Пиратский граф (СИ). Страница 20

— Сеньор Иньиго! Конечно! — всплеснул он руками и посмотрел с благодарностью на меня и начальника тюрьмы, — моя вечная благодарность вам и сеньору Габино. Никто лучше не заботится обо мне, как он.

— Мы с епископом подружились, — с улыбкой кивнул начальник тюрьмы, — так что он не испытывает в моём заведении ни малейших трудностей.

— Рад это слышать мои друзья, — улыбнулся я обоим и обратился к епископу, — просите ваше преосвященство, но мне нужно поговорить ещё с настоящими преступниками, а не как вы — честным борцом с несправедливостью.

Епископ быстро закивал и попрощавшись с нами, сам ушёл из комнаты.

— Что делать с остальными сеньор Иньиго? — спросил меня начальник тюрьмы.

Я показал жестом выйти следом за епископом и Алонсо, оставшись один на один с сеньором Габино.

— Они дали показания? — поинтересовался я.

— Все до единого. Выписанный вами палач из Сарагосы, чудо как хорош, — кивнул он, — так что всё записано при свидетелях и заверено нотариусом. Любой суд вынесет по ним приговор, преступление слишком серьёзно.

— Значит они сами нам больше не нужны? — уточнил я, поскольку мы говорили о тех помощниках, которые служили дворянам, участвующих в работорговле. Все фамилии я знал из показаний епископа, иудея и мудехара, так что мне оставалось только набрать фактуру для суда. Поэтому всеми этими длинными зимними ночами мои швейцарцы методично выкрадывали помощников дворян, или тех, кому было известно о происходящем, отвозя их в тюрьму. А с прибытием палача и дыбы, которых я выписал себе из столицы, направив туда запрос, подкреплённый мешочком золота, дело с допросами завертелось быстрее в прямом смысле этого слова. Показания и признания лились рекой, так что теперь, когда сеньор Габино сказал, что и эта работа окончена, можно было захлопывать капкан и арестовывать всех основных участников действия.

— Да сеньор Иньиго, иначе могут на суде начать говорить, называя те имена, которые вы не хотели, чтобы они говорили, — подтвердил он.

— Что же, тогда пришлю к вам Ханса, — кивнул я, — пусть займётся их ночными прогулками.

— Людей много, боюсь за одну ночь он не управится, — покачал головой начальник тюрьмы.

— Есть ещё пара событий сеньор Габино, которые я жду, — успокоил я его, — так что у нас ещё как минимум неделя есть в распоряжении.

— За неделю мы с ним, несомненно со всем управимся, — облегчённо вздохнул он.

— По главному судье сеньор Габино, что думаете? — поинтересовался я у него.

— Сеньор Арсенио Алькальде был точно в курсе происходящего, — кивнул начальник тюрьмы, — но у него знатная и богатая семья сеньор Иньиго, нужно ли вам делать из них врагов?

— Они уже приходили ко мне, — кивнул я, — предлагали выкуп за его свободу.

— Это конечно хорошо сеньор Иньиго, но как местный могу сказать, что в семье Алькальде десять судей и пять глав магистратов городов. Было бы неплохо, если бы всё так и осталось, но они при этом были вам благодарны.

— Я учту ваше мнение сеньор Габино, благодарю вас, — кивнул я, радостный оттого, что сделал правильный выбор в своём первом же самостоятельном назначении. Сеньор Гамбино помог мне многое понять в местных порядках, а также кто за кем стоит и на чьей стороне.

— А я ваше сиятельство рад, что Его высочество прислал вас в наш грешный город, — абсолютно серьёзно ответил он, — работорговля христианами…не знаю, что может быть хуже.

— Согласен с вами сеньор Габино, — согласился я, — но мне пора. Собираюсь посетить ещё сегодня нашего главного судью, и узнать его намерения в отношении продолжения службы королю.

— Сеньор Алькальде умный человек, — заверил меня начальник тюрьмы, — он наверняка поймёт ваши доводы и готов будет сотрудничать.

— Посмотрим, — кивнул я, зовя в кабинет Алонсо, — до встречи сеньор Габино.

— До встречи ваше сиятельство, — мужчина поклонился мне, и проводил до самых ворот тюрьмы.

Дом судьи, как впрочем у всех, кто участвовал в работорговле был шикарен. Большой дворец, а не дом, с кучей пристроек и слуг. Так что садя его под домашний арест, а не в тюрьму, я и надеялся, что он поймёт при нашем следующем разговоре, какое одолжение я ему сделал. Впрочем, сеньор Габино оказался прав, главный судья едва мы зашли в дом, лично встретил меня, поклонился и предложил поговорить наедине. Что я согласился сделать.

— Я знаю ваше сиятельство, что вы уже всё знаете, — когда мы остались наедине, он не стал вилять вокруг да около и начал с главного, — так что я готов выкупить свою свободу, а также чтобы моё имя не появилось в опросных листах.

— Вы лучше всех понимаете сеньор Алькальде, — мирно заметил я, — что грозит преступникам.

— Конфискация имущества и смертная казнь через отрубание головы для дворян и повешение для всех остальных, — кивнул он, — закон в отношении подобных преступлений весьма строг.

— Вот видите, — я пожал плечами, — что мешает мне просто лишить всех причастных имущества и поживиться на этом?

— Мне сказали ваше сиятельство, что вы разумный человек, — пожал он плечами, — а разумные люди, если хотят править в Аликанте долгое время, должны опираться на плечи верных им людей. Например, я и моя семья готовы вам присягнуть на верность, в обмен на безопасность.

— Моя доброта меня однажды погубит, — тяжело вздохнул я, — что же, какова цена этой безопасности?

— Тридцать тысяч флоринов, — без колебаний озвучил он огромную сумму.

— И ваша лояльность, — добавил я.

— Я готов ваше сиятельство даже вести этот процесс, — цинично улыбнулся он, — и с удовольствием отправлю своих бывших подельников на смерть, лишь бы они не заговорили.

— Весьма здравая мысль сеньор Алькальде и нам даже в этом случае менять ничего не нужно будет, — мне и правда понравилась его идея. Я не хотел ничего рушить в работающем механизме города, лишь перенаправить финансовые потоки с местных дворян, на себя, а тут ещё такое шикарное предложение.

— Если вы решите вопрос с сеньором Карлосом Сан-Мигель-де-Салинасом, — он поджал губы, — который является самым опасным человеком в этой сделке, то мы можем начать хоть завтра.

— Им уже занимаются, — улыбнулся я, — и в любом случае до несчастного случая, который вскоре с ним случится, ради вашей безопасности вы побудете пока под домашним арестом. У меня нет желания рисковать людьми, которые на моей стороне.

— Наличные, вексель? — улыбнулся мне главный судья.

— Неважно сеньор Алькальде, главное наша дружба, — я протянул ему правую руку и он поднявшись с места, её пожал.

— Что же, тогда до встречи, — кивнул я ему, — можете приглашать в дом кого считаете нужным, для начала судебного процесса, но желательно ночью, чтобы этого не видели горожане, я отдам приказ.

— Благодарю вас ваше сиятельство, — склонил он голову, — это сильно поможет мне подготовиться к судебному процессу.

— Алонсо! — позвал я своего управляющего и тот сразу вошёл в дверь, — мы уезжаем. До встречи сеньор Алькальде.

— До встречи ваше сиятельство, — склонил голову главный судья.

Закончив все дела на сегодня в городе, я отправился домой, узнав там, что Бернард дуется на меня за утреннюю шутку и не показывается из своей комнаты, впрочем, как и Бартоло, который как мне сказал Ханс, заливал сейчас слезами подушку, поскольку тот его сводил и показал, как какой-то незнакомый ему мужчина входит в дом к его любимой Инэс, где проводит там весьма длительное время, после которого она провожала его в весьма растрёпанной одежде. Так что Бартоло наконец сам убедился, что мои слова в отношении этой женщины оказались правдивыми и сейчас топил своё горе слезами.

— Позови мне Глорию, — попросил я Алонсо и тот хоть удивился этому, поскольку я практически никогда сам не разговаривал со слугами, предоставляя этим заниматься управляющим, но безмолвно выполнил приказ.

Так что уже через пять минут, испуганная и трясущаяся от страха девушка стояла передо мной, боясь поднять взгляд и руками сминая накрахмаленный передник. Алонсо встал за мной.