#4 Печать Пожирателя (СИ). Страница 52
Несмотря на все странности Салтыкова, его манипуляции с Эфиром и безбашенностью, с которой он на новом году подставил всех нас под косу смерти, Пётр мне всё ещё нравился. Он никогда не задавал лишних вопросов, всегда шёл навстречу и был готов предложить помощь.
Вот только как бы не пришлось потом за неё дорого заплатить…
Но он был мне нужен — его связи, деньги, наше совместное предприятие, и главное — Эфир, с которым он умел образаться. О-о-о, как же я хотел узнать, что он знает и умеет…
— Конечно, Пётр. Ещё раз спасибо и…
— Да ты погоди благодарить, — перебил меня Салтыков, — Я кроме досье откопал ещё кое-что. Скажу сразу — сам я с этим делать ничего не буду, но… Если тебе надо — готов отдать. А уж как ты воспользуешься этим — дело твоё, лишних вопросов я задавать не стану.
— Не понял?
— Короче… Когда в патентном бюро регистрируют работы такого уровня, там процесс чуть сложнее и требовательнее, чем с обычными артефактами. Слышал, как это происходит с десятым классом?
— Нет.
— В общем… У меня есть слепок ауры этого Синицына. И… образец его крови.
— Что⁈
— Да, пришлось повозиться, но ты просил добыть всё, что можно, и я подумал…
— Считай что первое спасение твоей жизни ты искупил сполна, Пётр.
— Я это учту, — к моим словам Салтыков отнёсся предельно серьёзно, — Но Марк, ты пойми — я бы хотел помочь…
— Но не станешь. Я понимаю. И это меня ничуть не обижает, поверь.
Я действительно понимал. Слепок энергоауры — сложнейшее, и исключительно добровольное «пожертвование» мага (силой его снять было нельзя). Обычно такое практиковалось на высоких государственных должностях — чтобы можно было отыскать, например, похищенного учёного, или беглеца с государственными секретами, или что-то в этом духе.
Проблема в том, что отыскать владельца слепка мог только тот, кто этот слепок снял. И к тому же, их приходилось обновлять, если маг переходил на более высокий уровень мастерства. Так что подобные «энергоследы» обновляли регулярно.
Для меня же, по большому счёту, этот слепок был бы бесполезен… Если бы не образец крови… Живительной алой жидкости, текущей в людских телах, и…
Используемой в ритуалах магии крови, запретных на территории Империи и караемых безотлагательной смертной казнью на месте.
Удивительно, что Салтыков, наверняка понимая это, всё же отыскал для меня такие зацепки!
Даже не знаю, что это — доверие, или возможность взять на поводок?..
— Я бы передал тебе эти вещи — не сомневаюсь, ты разберёшься, что с ними делать, — заметил Пётр, — Но думаю, что в «Тихом месте» проверяют посылки, так что…
На несколько секунд я задумался, а потом улыбнулся.
— Вообще-то есть один вариант.
Глава 24
Клиника. Часть 6
17 июня 2031 года. Клиника «Тихое место», Облаков лес
Я прекрасно осознавал, что без знания о том, что за @#$% проклятье засело в моей энергосистеме, вытравить его будет невозможно. А значит, надо было либо вызывать сюда тяжёлую гвардию в виде Юсупова и его дружков-инквизиторов, и прессовать директора (и тогда вызвать у графа повышенный интерес к моей персоне) — либо попытаться отыскать этого Синицына, если он был ещё жив, и вытащить из него знания об этом проклятье.
Во втором варианте я не терял ничего, «Тихое место» действительно таким и было — никакой полиции и инквизиции, которая могла бы отследить выплеск магии крови, если бы я проводил ритуал в населённом пункте. Здесь же… Сомневаюсь, что местные целители настроены на поиск чернокнижников.
Хотя если взять в расчёт то, что кто-то потихоньку крал жизненные силы пациентов… Можно подумать, что этот злодей сможет обнаружить выплеск специфической энергии…
Да нет, чушь.
Магия крови была очень узкоспециализированным направлением колдовства, структурно иным, нежели манипуляции с энергией. И отследить её было сложнее — для этого в инквизиции работали специально натасканные маги и существа.
А простой чернокнижник… Для него мой ритуал будет настолько же незаметным в энергополе, как и для людей без колдовства вовсе.
Так что я решил всё-таки рискнуть, и попробовать отыскать Синицына самостоятельно. Ну а уж потом, если не получится…
Образцы его крови мне передал курьер от Салтыкова. Ну, как передал… Он не доехал до клиники пару километров, и привязал тонкий свёрток с парой ампул к ноге отправленного к нему Мунина. Наверное, курьер сильно удивился, что его посылку забирает ворон, ха!
Идея была просто — на птицу никто не обратит никакого внимания. И так оно и вышло! Пернатый прилетел ко мне в ночи после третьего дня процедур и, хлопая крыльями, уселся на подоконник открытого окна.
— Кар-р-жи!
— Спасибо, приятель. Обещаю, как закончу, ты получишь жирнейшее проклятье!
— Кар-р-говор-рились!
Он улетел, а я, несмотря на жуткое истощение после сегодняшних процедур, принялся за работу. Начертил на полу гостиной круг со вписанными в него пентаграммой и магическими символами. Начертил украденным во время сегодняшних процедур у алхимика колдовским мелом с повышенной энергопроводимостью.
Вообще, обчистить Буковицкого не составило труда — он был так сосредоточен на анализах и изготовлении эликсиров, что я… Немного пошарил по его лаборатории и прихватил кое-что, что могло пригодиться мне в ритуале.
Для этого требовалось не так уж и много вещей, на самом деле. Особенно учитывая, что я не собирался проводить ритуал по дурацким, грубым и варварским методам, которые практиковали местные еретики. Они использовали огромное количество крови — животных или людей, впустую растрачивая содержащуюся в алой жидкости энергию. А всё почему? А всё потому, что не видели истинной сути магии и не могли и не успевали как следует контролировать бурные и быстрые всплески колдовства, вырывающиеся из алой жидкости.
Поэтому кровавые чернокнижники и использовали всякие «тормозящие» и вспомогательные заклинания, артефакты, субстанции и ингредиенты, типа черепов недавно умерших младенцев, столетиями напитанных кровью топоров палачей, и прочей дряни.
Всё это было редкостной мерзостью, но хвала Эфиру, ничего подобного мне и не требовалось — контролировать потоки кровавой энергии я мог благодаря своему опыту и магическому зрению.
Так что всё, что мне требовалось — «поле для работы», которое свяжет несколько элементов ритуала (пентаграммы и символы), кровь Синицына (источник энергии и, одновременно — привязка к цели), стабилизатор (кости живого существа, в которых будет чуть некротики), и бумажная карта.
С последней возникли определённые сложности, но в конце-концов я отыскал её в местной библиотеке. Там нашёлся целый атлас, который я спёр под кофтой и притащил к себе в апартаменты.
Вообще, будь у меня доступ к современным артефакторным и алхимическим лавкам, всё прошло бы быстрее и без всей этой кустарщины — но приходилось обходиться тем, что есть.
Расчёт у меня был простой. Если Синицын жив — я узнаю, где он. Ну а если нет — тогда и вариантов никаких не останется, придётся подключать инквизицию.
— Надеюсь, до этого не дойдёт, — произнёс я тихо.
В комнате стояла гнетущая тишина, прерываемая лишь моими ударами сердца. Несмотря на то, что я знал, что делаю, лёгкое волнение всё же присутствовал.
Как-никак, запрещённый ритуал собираюсь проводить… К тому же, и энергии у меня чуть, и после процедур такая слабость, что… Если что-то пойдёт не так…
Нет, Маркелий, не думай об этом! Всё получится!
Я ещё раз осмотрел магические символы, выведенные мелом — каждая линия, каждый завиток были продуман до мельчайших деталей. В центре пентаграммы лежала бумажная карта России. Вдохнув в неё немного магии, я аккуратно «привязал» её сначала к пентаграмме, а затем, откупорив одну из пробирок с кровью Синицына — и к ней тоже.
На старой бумаге появились едва заметные руны.
— Так, отлично, — прошептал я, — Настройка прошла успешно…