Нок-Сити (ЛП). Страница 34

— Мне жаль, что тебе пришлось стать свидетелем этого, — сказал он мягче, чем я думала, возможно.

Я моргнула, удержавшись от того, чтобы не сказать ему, что я не просто была свидетелем этого. Честно говоря, моя мама легко отделалась. Я все еще не рассказала ей о степени побоев, которые получила, не только от него, но и от Карсона и даже от некоторых людей, которых они наняли. Моя мать тоже была вынуждена наказывать меня, но иногда мне казалось, что она предпочитала это, хотя бы для того, чтобы уменьшить боль, которую, она знала, он заставил бы меня почувствовать, если бы сделал это сам. Потом она напивалась в течение нескольких дней и делала вид, что меня не существует. Я исцелялась быстрее человека, так что никаких улик не было, и мои телохранители просто отводили глаза.

— Мне не нужны твои извинения, — огрызнулась я. — Мне нужно, чтобы ты сказал, чего ты хочешь от меня теперь, когда знаешь правду. Если бы я что-то знала, поверь, я бы тебе рассказала. — В этот момент я начала жалеть, что не была ближе к делам моего отца. Если он и занимался чем-то сомнительным, я понятия не имела.

— Ты, должно быть, помнишь что-то из своего общения с сенатором, — сказал он. Я подняла глаза, уставившись на свое отражение в его маске. — Ты, должно быть, слышала или видела чтото неправильное. Разговор, даже странный посетитель. — Его голос был напряженным, и снова его было трудно понять. До меня начало доходить, что у него сильный акцент. — Мисс Харкер…

— Сиренити. — Поправила я, крепко стиснув челюсти. — Харкер никогда не было моим именем. На самом деле, я не знала, какая у меня настоящая фамилия. Я задавалась вопросом, был ли мой отец членом Ковена Ноктюрн…в таком случае, он бы взял фамилию Ноктюрн, как это делают все члены ковена. Являлась ли я частью Ковена? Или, возможно, мой отец был просто трусом или кочевником. В любом случае, он был таким же ублюдком, как Райан.

После долгой паузы он сказал:

— Сиренити. — Моя грудь сжалась, обнаружив немного мягкости, которой не было раньше. — Я прошу тебя о чем угодно. — Я покосилась на него, когда он добавил: — У Атласа есть сводная сестра. Ее зовут Локсли. Она примерно твоего возраста и тоже дампир. Она одна из тех женщин, которые пропали несколько месяцев назад. — Черт. Это было личное. — У нас есть все основания полагать, что она все еще жива, но нам нужно знать, где ее и других держат.

— А я уже говорила тебе, что понятия не имею. Я даже не знаю, с чего начать. Райан никогда мне ничего не рассказывал. Возможно, если бы я была сыном, он рассказал бы мне что-нибудь, но он был скрытен в бизнесе. Даже если бы Шон знал о какой-либо тюрьме дарклингов, я знаю, что он рассказал бы мне. У нас не было секретов друг от друга.

— Я начинаю в это верить, Сиренити, но должно же быть что-то, что ты можешь нам дать, чтобы указать правильное направление, — серьезно сказал он. — Никто не знает, что с ними делают. У сенатора есть друзья в довольно низких кругах, и ходили слухи…

— Какого рода слухи? — Спросила я, чувствуя, как желудок наполняется ужасом.

Он тяжело вздохнул, и меня осенило, что это, пожалуй, самое человекоподобное поведение, которое я до сих пор наблюдала у коголибо из этих мужчин. Хотя, вероятно, это было несправедливое замечание, поскольку я не могла обоснованно придерживаться этого стандарта.

— Внутренние источники предположили, что патенты на непроверенный наркотик были поданы за пределами юрисдикции Доктрины Сосуществования. Ходят слухи о человеке по имени доктор Фабиан Беллами. Ты слышала о нем?

Желчь подступила к моему горлу. Мое сердце подпрыгнуло в груди, и, несмотря на прохладу в комнате, я почувствовала, как маленькие капельки пота выступили у меня на затылке. Беллами… Я знала его. Я хорошо знала Фабиана Беллами. В тот день он был рядом, чтобы вытащить пулю из моей груди. Он был там, чтобы заявить, кем я была, одним из немногих людей на планете, которые знали, кто я такая. Этот монстр тыкал в меня пальцем больше раз, чем я могла сосчитать за последний год, для него это было просто любопытство, ненормальность. Мне никогда не нравился старик, даже до нападения. Я всегда считала его мерзавцем.

Мужчина передо мной напрягся, очевидно, приняв мое бледное молчание с широко раскрытыми глазами за ответ на его вопрос.

— Я так и думал, — сказал он и глубоко вздохнул.

— А что с ним? — Спросила я хриплым голосом. Внезапно меня затошнило.

— У нас есть основания полагать, что доктор Беллами руководит исследованием и предварительными испытаниями неизвестного наркотика, и мы думаем, что это имеет отношение к исчезновениям.

— Как? — В этом не было никакого смысла. Это были всего лишь предположения, случайные разрозненные кусочки головоломки, которая, возможно, даже не существовала. — Откуда ты можешь знать это наверняка?

Он вздохнул, опустив плечи, и сказал:

— Потому что одна из женщин была найдена в лесу недалеко от территории стаи. Девочка-волчица, не старше шестнадцати, которая пропала в начале прошлого года. Вскрытие показало наличие в ее крови следов неизвестного наркотика, из-за которого ее организм вел себя… неправильно. — Последняя фраза была произнесена с легким шипением, и я выгнула бровь.

— Что это значит?

— Она была… — Он покачал головой, словно подбирая слова. — Она была человеком.

Мне показалось, что мир уходит у меня из-под ног. Человек. Но как? В этом не было смысла. В отличие от некоторых вампиров, волки созданы по-другому. Вампиром можно было родиться или его можно было обратить, но оборотнями и ведьмами можно было только родиться. Да, были полукровки, рожденные как от людей, так и от волков, но они все еще были естественными волками. Укус не изменит тебя так, как когда-то думали в человеческих сказках. Изменчивый ген передавался по семейным родословным, что было главной причиной, по которой волчьи стаи были такими сплоченными и замкнутыми. Волки-полукровки были редкостью, но эти гены были заложены в саму их ДНК.

— Перед смертью она прошептала одно-единственное имя, и именно этот намек дал нам зацепку, необходимую для поиска этих объектов.

— Беллами. — Пробормотала я.

Он кивнул.

— У нее взяли анализ крови, и сколько бы раз они не проверяли, ни единого изменяющегося фермента обнаружено не было. Просто исчез, как будто она была не более чем обычным человеком.

— Так ты думаешь, что это наркотик изменил ее? — Спросила я. — Зачем кому-то хотеть изменить волка?

У него вырвался лающий смешок, который застал меня врасплох, когда он выпрямился.

— Да, я думаю, кто-то вроде тебя не имеет ни малейшего понятия, не так ли? — Он снова рассмеялся. — Тебя баловали и укрывали всю твою жизнь, девочка, но в реальном мире дарклинги по сути своей животные. Зачем кому-то понадобилось превращать волка в человека? Я дам тебе одно гребаное предположение.

— Я не была… — Срань господня. Срань господня, срань господня! Девочка? Он облажался. Он здорово облажался, проговорившись об этом, потому что я внезапно узнала человека под маской, и я могла, блядь, предположить, кто был другой.

— Мне насрать, — сказал он, не понимая, что я кричу про себя. Он выпрямился во весь рост, и мне захотелось биться головой о стену за то, что я не узнала его раньше. — Я даю тебе время подумать над этой новой информацией. Атлас скоро вернется, так что на твоем месте я бы хорошенько подумал над этим.

Гнев захлестнул меня. Гнев и предательство. Как они посмели связать меня, как животное, после того, как увидели, через что я прошла в поместье Бэджли? Он стоял прямо там, наблюдая, как эти мужчины ласкают меня, и ничего не сделал, чтобы защитить. Не говоря больше ни слова, он повернулся, и я знала, что в любую секунду свет погаснет и он снова уйдет, поэтому я двигалась быстрее, чем когда-либо прежде.

Решение было принято прежде, чем я даже осознала это. Наручники и цепи, приковывавшие меня к полу, упали, как куски глины. Комната превратилась в размытое пятно, когда я бросилась на него, и я услышала свистящий вздох, покидающий его легкие, когда наши тела соприкоснулись, и мы упали на мягкую землю. Я была в бешенстве, била его кулаками, ногами и царапалась, выкрикивая ругательства направо и налево. Мои слова представляли собой смесь шипения и визга. Он блокировал мои удары, извиваясь то в одну, то в другую сторону, и я уже могла сказать, что, как только эффект неожиданности пройдет, мне конец. Может, я и вампир-полукровка, но у меня было чувство, что он намного старше и сильнее.