"Фантастика 2024-184". Компиляция. Книги 1-20 (СИ). Страница 53

— Но князь ведь…

— Вы идиот, ротмистр. С этого момента…

Разговор прервал стук в дверь и в каюту вошел капитан в сопровождении четырёх вооруженных людей из корабельной полиции. Окинув взглядом каюту, он произнес.

— Господа. Ваше пребывание нежелательно на моем судне. У вас есть пять минут, чтобы собрать свои вещи и покинуть его. Шлюпка, уже спущена на воду и ожидает только вас. Если вы не уложитесь в отведенное вам время, вас вышвырнут как бешеных псов. Прощайте.

После чего повернувшись вышел из комнаты, оставив вместо себя полицейских настороженно-подозрительно, разглядывающих находящихся перед ними нескольких мужчин, и показательно посматривающих на часы.

Буквально через пять минут, все население судна высыпало на борт корабля пытаясь рассмотреть подробности высадки на берег, нарушителей общественного спокойствия, усаженных в корабельную шлюпку, вместе со своими в спешке собранными вещами, торчащими во все стороны из неплотно прикрытых, в спешке уложенных, чемоданов. После того, как шлюпка высадила людей на пустынный берег и вернувшись к судну, была поднята на борт, раздались оглушительные овации, сопровождаемые выкриками: «Слава, капитану!», «До здравствует справедливость!» и им подобными.

Уже на следующий день, капитан принес искренние извинения барону и его другу, перед всем экипажем и пассажирами, населяющими верхнюю палубу корабля. И закрепил свои извинения грандиозным банкетом, за счет экипажа, чем привел публику в такой экстаз, что, пожалуй, этот поступок еще долгое время будет находиться на устах высшего света, и одно это послужит такой рекламой судну и его капитану, о которой владельцы судна не могли и мечтать.

Дальнейшее плаванье, друзей проходило тихо и размеренно. Они постоянно находились на людях, принимая участие, наверное, во всех развлечениях, которые только было возможно найти на круизном лайнере, разве что исключая карты и рулетку. На несколько провокационный вопрос одного из пассажиров, о том, почему барон не играет в карты? Длинный ответил, что в свое время пообещал родителям не делать этого, а учитывая то, что он привык исполнять свои обещания, потому старается находить для себя, другие развлечения.

Однажды, кто-то из гостей, затеял популярную в это время игру в фанты, к которой привлекли и наших друзей. Причем подобное было проделано так ловко, что отказаться, не уронив своей чести, не было никакой возможности. И вдобавок ко всему, Длинному выпал фант исполнить какое ни будь музыкальное произведение. Учитывая тот факт, что он, как барон происходил из знатной семьи, умение игры на музыкальных инструментах подразумевалось априори. То есть откажись он от этого и сразу же появится некоторое подозрение в том, а действительно он настоящий барон, или тот человек, принявший его за агента ГПУ, был в чем-то прав?

Впрочем, Длинный не растерялся. Когда-то давно, в прошлой жизни, любящая мать заставляла сына учиться игре на фортепиано. Он даже отучился пять лет в местной музыкальной школе, все же бросив ее за два года до завершения. Скорее из-за того, что программа музыкальной школы включала в себя исполнение только классической музыки, или пьес, относящихся скорее именно к ней, напрочь убивая у учеников желание продолжать занятия и наотрез отказываясь от современных произведение, только укрепляя у учащихся это отвращение. Исполнение в течении пяти лет заунывных музыкальных опусов, которые были в ходу в прошлых веках, до того осточертели Семену, что он был готов лезть на стенку, от их звучания. А после того, как родительница, видя потерю интереса сына к игре на фортепиано, решила отдать его в школу интернат имени Глиера, несмотря на все его просьбы не делать этого, Семен твердо пообещал сбежать из дома, если это действительно произойдет, и напрочь отказался продолжать учебу в музыкальной школе. И из всех знаний, когда-то полученных там, помнил всего лишь одну мелодию. И то, не разучивал ее в музыкальной школе, а подобрал самостоятельно. Уж очень нравилась ему мелодия из заставки передачи: «В мире животных».

А уже много позже узнал о том, что эта мелодия, оказывается была написана Аргентинским композитором Ариэлем Рамиресом. И это не отдельное произведение, а всего лишь отрывок из его кантаты для хора, под названием Navidad Nuestraчто в переводе с Испанского, означает Рождество Христово. Отрывок назывался La peregrinación — Паломничество. Автором слов был Аргентинский поэт, Феликс Луна, а сама песня появилась в 1964 году. Позже, ее услышал Французский шансонье Жиль Дрё, По просьбе которого знаменитый поэт-песенник Пьер Деланоэ переделал эту песню, сменив стихи и слегка изменив мелодию. В итоге появилась песенка о Жаворонках.

Длинному же по душе был именно первый вариант песни, звучавший на Испанском языке. А сейчас, когда его Испанский, звучал гораздо лучше, благодаря интенсивным занятиям, он решил, что эта песня, исполненная им, подойдет как нельзя лучше. Тем более, что ввиду того, что она была пока не написана, и, следовательно, ее мелодия неизвестна одно это поднимало исполнителю планку, настолько высоко, что любые сомнения о его происхождении сразу же исчезали.

Откинув полы фрака, барон присел на скамеечку перед роялем и слегка повернув голову с сторону публики, произнес.

— Я не слишком хороший музыкант, хотя в детстве меня и пытались приобщить к музыке, но я все же большую часть времени отдавал, или верховой езде, или охоте.

В зале послышались одобрительные возгласы присутствующих здесь мужчин, что действительно, охота, гораздо более мужское занятие, что бренчать на рояле, в угоду экзальтированных дам. А барон между тем продолжал.

— Поэтому, из всего выученного в юности, я, пожалуй, хорошо помню, только одну мелодию. Точнее песню, которую и собираюсь вам исполнить. К сожалению, песня написана на Испанском языке, и боюсь, что попытка перевести ее на любой другой, будет несколько провальной. Но я надеюсь, что среди вас найдутся люди, знающие этот язык, и могущие помочь тем, кто его не знает. Сегодня разумеется не Рождество, но тем не менее думаю, что песня Вам понравится.

С последними словами барон повернулся к роялю, и в зале послышались звуки вступления знаменитой мелодии. Самое большое изумление, читалось, пожалуй, на лице его друга Алексея. Подобного исхода, он никак не мог предположить, и с некоторой дрожью ждал развязки, даже не представляя, как Длинный сможет вывернуться из этого положения. Еще большим удивлением стало то, когда он услышал саму песню.

Вот идут шаг за шагом Иосиф, Мария

Все идут через горы, селенья, поля,

По долам, по заросшим крапивой местам.

«Нет приюта нигде», — тихо молвят уста.

Неизвестность тревожит: если скоро рожать,

Не в дороге быть надо, а дома лежать.

Где родишься, цветочек, бессонный сверчок?

Все сильнее во чреве стучит кулачок…

Сам текст и совершенно незнакомая, и какая-то необычная мелодия, просто кричали о том, что его друг никак не мог услышать эту песню, в той семье, революционеров, к которой он как бы имел отношение. Длинный не раз, упоминал о том, что его отец, был яростным атеистом, да вся нынешняя политика покинутого ими государства, тоже говорила именно об этом. А тут слова о рождении Христа, о паломничестве. А его умение играть на рояле. Причем, судя по постановке пальцев, а Леха знал об этом не понаслышке, потому как его мать постоянно садилась к роялю, и не раз упоминала о том, что ладонь не должна пластаться по клавишам, а быть собранной в щепоть. Это просто невероятно. И просто кричит о том, что Семен, точно является по меньшей мере дворянином, и воспитывался не в семье революционера, а совсем в другом обществе.

Закончив игру, барон несколько мгновений сидел у рояля, опустив руки себе на колени. Потом наконец встал и кивком головы, обозначил свой поклон публике. И в этот момент раздались такие овации, что, пожалуй, затмили всех исполнителей, выступавших до него.

— Благодарю, вас! — произнес барон, и прошел за свой столик, где уже находился его друг.