Сладкие неприятности лорда ректора. Страница 3

И хоть одет он достаточно просто, лишь изящная вышивка на его дорожном камзоле выбивается из образа, но все вокруг сразу понимают, что перед ними не простой обыватель.

– Гарриард, – с угрожающим рычанием произносит Владыка.

– Альгераль, – возвращает ему император.

Вместе с Алдертом мы в беспокойстве крутим головами, следя за необычной перекличкой.

– Гарриард!

– Альгераль!

– Элайза!

Из-под стола вылезает девчушка и с непосредственной улыбкой смотрит на возвышающихся над ней мужчин.

– Это кто?! – опешив, в один голос спрашивают сильнейшие мужчины своих стран.

– Элайза, – обречённо выдохнув, произносит Алдерт. – На сегодняшний вечер она наша служка.

– А не мала ли девочка? – с подозрением глядя на улыбающуюся малышку, уточняет Гарриард.

– Я уже взрослая! – обижается та и плюхает на стол плошку с разнокалиберной выпечкой. – Вот, сестра сказала передать.

– Но мы ничего не заказывали, – с интересом приглядываясь к ярко-оранжевым плюшкам, отмечаю я. – Что это?

– Тыквенные пряники, – с гордостью произносит Элайза, а я от одного слова «тыквенный» морщусь. В детстве переела каши и до сих пор на дух этот овощ не переношу. – Они бесплатные, в честь праздника!

– Ну раз в честь праздника, тогда ладно, – с довольной улыбкой произносит Гарриард, усаживаясь напротив Алдерта. – Милая, принеси нам попить. Что-нибудь освежающее.

– Согревающее, – тут же добавляет Альгераль, прищуриваясь на императора. – И вон то окно прикройте: сквозит.

– А вон то откройте, а то мы тут зажаримся.

– Музыку потише, – шипит Альгераль.

– Песни погромче, а то нас услышат, – с мстительным удовольствием добавляет Гарриард.

Когда смотрю на то, как эти двое собачатся, меня не покидает стойкое ощущение детского сада. Они, будто два обиженных друг на друга мальчонки, всё время пытаются сказать друг другу наперекор.

– Элайза, иди, дочка, – выдыхает Алдерт, устало потирая переносицу. – Принеси нам лимонад и горячий пунш. Насчёт остального попозже определимся.

– Э-э-э, – тянет девочка, с искренним любопытством разглядывая правителей под прикрытием.

Хотя, думаю, она уже давно всё поняла. С её-то даром.

На время, пока мы наблюдаем за удаляющейся Элайзой, за столом воцаряется тишина. Гарриард с Альгералем молчат, что даёт мне понять: лёгкими переговоры не будут.

– Ну что ж, – слово берёт Алдерт. Он вытягивает руки на столешницы и складывает ладони в замок. – Как я и говорил в своём письме, ситуация по-настоящему пугающая. Один из моих учеников заявил о начале привязки к альве.

– Так и знал, – цыкает Гарриад и поворачивается к Альгералю. – Вам просто неймётся нас связать, да?

– Постой, – возмущаюсь я. – Моя девочка ни в чём не виновата. Всем известно, что дракон сам должен открыться, чтобы привязка началась.

Я в таком гневе, что даже забываю о правилах приличия и начинаю тыкать самому императору драконов!

Гарриард переводит на меня удивлённый взгляд и даже приподнимает бровь.

– Альгераль, в твоём королевстве не нашлось достойного мужчины, чтобы представлять твои интересы? Пришлось звать женщину?

Прикрываю глаза, считая до десяти. Это драконы, они шовинисты до мозга костей, фырчать и закатывать скандал нет смысла. Проще проигнорировать.

– Гарриард, мне кажется, ты немного заблудился, – обманчиво ласковым голосом тянет Владыка. – В своих стереотипах и пренебрежении к женщинам. Насколько я помню, во время освободительной войны наши воительницы посрамили честь не одного крылатого батальона.

За столом повисает напряжённая тишина. От ответа императора сейчас многое зависит. Он может огрызнуться, и тогда эта перепалка дорастёт до срыва договорённостей уже по союзу.

– Ха, – выдыхает Гарриард с довольной ухмылкой на чувственных губах. – Что было, то было. Мой главнокомандующий до сих пор с ужасом вспоминает ваших ночных ведьм. Такие кошмары на его ребят навели, очередь в отхожие места из лагеря выходила!

От меня не укрывается, как уголок рта Владыки дёргается в довольной усмешке.

И неожиданно для нас обоих мы с Алдертом одновременно выдыхаем. Фу-у-ух!

– Да не дёргайтесь вы так. – Откинувшись на спинку стула, Гарриард вальяжно скидывает камзол, оставшись в одной вроде бы просторной рубашке.

Но на мощных руках императора она готова вот-вот треснуть, будто Гарриард взял её с чужого плеча. С обладателя более худых рук и более основательного пузика.

– Ривейла, выйдем на минутку? – сбоку доносится шипящий шёпот Фрёиста.

– Зачем? – Я с трудом отвожу взгляд от хищно двигающегося Гарриарда и в искреннем недоумении смотрю на ректора. – Нам же вроде бы проблему решать надо не между собой, а с нашими гостями?

И только вглядевшись в глаза Алдерта, понимаю, что он попросту ревнует. Моим вниманием целиком и полностью завладел император, что не по душе Фрёисту!

Забавно.

И так же, судя по искрящимся лукавыми искрами глазам Владыки, думает и Альгераль. Вот же хитрец, теперь я понимаю, почему на переговоры вызвали именно меня. Владыка попросту сбивает сосредоточенность драконов на деле. Вот же продуманный манипулятор!

– Потом поболтаете, – тем временем обрубает император и цапает тыквенный пряник из плошки. – Сначала дело, потом любовь.

– Тут вынужден согласиться, – вступает в разговор Альгераль. – У меня времени в обрез, во дворце только Длань знает о моём отбытии.

– Аналогично, – кивает Гарриард и обращается к Алдерту: – Мне тоже надо спешить. Волнения из-за предстоящего подписания договоров усилились. Не все довольны союзом

Штормовые глаза Маврилика сужаются, когда он переводит взгляд на меня и Владыку. То, что император драконов не скрывает истинной обстановки дела, внушает уважение. Это говорит о высоком уровне доверия к нам, официальным представителям альв на этом дипломатическом междусобойчике.

– Поэтому я против разглашения детям тайны привязки и истинности, – продолжает Гарриард таким тоном, будто припечатывает.

– Но… – тут же возникаю я, но осаживаюсь под тяжёлым взглядом Альгераля.

– Я тоже против, – кивает Владыка. – Альвы в большей безопасности, пока драконы не знают, как сформировать привязку.

– Но хотя бы принцессе с принцем расскажите! – Я умоляюще смотрю на мужчин, никак не понимая, почему они противятся. – Им-то можно.

– Не уверен, что мой Арм не растреплет своим близким дружкам. – Гарриард задумчиво поглаживает короткую бородку. – А там вступает в дело принцип «что известно двоим, то известно всем».

– Да и Мирра, хоть она и на порядок ответственнее твоего сыночка, – Альгераль не упускает случая поддеть императора, – обязательно поделится секретом с подружками. И если за Кару я спокоен, то вот эта Лери может из протеста принудить какого-нибудь бедолагу попробовать привязку.

На словах о ночной альве взгляд Владыки темнеет, но я не могу понять, какие эмоции при этом бурлят в Альгерале. По смыслу получается, что о Валейт наш вседержитель невысокого мнения, а вот поведение говорит о другом. Очень странная реакция.

Но что меня искренне забавит, так это уверенность Владыки в Каре. Да, наша единственная альва Жизни должна была беречься больше всех, но по иронии судьбы сейчас именно она оказалась под ударом. Под который попала по банальному незнанию важной информации!

– Кара и есть та альва, у которой появились признаки привязки, – уставившись в стол, бормочу я.

Краем глаза замечаю, как крошится пряник в руках Альгераля, и он, ругнувшись, берёт новый. Нервно откусывает кусок и смотрит в сторону.

– Что-то не так? – почуяв неладное, переспрашивает Гарриард.

Его цепкий взгляд прыгает с Владыки на меня, но я молчу. Даже под страхом смерти я не выдам тайну Кары. По пакту перемирия мы были обязаны присылать всех рождённых альв Жизни в драконью империю. Но с каждым годом их рождалось всё меньше и меньше, поэтому вскоре драконы смирились с тем, что обязательную дань они больше не увидят.