Когда она искушает (ЛП). Страница 25

Он поднимает густую бровь. — Ты можешь?

— Конечно. — Я поднимаюсь со стула. — Раньше я много готовила и пекла дома. Это не займет у меня много времени.

— Хорошо, — легко говорит он, и я изо всех сил стараюсь не казаться слишком нетерпеливой, пока иду на кухню.

Как только я выхожу из его поля зрения, я ускоряю шаг. Рецепта чая у меня нет, а значит, придется импровизировать. В книге не было никаких конкретных инструкций, просто две травы, сваренные вместе, сделают именно то, что мне нужно.

Я подлетаю к шкафу с травами и распахиваю дверцы.

Валериан.

Кава.

Мои пальцы замирают в воздухе, когда я вижу, что во второй банке. Похоже на… кусочки древесной коры? Какого черта? Я ожидала сухих листьев, а не этого. Что мне с этим делать?

Я оборачиваюсь, кусая нижнюю губу, и когда я начинаю сомневаться, смогу ли я это сделать, мой взгляд останавливается на iPad, лежащем на прилавке.

Да, черт возьми!

Это должен быть мой счастливый день, потому что он заряжен и разблокирован. Я бормочу слова благодарности Томмазо себе под нос. Вероятно, он использует это, когда готовит. Несколько мгновений спустя я ищу инструкции по приготовлению кавы.

Измельчите корень в порошок, высыпьте его в сито, затем залейте горячей водой и оставьте на… сорок пять минут!

Дерьмо. Я должна заняться этим немедленно, иначе Джорджио удивится, какого черта я здесь делаю.

Я готовлю каву и откладываю валериану. Я собираюсь заварить последний как обычный чай, когда все будет почти готово, и смешать его с кавой.

Я решаю приготовить Torta Caprese, неаполитанский десерт, который Джорджио, должно быть, пробовал раньше. Это насыщенный шоколадный торт из миндальной муки, яиц, масла и большого количества темного шоколада. Нужно быть бездушным, чтобы не наслаждаться этим. Все ингредиенты легко найти, и я быстро замешиваю миску теста.

Во мне нарастает волнение — преждевременное и порочное удовлетворение от того, что я перехитрила Джорджио. Да, после того, что он сказал мне за ужином, мой гнев потерял свою остроту, но это не значит, что я отступлю или буду чувствовать себя виноватой за то, что собираюсь сделать.

Это просто развлечение, верно? Интересно, что он скажет, когда проснется и поймет, что произошло. Думаю, он может быть впечатлен.

И было бы неплохо получить мой телефон обратно.

Мысль проходит сквозь меня, но я обнаруживаю, что ей не хватает прежнего веса. На самом деле я управляюсь без него лучше, чем я думала.

Легкая улыбка растягивает мои губы, когда я выливаю тесто в круглую тарелку.

Когда пирог в духовке, я возвращаюсь в столовую и вижу Джорджио, стоящего у камина. Когда я уходила, там не было света, но сейчас внутри потрескивает небольшой огонь, наполняя пространство теплом.

Я смотрю на часы. Сейчас пять минут девятого, и мне нужно достать торт через двадцать минут.

Джорджио наклоняет голову, чтобы посмотреть на меня. — Все сделано?

— Он в духовке, — говорю я, двигаясь, пока не встаю перед камином рядом с ним.

Пламя лижет несколько веток, освещая старую каменную кладку. В кирпичи встроены маленькие узорчатые плитки, но со временем они потемнели от копоти. Я украдкой смотрю на Джорджио и замечаю строгие линии его профиля, когда он смотрит в огонь. Слова Поло возвращаются ко мне.

По правде говоря, я думаю, что он ненавидит это место.

Ненависть — это сильно сказано. Он действительно согласился бы остаться здесь со мной, если бы он ненавидел это?

— У замка есть имя?

Он не отрывает взгляда от огня, когда отвечает. — Кастелло ди Боско. Давным-давно это был Кастелло ди Фьеро, но затем случился большой пожар, который сжег церковь, которая раньше была на участке, и владелец в то время решил, что это имя принесет несчастье. Он переименовал его в 1782 году.

— Это древнее место.

Джорджио слегка кивает. — У него богатая история.

— Как ты узнал об этом?

Он проводит зубами по нижней губе, и я чувствую, что он борется с ответом.

Наконец, он говорит: — Моя мама работала здесь.

Моя челюсть отвисает. Это был определенно не тот ответ, которого я ожидала.

— Действительно? Я думала, она из Неаполя?

— Она переехала в Неаполь, когда ей было восемнадцать, но выросла здесь. Мой дедушка был здесь садовником, а бабушка была одним из поваров. Это было давно. Томмазо и Аллегра начали работать здесь за несколько лет до смерти моих бабушки и дедушки.

Я осматриваю комнату и вижу ее новыми глазами. Здесь когда-то жила вся семья Джорджио.

— И твоя мать? Что она сделала?

— Она работала в саду, как Поло. Мой дедушка обучал ее дома. Но, как я уже сказал, она ушла, когда была совсем маленькой. Ей наскучило это место, и она захотела начать новую жизнь в Неаполе.

— Удивительно, что ты смог его купить. Кто были предыдущие владельцы?

— Богатая пара. Женщина была наследницей вина, а ее муж был коллекционером произведений искусства. Старые деньги. Castello был в их семье долгое время, пока почти все родственники не вымерли. Он никогда не выставлялся на продажу. Я давно сказал им, что куплю его, если они когда-нибудь решат избавиться от этого места. Около десяти лет назад они позвонили, и через несколько месяцев он был моим.

— Хм. Так почему же Поло сказал… — Я зажимаю рот.

Он поворачивается ко мне, в его глазах мелькает искра подозрения. — Почему что, о чем говорил Поло?

Я смотрю в сторону, внезапно чувствуя себя неловко, не зная почему. Разве Поло не сказал мне спросить об этом Джорджио? Но это место явно очень личное для него, и теперь кажется, что, возможно, Поло не стоило говорить то, что он сказал.

— Расскажи мне, что он сказал, Мартина.

— Гм. — Я заправляю прядь волос за ухо. — Ну, он только что упомянул, что тебе не очень нравится это место, — говорю я, смягчая настоящие слова Поло.

— Он?

— Да.

— Он ошибается. Мне очень нравится это место, — резко говорит он.

Мое лицо горит. Он определенно что-то мне не говорит.

— Должно быть, я неправильно его поняла.

— Хм.

Когда тишина становится напряженной, я прочищаю горло. — Дай-ка я проверю десерт.

Я возвращаюсь на кухню и открываю духовку. Когда я втыкаю зубочистку в тесто, выходит несколько мокрых крошек. Жду еще минуту и достаю.

Вот оно. Время выполнять план.

Мои ладони падают на прохладную мраморную стойку, и мой взгляд устремляется на горшок с кавой на стойке. Рядом варится валериан.

Чтобы смешать жидкости, мне как бы приходится угадывать пропорции, что меня нервирует. Что, если я сделаю это слишком сильным? В Интернете было не так много предупреждений о чрезмерном употреблении, но на одном веб-сайте было сказано, что некоторые люди реагируют на это сильнее, чем другие.

И все же, что самое худшее может случиться? Я посажу его на диван, чтобы, когда он заснет, ему было удобно. Он проснется до завтрака.

Я ставлю кусок торта, десертные тарелки, вилки и две чашки чая на поднос и несу все это. Чаи выглядят почти одинаково, но у меня просто настой мяты и ромашки.

Когда я вхожу, Джорджио отрывает взгляд от телефона и кладет его в карман. Неловкость, которая была несколько минут назад, теперь исчезла, и его губы дрогнули в улыбке. — Что это?

— Торта Капрезе.

Эта улыбка растягивается шире. — Один из любимых.

Я вытаскиваю поднос и подаю ему чашку чая. — Это может быть немного горько. Это намеренно, чтобы сократить сладость торта.

Он берет чашку, без намека на подозрение в выражении лица и делает маленький глоток.

Я слежу за любой необычной реакцией, за всем, что могло бы предположить, что он меня западозрил, но ничего. Я зажимаю нижнюю губу, чтобы подавить ухмылку. Он должен быть впечатлен мной после этого.

Джорджио протыкает торт вилкой и откусывает. Его глаза закрываются. Низкий стон вырывается из его горла, и в комнате внезапно становится слишком жарко.