Нок-Сити (ЛП). Страница 31

Мы трахнулись в первый раз всего десять лет назад, ночью в одном из наших самых захудалых клубов в центре города. Мы напились крови нескольких человеческих женщин, пришедших на вечеринку, но в итоге трахнулись в моем офисе к концу ночи. Та ночь изменила меня так, что мне еще предстояло смириться. Мы не были парой, не в традиционном смысле, но мы были ближе, чем члены ковена. Он попрежнему был моей правой рукой, и мне нравилось думать, что я принадлежу ему.

Я сосал сильнее и накачивал его член, когда он начал кончать мне в рот. Я проглотил его, когда он выругался, закрыв глаза ладонями, когда его ноги задрожали подо мной. Я оторвал рот от его члена, погрузил клыки в плоть внутренней поверхности его бедра и пососал, извлекая еще одно гортанное проклятие Фауста.

Его горячая кровь потекла по уголкам моего рта, а глаза закатились. На вкус он был как мята и мед. Я не мог выпить много, поскольку вампиры обычно не пьют кровь друг друга. Это было что-то вроде наркотика. Это давало нам кайф, но не служило реальной цели. Не то что кровь дампира. Пока я пил, я мысленно представлял Сиренити, как ее губы смыкаются на моем запястье, когда она пьет в первый раз.

Я представил, как ее глаза заблестели от дикой потребности, а соски затвердели под ночной рубашкой. Я хотел трахнуть эту женщину всеми мыслимыми способами. Я жаждал ощутить эту тугую киску вокруг моего члена и задавался вопросом, каково было бы взять ее за тугую попку, в то время как Фауст одновременно трахал ее киску. В прошлом мы делали это с другими женщинами, но при мысли о Сиренити между нами, у меня потекли слюнки.

Мы не знали, что она дампир, когда стащили с края того моста. В то время она была всего лишь стервозной дочерью сенатора, ответственного за похищение моей сестры из ковена. Она была виновна во всех его преступлениях, виновна в соучастии. Но в тот момент, когда Меррик попробовал ее кровь и, пошатываясь, ушел, мы точно знали, кем она была и что это значило. Дампиры были невероятно редки, но они были особенными во многих отношениях. Они могли гулять под солнцем и есть человеческую пищу. Они могли выбрать бессмертие или воздержаться от него навечно, прожив человеческую жизнь.

Я отнял у нее этот выбор сегодня вечером. Я знал, что должен чувствовать себя виноватым из-за этого, но, честно говоря, не чувствовал. Несмотря на то, что она была наполовину вампиром, невозможно было сказать, как много она знала о бизнесе, в который был по уши погружен ее отец. Все, что мы знали, она могла лгать нам. Существовала вполне реальная возможность, что она знала расположение каждого изолятора и точно знала, что они делали с пропавшими женщинами. Локсли была единственным другим дампиром в нашем ковене, не считая пятилетней девочки по имени Селеста. Локсли была моей сводной сестрой и порождением моего отца и какой-то человеческой женщины, с которой он переспал столетия назад. Я позволил ей ускользнуть у меня из рук.

Я провел языком по ране на внутренней стороне бедра Фауста и посмотрел, как она затягивается, прежде чем встать. Я застегнул брюки и присоединился к нему на своей огромной кровати, позволив себе упасть навзничь, затем уставился в потолок.

— Сегодня произошел инцидент, — сказал он, застегивая брюки.

Я посмотрел на него с замиранием сердца.

— Что случилось?

Он и Меррик все еще выдавали себя за новых телохранителей сенатора. Они были по уши в дерьме из-за того, что позволили забрать Сиренити, но он все равно оставил их в штате. Это было рискованно, но оно того стоило ради информации, которую они могли собрать. К счастью, у нас были связи с Бастианом, местным чернокнижником, продающим зелье дневного света на черном рынке. Это было какое-то мерзкое дерьмо, и держалось оно всего около десяти часов кряду, но оно сослужило свою службу и выдавало моих вампиров за людей.

— Видео, которое мы слили в центре города, вызвало беспорядки, — сказал Фауст серьезным и хриплым голосом. Я наблюдал, как он хмуро уставился в потолок. — Они убили двух волчат прямо у меня на глазах, и я ничего не мог сделать, чтобы остановить это.

— Черт, — выдохнул я, проводя рукой по своему усталому лицу. — Какая стая?

— Стая Кровавой Луны, я думаю, — пробормотал он. — Они были молоды, подростки. Я даже не думаю, что они были достаточно взрослыми, чтобы обращаться.

— Черт, — добавил я, чувствуя, как у меня сжался желудок. Это было проблемой. Эти щенки не должны были находиться рядом со сторонниками Харкера. Да, они были волками, но до своей первой смены они все еще были уязвимы, а люди, собравшиеся в разъяренную толпу, могли нанести некоторый урон даже самым матерым волкам. — Я поговорю с их альфой. — Я вздрогнул, не горя желанием разговаривать с ним. Иногда они были дикими и невменяемыми, особенно когда дело касалось убийства одного из них.

— Это ни к чему хорошему не приведет, — мрачно сказал Фауст. — Когда Август узнает, он устроит ад в этом городе.

Он был прав. Август, альфа Кровавой Луны, был необузданным. В возрасте более тысячи лет он все еще не достиг зрелости и испытывал жажду крови и войны, подобной которой я не видел со времен военачальников древних времен. Потеря нескольких щенков от рук радикалов-людей была лишь искрой, которая разожгла бы пожар, способный сжечь город дотла. Я знал, что это был только вопрос времени, когда Август призовет мой ковен на помощь.

— Извини, чувак, — тупо сказал я.

Он покачал головой и отмахнулся от меня в своей типичной манере.

Всегда стойкий. Всегда мертвый внутри.

— Что есть, то есть.

Следующие полчаса мы сидели в тишине, впитывая тихую темноту, пока еще могли. Я знал, что все вот-вот изменится, но в глубине души понимал, что для этого еще не пришло время. Люди набирали слишком много силы, и их нужно было уничтожить, прежде чем они смогут поджечь Нок-Сити. Это было очень скверно.

ГЛАВА 12

Я проснулась от образа Райана Харкера, смотрящего на меня из того оконного стекла. В его водянисто-голубых глазах не было ни жалости, ни пощады. В тот момент, когда я с трудом открыла глаза, поняла, что эти цепи больше не удержат меня. Сила и могущество потекли по моим венам, но я осталась на месте.

— Твой план провалился, — сказал он, нарушая тишину самодовольной ухмылкой. Он не смотрел на меня. Я посмотрела налево и увидела двух мужчин в масках, стоявших там со скрещенными на груди руками. Справа от меня был еще один, только…на нем не было маски.

— И как ты это себе представляешь? — Спросил Атлас Ноктюрн, засунув руки в карманы своего накрахмаленного черного костюма, который сидел на нем идеально. Татуировки змеились вверх по его шее, диссонируя с царственным нарядом и сверкающими модельными туфлями. Те самые бриллиантовые часы, которые я видела в «Ру», блеснули в красном свете.

По мне пробежала волна удовлетворения при виде его лица. Я поймала его сама. Он думал, что этой маски и этого голосового аппарата будет достаточно, чтобы одурачить меня, но я не была идиоткой, и он был не так осторожен, как думал.

Я наблюдала, как Райан отпил из бокала чего-то янтарного и улыбнулся, сделав небольшой глоток.

— Они бунтуют на улицах в защиту моей любимой дочери, — Его глаза встретились с моими, и я подавила рвотный позыв, вспомнив его руки на моей коже. — Я чувствую, что должен послать тебе мою благодарность. Ты сделал за меня половину работы.

Я нахмурилась… О чем он говорил? Беспорядки на улицах? Мои глаза вернулись к мигающему красному огоньку.

И все же, несмотря на насмешку, Атлас улыбался Райану, когда я снова посмотрела на него. Я выгнула бровь, гадая, какого черта он хотел этим сказать. Райан был прав — они сыграли ему на руку. Мой бывший отец был хитрым человеком, всегда просчитывающим на двенадцать шагов вперед. Если бы общественность узнала, что я пропала, или если бы эти записи были обнародованы, начались бы беспорядки. К моему большому раздражению, жители Нок-Сити обожали меня. На самом деле, по всему штату они боготворили моего отца и считали меня его идеальной, ангельской дочерью, образцом того, к чему должны стремиться все женщины.