же время крайнее любопытство и похоть заставили меня представить, как хорошо было бы разбить его голову о городские стены.

Это был первый момент, когда я передумал насчет нашего плана. Это был первый случай, когда в меня начали закрадываться сомнения, и я задался вопросом, не ошиблись ли мы во всем и Сиренити Харкер была просто еще одной жертвой тирании своего отца. Но она принимала любое решение прямо из наших рук. Я вспомнил, как мое сердце билось где-то в горле, когда мы подъезжали к мосту, наблюдая, как ее белые волосы развеваются на ветру, когда она смотрела вниз на разбивающиеся волны. Я сразу понял, что она задумала, и рванул прежде, чем успел сказать себе, что просто позволю ей самой сделать выбор. Я сильно врезался в нее и потащил ее задницу к фургону, натянув на голову джутовый мешок, прежде чем она смогла увидеть мое лицо. Это было единственное, что я мог придумать, чтобы использовать наше ограниченное время.

Вскоре после этого вертолеты сенатора и городской патруль прочесали Нок-Сити. Мы с Мерриком периодически присоединялись, все еще притворяясь, что ищем ее. На мосту были свидетели, сообщалось о девушке со светлыми волосами, прыгнувшей с моста. Естественно, многие предполагали, что она спрыгнула и разбилась насмерть, но ничего не было подтверждено, пока мы не показали это видео в центре города. Даже сейчас мы расплачивались за это. Протестующие люди наводнили улицы, требуя, чтобы мы освободили девушку. Но они были не только у наших ворот. Каждый ковен в городе подвергся критике с тех пор, как сенатор Харкер отказался делать какие-либо публичные заявления, так же как и ведьмы и колдуны. Дарклинги были виновны в сговоре, и люди были готовы стать судьями и присяжными. Сенатор знал, что она у нас в руках, но общественность — нет.

Активисты за права дарклингов каждый раз не уступали ярости протестующих, люди и дарклинги сталкивались лицом к лицу на улицах Нок-Сити в течение нескольких дней. Ситуация становилась ужасной, а СМИ усугубляли ее. Из-за этого нам пришлось пробираться по туннелям, пытаясь беспрепятственно покинуть город. Меньше чем через час у нас была встреча с Августом, Альфой Стаи Кровавой Луны. Я не горел желанием встретиться с ним лицом к лицу после того, что случилось с теми щенками Кровавой Луны, но он заслуживал уважения от этой встречи и осознания того, что это не останется безнаказанным.

Август был силой, с которой приходилось считаться. Он был древним и диким, но, на мой взгляд, он был хорошим человеком, хорошим волком. Воином до мозга костей. Легенды об Августе и его битвах глубоко укоренились в сообществах дарклингов, и к нему относились как к своего рода мифической фигуре. Я знал его много лет, как и Атлас и Меррик, но альфа-оборотень все еще оставался в некотором роде отшельником. Он и его волки очень редко выбирались в город. Он посещал заседания совета, чтобы уважать Доктрину Сосуществования, но это был абсолютный минимум. По большей части, оборотни держались особняком в дебрях, окружающих городкрепость.