Водный мир (СИ). Страница 60

— Мне предстоит очередная экскурсия? — подыгрываю ему я. После вынужденного сна в душе царит легкость и покой, и дело не в Тимериусе, который тоже находится рядом. То, что вначале показалось приговором, на самом деле избавило меня от очередного страха.

Стечение обстоятельств, судьба, рок — можно называть как угодно, но если Вселенная хочет, чтобы я оказалась в старом ЛИКе, значит, так тому и быть.

По лицу Циссы пробегает тень и еще какое-то странное выражение. На секунду мне мерещится отблеск того самого предчувствия, от гнетущего дыхания которого я только-только умудрилась избавиться. Но уже в следующий миг он снова улыбается и привычно прячется за цветными стеклами очков.

— Я бы и сам от нее не отказался. Работа арзисов — сидеть на корабле и охранять тылы, но в этот раз я обязательно напрошусь идти вместе со всеми. Как думаете, сработает, если я заявлю, что накрепко привязался к вашей интернациональной компании?

— Почему бы и нет, — пожимаю плечами и тушуюсь. Двусмысленные намеки со стороны Циссы — последнее, что мне хочется слышать. В трех метрах слева сидит Тимериус, с которым мы по идее должны разыгрывать страстную влюбленность, а я не нахожу в себе сил даже просто улыбнуться ему. От него веет такой же безнадежной тоской, какую испытываю я сама при мысли о Никеле. Рядом с хамелеоном меня постоянно гложет чувство вины.

Секретарь Асти подмигивает на прощание и взбегает по трапу на крешейк — готовить корабль к отплытию. Чуть позже в доке появляется начальство: командор, Салкас и Никель с Магарони.

— Мы будем на месте через пару часов, — директор ЛИКа пробегает взглядом по нашим смурным лицам, — поплывем на судне Треора, который любезно предложил нам и дальше пользоваться услугами его команды. Современный ЛИК отправится вслед за нами, но пребудет не ранее завтрашнего утра. Все инструкции получите непосредственно перед высадкой.

— Зачем нам в старые корпуса? — подает голос доктор из Набила.

— Чтобы искать проход в новый мир. Если найдем, то прыжок состоится в течении одного-двух дней. Если нет, будем ждать возникновения дыры. В любом случае, нам предстоит провести как минимум одну ночь в подводном институте. У вас есть возражения, Тео?

— Нет, — бурчит тот, и четверо руководителей первыми всходят на корабль. Мы поднимаемся следом, и вскоре крешейк отделяется от массивного бока плавучего острова, чтобы почти сразу же скрыться под водой, беря курс на юго-восток. На этот раз мы поплывем с эскортом — за нами устремляется сразу несколько военных лодок.

Когда-то, до Великого Потопа, старый ЛИК находился на окраине прежнего большого континента, и лишь череда подъемов уровня воды и катаклизмов, разломивших сушу, словно печенье, опустила его на морское дно. Здесь и сейчас довольно неглубоко по меркам Атлантиса — до поверхности не более четырех сотен метров. Сильно ослабленный и рассеянный солнечный свет проникает сквозь толщу воды, позволяя уловить смутные очертания черных, мертвых зданий Лика. Прежняя корпорация была неописуемо огромной, и сейчас большинство из ее корпусов окончательно затоплена и заброшена, но несколько многоэтажных построек в центре все еще функционирует. Их вполне хватит, чтобы поразить мое не избалованное подводными городами воображение.

Стоит приблизиться к месту назначения, и корабли сопровождения, которые прежде держались на почтительном расстоянии, окружают нас. Один заходит спереди, двое других встают по бокам, еще один прикрывает тыл.

Действующие корпуса видны издалека — их освещают мощные голубые огни, помещенные на вершины низких башен: каждая из них напоминает маяк, отчаянно взывающий к призракам прошлого, пронзающий темную воду холодным мерцанием. Крешейк опускается ниже и скользит прямо над крышами, и собравшиеся в обеденном зале пассажиры прилипают к иллюминаторам. Здесь полно причудливых водорослей — жестких и неподвижных, будто парализованных магнетическим свечением, и совсем не видно рыб. Море вокруг старого ЛИКа замерло, запечатавшись безмолвием, забывшись тяжким летаргическим сном.

Неприятности начинаются сразу же, стоит нам приблизиться к главному корпусу, распластавшемуся по морскому дну. Крешейк резко виляет в сторону и тормозит, отчего половина присутствующих, в том числе я, летит на пол. Снаружи доносятся приглушенные хлопки. Вскакиваю на ноги и вижу, как охраняющие нас лодки срываются с места, бросаясь врассыпную, преследуя одним им ведомые цели. В море начинают распускаться красные, стремительно тухнущие огоньки, живые, теплые, так не сочетающиеся с мертвенным зеленым светом маяков. Один за другим, они гаснут, и спустя минуты напряженного молчания крешейк трогается, продолжая путь.

— Что за №##$?! — доктор Тео, не стесняясь в выражениях, озвучивает нашу общую мысль.

Увы, здесь нет тех, кто мог бы ответить ему. Никель с Магарони находятся в рубке вместе с Асти и его командой. Атланты из числа вошедших в экспедицию телохранителей молчат — даже если и знают, не посмеют говорить без разрешения Салкаса. Из присутствующих я одна уже видела что-то подобное — около Сатитару, когда командор устроил публичную расправу над местными бунтарями. Но после ссоры чтецов, вызванной неосторожным вопросом, я больше не решусь открыть рта.

Двери в холл распахиваются, и на пороге показывается Цисса.

— Никто не пострадал? Идемте. Мы почти на месте.

— Кто-то пытался напасть на нас? — шепотом спрашиваю секретаря, когда все устремляются в рубку.

— Оторванные, — атлант кривится, словно от зубной боли.

— Но зачем?

— Хм, Варисса… Честно, я даже не пытаюсь понять мотивы ТАКИХ людей, — в голосе Циссы слышится неодобрение, будто я предложила ему что-то возмутительное. — Они — кучка ограниченных бездельников, которые только и умеют огрызаться, пока настоящие люди заняты Делом. Кажется, в вашем мире есть соответствующая пословица, связанная с животными и экспедициями…

— Ээээ… «Собака лает, караван идет?»

— Совершенно верно! Вы потрясающе умны…, - он аккуратно заправляют прядь мне за ухо, — … и очень помогли нам. Салкас хвалил вас, пока мы были на совещании, он в восторге. И не волнуйтесь насчет оторванных, они не представляют никакой угрозы.

— Спасибо, — я искренне благодарю его за поддержку, хотя что-то заставляет меня усомниться в его словах. Может, количество военных кораблей, которым окружил себя ЛИК несмотря на безобидность мятежников? Или то, что лично мне директор не показался таким уж «восторженным»?

В рубке царит тишина, лишь изредка прерываемая командами Асти или директора. Руководители ведут себя, как ни в чем не бывало, и крешейк беспрепятственно причаливает к доку вроде того, которым мы пользовались в Сатитару.

— Не разбредаться. По одному не ходить. Ничего не трогать, — строго напутствует Никель, пока насосы откачивают окружающую корабль воду. Последняя фраза, кажется, адресована конкретно мне. Наверное, предупредить стоило, хотя я не могу представить ситуации, в которой захотела бы сделать что-то из вышеперечисленного.

Ник первым выходит на мокрую палубу, но Салкас опережает его, неуклюже спускается в док и направляется к ожидающим нас служителям старого ЛИКа, официально открывая самую смелую и безумную авантюру Сопредельных миров за последнюю сотню лет. Муж спрыгивает вторым, следом, покряхтывая, за лестницу цепляется Магарони. Я во все глаза разглядываю атлантов, живущих и работающих в подводной лаборатории. Они смахивают на привидений: их кожа еще белее обычного, волосы, глаза, одежда — все какое-то выцветшее, тусклое, безликое.

— И этим зданиям — больше двух тысяч лет? — с сомнением спрашивает Даяна, когда мы продвигаемся вглубь главного корпуса и останавливаемся посреди длинного низкого коридора, ведущего вглубь лаборатории.

Я поднимаю воротник куртки и застегиваюсь до самого горла. С потолка то и дело срываются крупные соленые капли и щекочут шею, стекая за шиворот — надеюсь, это сказывается близость дока, но что-то подсказывает: дальше ситуация с водой ничуть не лучше. Тут холодно и промозгло, словно в могиле, а еще темно: вместо ламп коридор освещает с десяток тонких труб, закрепленных на стенах справа и слева. За прозрачными стенками тускло светится та же самая, венчающая маяки, синева: там переливается и ворочается люминесцирующий газ.