Три желания (СИ). Страница 28

Туман начал опускаться ниже, становиться плотнее и темнеть. Незаметно подкралась ночь. Принцесса зашевелилась, просыпаясь и я села рядом с ней, сотворив маленький голубой огонек. Становилось очень холодно. Даже я, одетая в тёплое платье и меховую накидку (которую, к счастью, не успела снять в спальне у девушки), начинала замерзать. Что уж говорить о Её Высочестве, одетой лишь в тонкую сорочку!

Когда девушка открыла глаза и взгляд её немного прояснился, я молча сняла с себя накидку и укутала ею принцессу.

– В-в-вы кто? — стуча зубами от холода, спросила она.

— Меня зовут Дари'эн. Помните, я танцевала с Его Величеством полонез?

— А где граф Пульетт? Почему так темно, холодно и мокро? — она провела рукой по траве.

Хороший вопрос! Я бы тоже хотела получить на него ответ!

— Что Вы помните, Ваше высочество? — спросила я, начиная растирать ей плечи.

— Что Вы себе позволяете? — возмутилась было она, но когда кровь быстрее побежала по венам, согревая девушку, примолкла, разрешая до себя дотрагиваться.

— Так что Вы помните? — вновь обратилась я к ней с вопросом.

— Помню, как граф оставил меня в обществе фрейлин, а сам отлучился куда-то. Потом я начала готовиться к фейерверкам и выпила один "кристалл силы". Потом вернулся граф и стал провожать меня на балкон... И всё! Больше ничего!

— Вы ничего не ели и не пили, кроме этого "кристалла силы"?

— Нет! А где мы?

— Хотелось бы и мне это знать. — пробормотала я.

И тут, позади нас резко вспыхнул фонарь, пронзив местность ярким лучом света! Он бил узким клинком, целенаправленно, прошивая мглу словно игла. Вспыхнул! Миг! И пропал!

— Остров Молчания! — выдохнула принцесса, с ужасом уставившись туда, где только что был свет.

Та-а-ак! Каторга, значит! Тюрьма! Поздравляю, Дарина! Ты сама себя приговорила и сама же привела приговор в исполнение! Королю даже трудиться не придётся! Только вот о его дочери немного подзабыла — возвращать её всё равно тебе придётся. Так что думай, думай хорошо, как спасти принцессу и сохранить свою шкурку в целости и сохранности. Если это тюрьма, значит должны быть заключённые. А где люди, там и крыша, и еда, и одежда.

— Вставайте, Ваше Высочество! — я протянула руку принцессе, находившейся в некотором ступоре, — Нужно идти, иначе Вы совсем замерзнете, заболеете и умрёте! — немного сгустила я краски, чтоб расшевелить девушку. Но этим только сделала хуже. Она начала всхлипывать, а потом и вовсе залилась слезами, повторяя,

— Я здесь умру! Я здесь умру!

Похоже, у кого-то начинается истерика! Я бы и сама не прочь поистерить, но нельзя! Кто ж тогда разгребать всё это будет? Поэтому, стиснем зубы, не будем думать о плохом и кому-то сейчас надаём пощечин, чтоб привести в чувство! У меня слово никогда не расходилось с делом. Вот и сейчас, размахнувшись, я влепила затрещину королевской дочке (божечки-кошечки! Она ж запомнит!), от которой у девушки враз высохли слезы и она обиженно произнесла: "Ты чего дерешься?"

— Простите, Ваше Высочество, но по другому никак! Ну, что, пойдём? Там, — махнула рукой в глубину острова, — должны быть люди. А где люди, там кров и пища, тепло и одежда. Есть шанс выжить и осмотреться. А здесь мы точно погибнем.

Девушка кивнула, кряхтя поднялась и мы тихонько двинулись туда, где раньше был свет. В темноте, да ещё в сырости, буквально обволакивающей каждую клеточку тела, приходилось продвигаться черепашьим шагом, почти на ощупь. Некоторое время молчали. Потом принцесса выдала, — Макбет.

— Что? — не поняла я.

— Моё имя — Макбет. И можно без титулов, по простому.

— Дарина.

И мы вновь замолчали, потому что капельки влаги забивали легкие и дышать становилось в разы труднее.

Сколько прошло времени не знаю, но вот впереди выросла темная громада форта, окруженная каменной стеной. Ещё минут пять двигались вдоль нее, пока не наткнулись на железную маленькую дверь с крохотным, зарешеченным окошком. Мои руки настолько закоченели, что взяться за скобу, которая была прибита вместо ручки, удалось не сразу. Принцесса же была в полуобморочном состоянии и, похоже, двигалась на одной силе воли. Я прониклась к ней уважением. Не хнычет, не капризничает — железная девочка! А с виду и не скажешь... Типичная принцесска — кудряшки, губки бантиком, ясные глаза с опахалом ресниц. Такой я её помнила на балу.

Стук от скобы оказался глухим и слабым, сил не хватало. Нажала плечом на дверь, в надежде на чудо, что она распахнется, но, увы, чуда не произошло.

— Подожди, — остановила меня Бетти, — дай я!

Покосилась на её хлипкую фигуру и хмыкнула, — На тебя сейчас плюнь, ты рассыплешься! От сквозняка шатает, я сама ещё раз попробую!

— Дарина, я маг земли! Причем, не слабый! Камни, руда, земля — это моя стихия, они мне подчиняются!

Я мысленно хлопнула себя по лбу — вот дура! Про магию забыла! Посторонилась.

Макбет попробовала свернуть пальцы в какую-то фигуру, но они у неё настолько замерзли, что перестали гнуться. Я обхватила ладошки принцессы и засунула их себе подмышки, притянув ближе и подругу по несчастью. Так мы и стояли, грея друг друга дыханием и своими телами. На меня навалилось оцепенение. Совершенно не хотелось двигаться. Хотелось тихонько сползти по стенке, свернуться калачиком и уснуть. Спать! Как же хотелось спать! В какой-то момент даже стало тепло и я прислонилась к стене, рядом с калиткой. Сознание постепенно меркло и мне чудился не то набат, не то гул, не то звон, что исходил от стены. Принцесса навалилась на меня всем телом, а мне показалось, что меня поместили в баню — стало невыносимо жарко. Желание скинуть с себя и девушку, и надоевшие тряпки стало нестерпимым! А потом пришел кошмар... Почудилось, будто скрипнула, открываясь калитка и оттуда появилось два чудища в уродливых балахонах. Один из них схватил, начавшую падать, принцессу. А другой двинулся ко мне. Я закричала и стала отбиваться, брыкаясь и кусаясь.

— Держи её крепче! — услышала я последнее, прежде чем провалиться во тьму.

Глава 23.

— Бу-бу-бу-бу... — звук доносится словно сквозь вату, а на голову будто надели медный котел, по которому бьют колотушкой — "бом!", "бом!". Я тихо застонала и сморщилась от боли, пронзившей виски.

Бубнеж сразу прекратился и рядом раздались шаги, а мне на лоб легла узкая прохладная рука. Я затихла, на короткое время почувствовав облегчение, а потом вновь уплыла в забытьё, барахтаясь в бешеном круговороте не то стремнины реки, не то портала, пытаясь кого-то поймать и от кого-то убежать. Несколько раз приходила в себя, лежа в полнейшей темноте и старалась вспомнить где я, кто я и что случилось. Наконец, вместе с сознанием вернулась и память. Остров "Молчания". Тюрьма для преступников. Двигая только глазами, стала незаметно оглядываться.

Я лежала в маленькой, тёмной комнате на сколоченной из досок кровати, укрытая какой-то дерюгой. Маленький огонек масляной лампы тускло освещал кусок грязного стола, колченогий стул и сгорбленную фигуру человека, что-то растиравшего в каменной миске круглым камнем. Фитиль в лампе негромко потрескивал, человек с усилием надавливал камнем на дно чаши и его тень на стене принимала причудливые очертания, то вытягиваясь до потолка, то пропадая за его спиной. Вот он отставил миску на стол, поднялся и я поняла, что это женщина. Очень худая, сутулая, с всклокоченными волосами, кое-как перехваченными какой-то верёвкой, она походила на бабу Ягу из русских сказок. Но страшно мне почему-то не было, наоборот, я была уверена, что женщина добрая и зла мне не причинит.

Пока разглядывала странную хозяйку помещения, она отошла в дальний угол, скрытый от света, а вернувшись спросила, — Насмотрелась? Ну как, нравлюсь?

—Гр-гхм... — подавилась я воздухом, а справившись с кашлем, спросила, — Как вы узнали, что я очнулась? Ведь я даже не шевелилась!

— Слишком громко думаешь! — был мне ответ.