Гений медицины. Том 7 (СИ). Страница 2

И смешно, и противно. Даже выпив запрещённое зелье, повышающее интеллект… Он остался очень недалёким человеком.

Хотя, его бесконечный речевой поток может быть побочным эффектом. Всегда знал, запрещённые зелья до добра не доводят.

— Владислав Сергеевич, это называется «подготовка к экзамену», — усмехнулся я. — Все так делают. Идёмте за мной.

Лифт как раз приехал на административный этаж, и я повёл эндокринолога в кабинет главного врача. До смерти он мне уже надоел, так что пусть Николай Андреевич всё увидит своими глазами.

Что ж за утро-то у меня такое? Слишком насыщенный вторник.

— Вы всё врёте, — послушно следуя за мной, заявил Кравцов. — Врёте. Никто так не делает. Это попытка дискредитировать меня. Но у вас не выйдет. У вас ничего не выйдет, ясно вам? Ненавижу…

В этот момент мы как раз зашли в кабинет главного врача. Николай Андреевич уставился на нас круглыми от удивления глазами. Ещё бы, представляю, как это действо выглядит с его стороны.

— Константин Алексеевич… — начал было он.

— Николай Андреевич, сотрудник нашей клиники, Кравцов Владислав Сергеевич, употребил запрещённое зелье, повышающее интеллект, — заявил я. — Употребление этого зелья интеллект, может быть и повысило, но ума Кравцову не прибавило.

— А вам бы уже пора освободить пост главного врача, — тем временем заявил Кравцов, глядя на Николая Андреевича. — Дайте дорогу достойным. Дорога… Интересное слово, шесть букв, женский род. А если ударение поставить на последнюю «а», то уже кто-то будет дорога.

Главный врач был в максимальном шоке.

— То есть эндокринолог выпил запрещённое зелье, чтобы… что? — он потёр виски руками.

— Видимо, чтобы сдать аккредитацию, — предположил я. — А этот приём зелья наверняка был пробным вариантом.

— Я всё понял, — Николай Андреевич вызвал охрану. — Психиатрическая помощь ему точно не нужна?

— Точно, — заверил я. — Когда он отдохнет, и действие зелья закончится, он снова будет в порядке.

— И к этому моменту он уже не будет у нас работать, — решительно добавил главврач. — Спасибо, Константин Алексеевич. Дальше я разберусь.

Я кивнул, и покинул кабинет главного врача. Вот и всё. Кравцов тоже больше не побеспокоит. И это к лучше, потому что за небольшой срок он сильно успел мне надоесть.

И я поспешил к себе в отделение. Надо и пациентами заняться, наконец-то.

С самого утра Денис Евдокимович закрылся в своём кабинете, и изучал газету «Невский берег». На первой странице красовалась разгромительная статья «Клиника „Элита“ — в которой нет ничего элитного».

Мешают развивать новое дело молодому предпринимателю Боткину. Играют грязными методами. Статья была громкой, разрушительной, и явно не в пользу их клиники.

Чёртов Боткин! Денис Евдокимович был уверен, что это просто молодой сопляк, который испугается первых же трудностей. А он вот как, контратаку тут же продумал… Откуда у простого терапевта вообще взялись такие связи, чтобы за пару дней статья в газете вышла?

Зазвонил телефон, и стало совсем тоскливо. Это был Глеб Викторович, владелец бизнеса.

— Доброе утро, — постарался бодрым голосом отозваться Денис Евдокимович. — Еженедельная прибыль будет…

— Это что за фигню мне приходится читать в газете с утра⁈ — послышался голос хозяина клиники. — Ты куда там вляпаться успел, сардина ты безмозглая?

Всё-таки уже увидел…

— Вы про статью в газете «Невский берег»? — уточнил управляющий.

— А что, есть и другие статьи⁈ — отозвался владелец. — Ты мне сразу про все скажи, что б я хоть как-то в курсе был. Что за фигня я тебя спрашиваю?

— Это просто конкурент один, — затараторил Денис Евдокимович. — Он это… Через пару кварталов свою клинику открывает. Ну, я его припугнул немного… И вот.

— Меня ни разу не интересуют эти твои истории, — отрезал Глеб Викторович. — Всё просто. Есть конкурент — сделай так, чтобы его не было. Не в первый раз. Статью исправь, как хочешь. Опровержение пусть выйдет, что наша клиника совсем не такая. Ты всё понял, идиот?

— Я понял, — поспешно ответил Денис Евдокимович. — Всё будет!

Владелец положил трубку, даже не попрощавшись. Чёрт!

Надо срочно что-то придумать, или Глеб Викторович снимет его с должности. Надо как-то закопать эту новую клинику…

Но для начала — разобраться со статьёй.

Рабочий день после такого насыщенного утра прошёл спокойно, своим чередом. Арсений радовался тому, что экзамен от комитета прошёл ещё вчера, и работал ещё усиленней.

К середине дня по клинике прошёл слух об увольнении Кравцова. Расстроенных этой новостью оказалось мало, эндокринолог многим успел чем-то насолить. Так что в основном все втайне остались довольными.

После работы первым делом я отправился в психиатрическую больницу. Во-первых, прочитать там очередную лекцию. А во-вторых, Василий Геннадьевич вновь обратился с просьбой посмотреть пациента.

Так что после лекции мы с главврачом отправились в палату к мужчине тридцати пяти лет.

— По всем признакам, даже проверив его психиатрических аспектом, могу утверждать, что это шизофрения, — обратился ко мне Василий Геннадьевич. — Но… что-то меня смущает как будто.

Мужчина сидел в смирительной рубашке, но никакой агрессии не проявлял. Раскачивался вперёд и назад, смотрел в одну точку.

— Он пытался зарезать соседку по лестничной клетке, — открыв историю болезни, рассказал мне главный врач. — Потому что «голоса в голове ему так приказали».

— Приказали, — подал голос мужчина. — Они часто приказывают. Иногда мне кажется, что мной словно управляют. Управляют.

Так, он явно понял, о чём мы с Василием Геннадьевичем сейчас говорили. И это уже факт не в пользу шизофрении. При обострении шизофрении он бы вообще не смог построить с нами диалог.

У меня было стойкое ощущение фальши в его словах.

Проверил по привычке неврологическим и психиатрическим аспектом. Психиатрический аспект явно говорит о патологии, но пока что не совсем понятно, какой именно.

— Как вас зовут? — обратился я к мужчине.

— Голоса говорят не отвечать вам, — продолжив раскачиваться, ответил он. — Я не буду вам отвечать. Вы опасны. Вы все опасны.

Нет, это точно не шизофрения. Я ещё раз проверил его психиатрическим аспектом. Кажется, у меня появилась идея…

Да, до такого действительно сложно догадаться, если психиатрический аспект не прокачан до максимального уровня.

— Я проведу один тест, — шепнул я Василию Геннадьевичу.

Затем сделал вид, что что-то записываю в блокноте. Задумчиво постоял в полной тишине.

— При шизофрении подобного типа ещё часто пациенты начинают петь, — серьёзным тоном заявил я. — Это уже было у пациента?

— Врагу не сдаётся наш гордый варяг! — тут же запел мужчина.

Бинго, как я и думал!

— Синдром Мюнхгаузена, — заявил я главному врачу. — Мужчина придумал себе шизофрению сам. И решил убедить всех вокруг, что она у него есть.

Вообще синдром Мюнхгаузена — это симуляция не только психических заболеваний. Пациент может симулировать и физические заболевания, к тому же не только у себя, но и у других. Опасное заболевание, тем более что его не всегда удаётся вовремя распознать.

— Вы правы! — глаза Василия Геннадьевича округлились. — Это же всё объясняет! И как я сам не подумал об этом⁈

— Это не так-то легко распознать, — улыбнулся я. — Молодой человек всё равно нуждается в лечении, только немного ином. Кстати, могу взять его в курацию, для разработки лечения подобного синдрома.

— Конечно, — интенсивно закивал главный врач.

Я вкачал небольшое количество магии психиатрическим аспектом, и решил, что раз в неделю буду проводить ему лечение. Должно хватить двух сеансов, и тема для статьи про лечение синдрома Мюнхгаузена будет готова.

Закончив с психиатрической больницей, я отправился к Раскольникову. Клочок ждал этого визита весь день.

— Читал новый выпуск «Невского берега»? — спросил у меня Раскольников.