"Фантастика 2025-5". Компиляция. Книги 1-22 (СИ). Страница 74

– Ты действительно этого желаешь? Устранить Уилкс?

– Нет.

– Забудь о мальчишке. Просто выкини его из головы. Он не важен.

– Не важен? А что важно?

– Мы. Ты и я. Совсем скоро этот мир ляжет ковриком у наших ног. Я стану в нём королём, а ты будешь моей маленькой хорошенькой королевой.

– Звучит очень привлекательно, – скривилась Лейла. – Ты – король, я – королева, Василиса – серый кардинал. Хотя ты не королевой меня в первый раз назвал, а маленькой принцессой. И так, и будет. Потому что есть ещё Медора. Может, она и останется в тени, но она будет влиять на тебя. Я мне, маленькой змейке, достанется не слишком видная участь Принцессы, столь же прекрасной, сколь и незначительной. Так что лучше мне крепче держаться за Майлзов.

– Ты не слышала, что я сказал? Забудь о Дэйве Майлзе. Он уже прошлое.

– Что ты хочешь этим сказать? – встревоженно взглянула на Змея Лейла. – Я помолвлена с ним, и если с ним что-нибудь случится…

– То ты будешь свободна, только и всего.

– У меня никогда не будет детей, а я последняя в роду Нахширонов.

– Да, это проблема. Великий Отец, источник нашей силы, может разгневаться, потому что ему нужна будет новая кровь, как и всем ему подобным. Но… проклятие сработает только в том случае, если мальчишка погибнет по моей вине. Но войны – жестоки. В них часто всё решает случай.

– Вы хотите слить его?!

– Фу! Что за выражения для той, кого я хочу наградить столь высоким титулом и положением? Тебе нужно работать над манерами, девочка.

Глаза Змея горели, и Лейла видела в его зрачках пламя разгорающейся страсти. Это было похоже на наваждение, стоило ему коснуться её, как тёмное пламя похоти разгоралось раз от раза всё жарче.

– Я не хочу, чтобы ты трогал его, ясно? Не смей причинять ему вред!

– Ты смеешь отдавать мне приказы? Ты, маленькая и глупая девчонка, вся сила которой в золотых локонах да в удовольствии, что она способна подарить? Даже не знаю, дерзость эта или глупость?

– Чтобы там не было – не трогай его. Или, клянусь, ты горько об этом пожалеешь.

– А я склонен думать, что не пожалею, моя сладкая фарфоровая куколка. Увы, но да – я не склонен принимать твои угрозы всерьёз.

– А напрасно. Делай, что хочешь и как хочешь и я тебе подчинюсь. Чёрт! Да я с самого начала только и делаю, что подчиняюсь тебе, твоим желаниям, твоим амбициям и приказам.

– Не делай вид, будто тебе это не нравится.

– Я не делаю вид – мне это не нравится. Но, повторюсь, я подчиняюсь. Спать со мной Дэйв тебе не помешает.

– Нет. Но я не хочу, чтобы ты спала с ним.

– Настолько, что готов вызвать ненависть у его отца? Или ты собираешься под корень вырезать весь клан Майлзов? Ты уверен, что твоя прихоть – а будем честны и станем называть вещи своими именами, я для тебя всего только прихоть, – стоит вражды с Лисандром Майлзом и теми силами, что за ним стоят? Ведь ты же не думаешь, что он безропотно снесёт гибель сына от твоей руки?

– Да мне плевать, как он это снесёт, безропотно или ропща. Это его проблемы.

– Ты действительно настолько глуп?

– Нет, моя сладкая радость, – Эссус как бы невзначай прижал Лейлу к себе, чувствительно зажимая кончиками пальцев её сосок через ткань, возбуждающе ещё поглаживая. – Конечно, я не настолько безумен, чтобы сбрасывать со счётов Лисандра. Мне просто нравится слушать твои возражения. Они почти такие же сладкие, как твои стоны. Да и голос у тебя мелодичный, даже когда ты несёшь всякую чушь. И знаешь, то, как ты пытаешься скрыться от моей страсти, от того, что сама чувствуешь… это заводит ещё сильнее. Теперь я понимаю, почему разбойники так любили насиловать монахинь. В этом действительно что-то есть. При одной только мысли о том, какая ты сейчас внутри горячая и влажная, я готов потерять голову…

– Не стоит, – попыталась отодвинуться Лейла, но горячие руки Эссуса по-прежнему удерживали её.

Он крепко прижал девушку к себе, шепча на ухо, мягко, томно и интимно, так, что голова кружилась от дыхания:

– Я жду не дождусь вечера, когда мы останемся с тобой наедине. Нет ничего слаще, чем держать в своих объятиях твоё мягкое, безвольное и доступное тело. Чем с азартом трахать твою сладкую щёлку, исходящую соками под моими ласками…

– Прекрати. Меня сейчас стошнит. Это пошло, – передёрнулась Лейла.

Эссус засмеялся:

– Не стошнит, Чистоплюйка. Спорим? Я приду к тебе сегодня вечером, подкрепленный хорошей долей алкоголя, и заставлю разделить со мной все мои фантазии. И моя страсть сотрёт остатки твоего разума. А то ты слишком много думаешь, моя хорошенькая фарфорово-золотистая Змейка. И сегодня вечером, клянусь, я тебе так хорошо оттрахаю, что думать ни о чём не захочется, – промурлыкал он, отдаляясь.

Лейла с каменным лицом отвернулась и пошла прочь.

– Ты слышала? Я жду тебя сегодня вечером у себя.

– Не дождёшься.

– Тем хуже будет для тебя, если приду сам.

Для него это была игра. Для Чёрного Змея в жизни всё сплошная игра. Наверное, это её проблема, что Лейла ко всему относилась слишком серьёзно? Но что поделать? Иначе она не умела.

Да, она знала, что всё будет так, как он сказал. Как бы она не ненавидела его днём, ночью он умел заставить её съехать со всех катушек, совокупляться с собой жарко и жадно, подчинить животным инстинктам. И она снова будет в его объятиях голой, разгорячённой и жадной, растворяться во всплеске колоссального удовольствия, превращающего их обоих в безжалостных зверей. Хотя, нет, пожалуй, её одну. Он в зверя не превращался – он им всегда был.

А Лейлу эти отношения опустошали. Она хотела от них избавиться. Настоящей близости между ними не было. И она её не хотела.

Её сердце была наглухо перед Змеем закрыто. Нет, она не хотела его смерти. Всё, что ей было нужно – это свобода. Быть самой собой, а не его игрушкой, куклой, фарфоровой Змейкой.

В их отношениях, если то, что между ними происходило, можно было так назвать, не было место теплу, нежности, романтике. Это было что-то на грани жестокости. Наверное, с таким, как Эссус Нахширон иначе быть и не могло.

Тот вечер… она не забудет его никогда. То, что начало вполне приличным сборищем, кончилось совсем иначе. Дядюшка расстарался и включил в программу развлечения все «прелести».

А она стояла по правую руку и смотрела, как Нахшироновские «змейки» разносили в пух и прах какое-то заведение «не-магов». Это весьма напоминало первый раз её знакомства с Магическим Сообществом. Дядюшкины отморозки пытали людей, насиловали их, а потом – убивали.

Было море алкоголя, секса и крови. В какой-то момент она оказалась полностью одурманена происходящим. Скорее всего кто-то просто подмешал ей в стакан что-то наркотическое, но оно и к лучшему. На здоровое сознание всё это просто не выдержать.

Лейла ненавидела кровь, пытки, вседозволенность и необузданность. Всё то, что под дядюшкиным руководством собиралось расцвести бурным цветом.

«Я знаю, кому я служу. Не забывай, кто он – наш хозяин. И кто Князь Земли».

Ей хотелось забыть всё. И ничего не помнить. А секс позволял это сделать так же хорошо, как алкоголь. Тяжело дыша, она растворялась в знакомом мареве наслаждения, сама, двигаясь навстречу каждому новому толчку.

А потом, оставшись одна, запершись в ванной, наложив заглушающие заклятия, орала от тоски в голос, позволяя себе истерику и плакала до полного опустошения.

Было мерзко. Но самое страшное было понимать – всё это только начало. Самое страшное впереди. Магическое Сообщество ждёт война. И вскоре от всей той грязи, что налипнет, будет уже не отмыться, хоть всю ночь стой под душем.

И что со всем этим делать, как спасти свою душу, Лейла понятия не имела.

Глава 35. Ужасная новость

Утром тошнота не только не прошла, но только усилилась. Лейла с трудом выбралась из кровати. Она чувствовала себя ужасно разбитой и с величайшей охотой осталась бы лежать, но Нахширон терпеть не мог любое нарушение регламента. Подниматься утром полагалось самое позднее в семь, даже если в шесть лёг накануне.