Дед в режиме ведьмака (СИ). Страница 20

Он поспешно вытащил телефон, посмотрел на экран и приподнято сказал:

— О, Владлена Велимировна перевела деньги. Неплохая сумма.

— Деньга идёт к деньге. Эдак мы скоро будем ходить в семейных трусах от «PRADA», — весело выдал я, пригладив волосы, которые растрепал лёгкий порыв ветра. — Итак, Павел, раз у нас появились средства, вот тебе ответственное задание: нужно продать часть наших трофеев и купить кое-какие ингредиенты. Съезди…

— Дедушка, никуда не надо ехать. Я всё сделаю через интернет. Сейчас приедут курьеры и купят у нас всё что нужно, заодно привезут с собой наш заказ. И никуда ходить не надо.

— Совсем обленились, — буркнул я себе под нос и начал диктовать внуку, что следует приобрести.

Павел быстренько сделал заказ через приложение, а также указал, что мы хотим продать. В числе ингредиентов на продажу был и хвост Гнилой крысы — в нём содержались кое-какие токсины, используемые как для ядов, так и для лечения.

— А теперь скажи мне, внучок, где здесь рядом есть приличная цирюльня? — спросил я, решив повременить со сном. — Мне же завтра физиономией светить перед большой аудиторией, так что выглядеть я должен на все сто. И совсем не лет, а процентов.

— В нескольких кварталах отсюда есть хороший барбершоп. Правда, туда в основном ходят студенты, но думаю, и тебя приведут в порядок. Я с тобой схожу, а то мало ли что…

— Мало ли что? Думаешь, меня украдут инопланетяне как лучшего представителя человечества? Нет, я пойду один, ноги разомну, свежим воздухом подышу. А ты давай занимайся ингредиентами. Понял?

— Понял, — нехотя кивнул пухляш, а потом предложил: — Я тогда сейчас сбегаю за твоим телефоном. Он в спальне остался. А ещё прихвачу твою банковскую карту и переведу на неё остаток денег, которые мне закинула Владлена Велимировна.

— Себе на мороженое оставь и не забудь, что я у тебя одалживал, когда ходил в кафе. И даже не думай отказываться. А то накажу, жестоко накажу.

Павел улыбнулся краем рта и скрылся из виду. Он появился спустя пять минут и вручил мне оговорённые вещи. Я взял их и двинулся по тротуару в сторону барбершопа, сверяясь с навигатором в стареньком телефоне. Он работал через пень-колоду. Но ничего, я без инструкции чинил чёрно-белый телевизор «Горизонт», так что и с допотопным телефоном справлюсь, хотя навигатор предлагал такие маршруты, что на них сам чёрт ногу сломит. Он вёл меня через обоссанные закоулки, где громоздились кучи пахнущего тухлятиной мусора, валялись разбитые бутылки и шныряли облезлые кошки с подозрительными взглядами.

Однако я двигался к своей цели. И до неё вскоре осталось совсем чуть-чуть — один грязный проулок. Он встретил меня звоном бокалов, русским роком и весёлым гоготом, вылетающим из пары окон и открытой двери. Над последней красовалась ржавая вывеска «Бар Пересдача».

Возле покрытых окурками и плевками ступеней курила троица юнцов лет двадцати, заливаясь пивом из алюминиевых банок. Один из них рассеянно глянул на меня, а затем удивлённо распахнул рот, обнажив жёлтые от никотина зубы.

— О, Игнатий Николаевич! Лёха, иди скорее сюда! Тут твой любимый препод из нашего института!

— Кто⁈ — вылетел из окна хриплый голос.

— Зверев собственной персоной!

Я с гордо вздёрнутым подбородком брёл по проулку, уже понимая, что без приключений его не миную. Наследие Игнатия сказалось.

Готов поспорить на шкуру дракона, что выскочивший из бара пьяно поблёскивающий зенками здоровяк в спортивном костюме имеет огромный зуб на Игнатия.

Может, Зверев его отчислил? У здоровяка и рожа подходящая: сальная, с узким лбом и квадратным подбородком, усыпанным прыщами. Его физиономия буквально вопила, что если ему дать карандаш, то он непременно нарисует либо сиськи, либо член, и начнёт гоготать.

Пока же парень с мрачной радостью выпалил:

— И вправду Зверев!

— Лёх, с какого курса тебя из-за него отчислили? — спросил желтозубый, поглядывая на меня.

О как, угадал! Игнатий и правда приложил руку к его выдворению из института.

— Со второго, — зло пропыхтел детина, сжав пальцы в кулаки. — Эй, урод, а ну подь сюды! Сейчас будешь экзамен сдавать!

Я всем своим видом продемонстрировал, что урод тут один, и он злобно пыхтит на крыльце бара.

— Лёха, остынь. Он же аристократ, да ещё и маг, — вмешался бледный худой паренёк, испугано хлопая глазами.

— Да этот хрен уже второй год как башкой повредился и дар его деградировал до первого уровня. Все об этом знают! — прорычал побагровевший здоровяк, решительно двинувшись ко мне. — Я ему сейчас леща дам да подсрачник, а он ничего никому и не скажет. Сумасшедший же.

— Ага, восстанови справедливость, — хохотнул желтозубый, бережно сунул затушенный окурок в карман и крикнул в окно бара: — Жанка, Ленка, идите сюда! Сейчас будет практическое занятие по воспитательной работе!

— Лёха, он не похож на сумасшедшего. Ты посмотри, какой у него взгляд! Полностью осознанный, да ещё такой… насмешливый, — пропищал поёжившийся бледный, глядя на меня во все глаза.

— Да заткнись ты, Костик. Вечно ты ссышь! — рыкнул здоровяк и злобно подмигнул мне, картинно впечатав пудовый кулак в раскрытую ладонь. — Первый вопрос, сука: куда тебе вдарить?

Лёха сделал несколько быстрых шагов и с кривой ухмылочкой загородил мне дорогу. Пришлось остановиться около стены из потрескавшегося красного кирпича с ещё влажными следами мочи.

— Чего молчишь, а⁈ — глумливо раззявил пасть детина, слегка покачиваясь.

Хм, сразу продемонстрировать этому дебилу, кто тут батя? Не-е-ет, так будет неинтересно. Надо показать ему всю глубину его неправоты, чтобы впредь неповадно было так поступать. Отучить его от жестокости. К сожалению, она словно болезнь передаётся от одного к другому: отец бьёт ребенка, а тот вымещает злость на котенке; начальник унижает зама, а он потом — подчинённого. И дело тут не только в воздействии Лабиринта.

— Нечего ответить? Тогда двоечка тебе! — с весёлой яростью выпалил Лёха, изрыгая изо рта вонь кислого пива и чесночных гренок.

Он как-то даже лениво сделал левый апперкот и сразу добавил правый крюк, полностью уверенный в том, что свалит меня с ног. Самодовольство так и сквозило в каждом его движении.

Но я, даже несмотря на неуклюжее стариковское тело, успел сместиться чуть в сторону. Апперкот не достиг цели, просто полоснул воздух, а правый кулак здоровяка смачно впечатался в стену. Стена победила, причём с огромным преимуществом. В руке урода что-то хрустнуло. Весело и сочно.

— Ай, сука! — выхаркнул он вместе со слюнями. Рожа исказилась от боли, а на костяшках пальцев выступила кровь.

Шикарно получилось. Аж тепло на душе стало.

— Ха, ха, Лёха, а может, не зря тебя отчислили⁈ — захохотал желтозубый и покосился на двух раскрасневшихся девах, вывалившихся из бара.

— Ого, а тут веселье! Вы чего нас не подождали, мальчики? — наигранно возмущённо выдала блондинка, плоская как доска.

— Ага, безобразие! — вторила ей другая девка хриплым низким голосом, удивительно идущим к её комплекции бочки. — Лёха, а ты чего рукой трясёшь? На невидимой гитаре играешь?

Зрители заржали как кони, заставив урода рассерженно скрежетнуть зубами. В его глазах вспыхнула жажда крови.

Он ринулся на меня как бык на красивого седовласого тореадора, пытаясь схватить за лацканы пиджака. Но напоролся на удар ногой в колено. Да, удар вышел довольно слабеньким и паршивым. Однако это всё же заставило его потерять равновесие. Он с глухим стуком ударился лбом о стену, проскользил по ней, расцарапывая в кровь лицо, и грохнулся прямо в лужу мочи.

Его подружки и друганы разразились чуть ли не истерическим смехом, сгибаясь пополам.

— Лёха, так опозориться — это настоящее искусство, — просипел желтозубый, давясь хохотом. — Тебя уделал полоумный старик!

Здоровяк вскочил на ноги, дыша тяжело и яростно. Окровавленная физиономия со множеством царапин багровела от стыда. Во взгляде же вспыхнула истинная ненависть, окончательно смывшая опьянение.