Ваше Сиятельство 12 (СИ). Страница 40

— Ты молодец, Саш. Очень большой молодец! — признала Бондарева.

Только она знала в полной мере, что для меня эта дырка в стене далась большим напряжением. Такое признание от Натальи Петровны дорогого стоит. У меня подозрение, что Бондарева вообще никогда не разбрасывается похвалами. И далее случилось вовсе неожиданное: она подошла и поцеловала меня в губы. А потом многозначительно оглянулась на Элизабет. Англичанка чуть не прыснула смехом.

Прижавшись спиной к стене и запустив самоисцеление, я подумал, что вскрытие хранилища станет еще более серьезным ударом по моему состоянию. И это может стать опасным: в случае, если нас ждет серьезная стычка с людьми Уэйна, я не смогу проявить себя в полную силу.

— Наташ, Сэм, просканируйте пока. Радиус 70 метров — больше не надо. И очень осторожно. Три минуты на все, потом идем, — сказал я и прикрыл глаза. Тут же почувствовал, как ко мне подошла Элизабет.

Она обвила меня своими сильными, гибкими руками, прижалась грудью, потом шепнула:

— Ты такой холодный. Холоднее, чем этот камень.

— Это пройдет. Магия очень хреновая. Неприятная, — пояснил я и подумал, что следовало взять с собой бутылку виски. Насколько я помнил, крепкое спиртное в таких ситуациях неплохо помогало.

— Этот этаж пустой. Справа лестница, там серьезный пост: два мага три стрелка — стоят недалеко от решетки, — полушепотом отрапортовала штабс-капитан. — Мимо них сложно пройти незамеченными. На нижнем уровне тоже пять человек: два мага, три бойца в броне со скорострельными «Томсонами» и пистолетами.

— Хорошо, Наташ. Нам очень важно тех, нижних убрать тихо. Иначе вскрыть хранилище будет проблемно. Идемте. Думаю, сможем, — я подхватил с пола рюкзак и первый прошел через дыру. Песок и мелкая крошка диорита заскрипели под подошвой ботинок. — Стрельцова за мной вторая, Бабский замыкающий. В случае стычки пользоваться только остробоями. До тех пор, пока с их стороны не прогремят выстрелы — но это допустить нельзя. Первыми убираем стрелков. Соблюдать сектора ответственности, — полушепотом распорядился я.

Отсюда до лестницы было около ста двадцати шагов. Я знал о решетке выше и посте перед ней. Поскольку лестница там поворачивала, у нас был шанс проскочить незамеченными на самый нижний уровень. И шанс неплохой. При условии, что магам Уэйна не придет в голову сканировать. Не думаю, что они занимаются этим здесь постоянно, и не думаю, что здесь много подобных специалистов — в основном в охранении стояли боевые маги, а к таким подкрасться поближе гораздо проще, чем к менталистам.

Шли мы медленно, выверяя каждый шаг. Шли почти бесшумно. Хуже всего это давалось Стрельцовой, хотя она хорошо усвоила мои уроки. Бондарева и Бабский в этом отношении оказались безупречны — чувствовалась выучка «Грифона».

Когда впереди слева показался край лестницы, я предостерегающе поднял руку. Активировал «Лепестки Виолы» и сделал еще один осторожный шаг. Замер, услышав движение на лестничном марше вверху. Выждал немного и выглянул. Сейчас слишком велика была цена ошибки.

Еще пару шагов и я увидел решетку, преграждавшую путь сверху на этаж, где мы находились. Нам она никак не мешала — скорее помогала. Убедившись, что сейчас удобный момент, чтобы проскользнуть незамеченными, я подал знак своим.

Быстро и бесшумно мы спустились по изгибающейся вправо лестнице. И вот теперь начиналось самое важное. Самое важное до того момента, пока мы не сможем проникнуть в хранилище. Сразу за поворотом нас ждал широкий прямой коридор длинной метров пятьдесят, который заканчивался стальной дверью в хранилище святая святых замка Увядшей Розы.

Я задержался на углу, жестом руки обозначив всем готовность. Вложил кинетику в две руки — сейчас нужна была только атака молниеносная, смертельная. Проблема заключалась в том, что те несчастные пять человек охранения находились далековато — у самой двери в хранилище. Их требовалось положить с большой дистанции сразу. Раньше, чем они смогут поднять тревогу или начать стрельбу. Ту тактическую схему «Краб Ольвары», что мы отрабатывали вчера, я готовил, чтобы пробить себе дорогу, когда мы будем возвращаться с Ключом Кайрен Туам, но никак не сейчас.

Я махнул рукой и выбежал из-за угла. С силой толкнул кинетическую волну вперед — стоявших в дальнем конце коридора англичан раскидало словно кегли.

Элиз, держа наготове два остробоя появилась справа от меня. Бабский и Бондарева слева. Практически одновременно все открыли стрельбу по заранее оговоренным секторам ответственности. Хотя какие сектора? Здесь всего пять несчастный целей! Но попробуй, положи их с пятидесяти метров, да еще в движении и с остробоя! Все три бойца охранения в броне: дротики ее не берут — имеет смысл стрелять только к голову или в бок, где нет броневых пластин!

Элиз, на бегу, не сбавляя шага отработала на отлично — маг и стрелок затихли. Я мгновенно активировал «Гнев Небес». В спешке сделал это не совсем удачно и прежде, чем с моих пальцев сорвались длинные синие нити, меня самого изрядно тряхнуло электричеством. Яркие змейки разрядов с хищным шипением пронзили коридор на всю длину. Вошли в тела, которые, скорее всего, были уже мертвы.

Когда мы добежали до огромной стальной двери, под ней никто из людей Уэйна не подавал признаков жизни. Все прошло относительно бесшумно и вполне успешно. Не думаю, что щелчки отстробоев и шипение электрической магии донеслись до стражей на два этажа выше.

Теперь для меня предстояла очень непростая задача: проделать дыру в огромной и толстой стальной двери или в кладке рядом с ней. По моим прикидкам, это должно занять не менее 10–15 минут. Есть ли у нас это время? И хватит ли у меня сил, учитывая то, что даже дырка в не слишком толстой кладке уровнем выше, далась мне с трудом. Сейчас я чувствовал себя по-прежнему неважно. Не отпустил меня еще тот смертельный холод, выжимающий жизненные силы из тела.

Глава 19

Великое Перо Ято

С Майклом оказалось непросто. Увы, он не был идущим на поводу своих желаний столь легко, как граф Оршанский. От последнего Гера начала как-то быстро уставать. Сначала богиню пленила его неуемная энергия, но с сегодняшнего утра Величайшей пришло на ум, что Добрыня Супроилович больше не нужен ей. Богиня знала, что ее настроение изменчиво как ветер, и лишь поэтому она решила оставить его пока возле себя.

Относительно Майкла Милтона ее Геру мучили совсем иные чувства: в них было и любопытство и одновременно раздражение. Ее беспокоило, что Майкл по-прежнему слишком сдержан и не интересуется ей так, как бы ей того хотелось. Даже предложение стать богом, пусть пока еще не высказанное достаточно серьезно, он воспринял вовсе не так как тот же Оршанский. Вместо только чтобы мгновенно согласиться, Майкл взвешивал ее слова, рассуждал, что при этом потеряет. Да разве может думать о таком человек, которому взамен его никчемной жизни богиня предлагает вечность⁈ Но Майкл Милтон позволил себе думать даже в данном, казалось бы, не нуждающимся в осмыслении случае! Вместе с тем он слишком, слишком привязан к земле и к своей любовнице, есть в нем нечто такое, что делает его непохожим на других людей.

По мере того как Величайшая думала над этим, желание получить Майкла Милтона становилось в ней все сильнее. У Геры даже появился соблазн снова появиться перед Елецкой и, будто бы затеяв добродушный разговор, намекнуть, что до недавнего времени у барона Милтона в Лондоне была другая женщина. При этом не стоит говорить, что она уже мертва. Графиня очень ревнива. Без сомнений это ее сильно заденет. Но вот как поведет себя дальше Елецкая, Гера не знала. Быть может сказанное не отвернет графиню от Майкла. А пускаться в подобные откровения, открывать людям тайны других людей, богине не подобает. То, что Гера сказала Елецкой об отношениях ее сына с Глорией уже было серьезным проступком — ничем иным, как запретным вмешательством. Влияние от такого вмешательства накапливается и потом может привести к серьезным последствиям. Увы, пока Астерий не добрался до Хранилища Знаний и не доставил ей то, чего она с нетерпением ожидала, супруге Громовержца приходилось мириться с Небесными Законами, и если переступать их, то нее слишком часто.