Девочка в желтом пальто. Страница 8

Взгляд сразу же наткнулся на групповую фотографию у здания школы. Я взяла ее и, приблизив к глазам, стала искать Мэйв. Она стояла в первом ряду.

– Это ее последнее фото с коллективом учителей, – сказала миссис МакКрэй. – Сделано две недели назад. Можешь его забрать.

Я сунула снимок в сумку и запустила руку в глубину ящика. Нащупав что-то небольшое и твердое, вынула наружу.

– Что это?

– Камень, – сказала учительница.

– Это я вижу, но почему он здесь?

– Не знаю.

Это был плоский овальный камень черного цвета.

– На нем что-то нацарапано… Цифры… Два, пять, один, ноль, девять, четыре… – Я подняла глаза. – Что это значит?

– Там есть две буквы, – заметила миссис МакКрэй. – К и М.

– Каллум МакГроу! – вырвалось у меня.

– Господи помилуй! – воскликнула Элинор.

Спустя полчаса миссис МакКрэй, все еще бледная и взволнованная, проводила меня к выходу. Когда мы приблизились к входной двери, она распахнулась, и в школу вошел высокий, прямой, словно жердь, мужчина за семьдесят. На нем было темное пальто и фетровая шляпа. При его появлении в школьном вестибюле запахло дорогим трубочным табаком.

– Элинор, – мужчина кивнул учительнице.

Я тут же узнала этот голос. Он принадлежал директору нашей школы.

– Здравствуйте, мистер Кинкейд!

– Финна Древер! – он тоже узнал меня. – Рад тебя видеть.

– Мистер Кинкейд теперь Председатель Совета нашего острова, – почтительно заметила миссис МакКрэй.

– Финна Древер, – повторил Гаррет Кинкейд, растягивая слова, будто пробуя их на вкус. – Та самая девочка, которая сбежала с острова за знаниями. Приношу свои глубочайшие соболезнования. Гибель вашей сестры – огромная потеря для нашего маленького сообщества. Мэйв была столпом нашей школы. Ее преданность делу образования служила примером для всех.

Слова Председателя Совета острова Сторна были выверенными и абсолютно пустыми. Они не выражали ни грусти, ни сожаления и звучали как заученная речь на официальной церемонии.

– Спасибо, мистер Кинкейд, – сухо ответила я, чувствуя, как под его изучающим взглядом превращаюсь в провинциальную школьницу.

– Надеюсь, ваше возвращение на Сторн, несмотря на печальные обстоятельства, принесет вам спокойствие и радость от пребывания в родительском доме. – Кинкейд перевел взгляд на миссис МакКрэй. – Директор у себя?

– В своем кабинете, – ответила та.

Кивнув нам обеим, Гаррет Кинкейд твердым шагом направился к лестнице. Его каблуки отстучали четкий ритм по паркету.

– Спасибо вам за все. – Я взялась за дверную ручку и обернулась. – Последний вопрос. Где мне найти Каллума МакГроу?

Элинор МакКрэй сжала губы, и на ее лице отобразилась гримаса брезгливости.

– В гавани, у причала, – ответила она. – Вечером найдешь его в баре.

Улицы городка были по-вечернему пустынны. И только в окнах домов горел желтый свет, отбрасывая на мокрый асфальт длинные дрожащие прямоугольники. Из-за угла с лаем выскочила белая собака и тут же умчалась в сумерки. Воздух был холодным и влажным. Сквозь морось пробивался стойкий, домашний запах торфяного дыма.

Вскоре окончательно стемнело. Я спускалась по склону к морю. С Атлантики, набирая силу, дул резкий, пронизывающий ветер. Дождь разошелся не на шутку, и я мысленно поблагодарила себя за то, что надела старую шапку Мэйв и ее дождевик, висевший в прихожей.

В конце улицы я перешла на узкую дорожку, ведущую в гавань. Шел прилив, черная вода медленно и неумолимо заливала желтый песок. На причале, рядом с ботом и парой яликов, были свалены корзины для рыбы, груды зеленых сетей, желтые и розовые буйки. Лодка побольше лежала на песке, похожая на тушу мертвого кита.

Рабочий день рыбаков закончился, но несколько человек все еще возились у своих суденышек, готовясь к завтрашнему выходу в море. Их фигуры в непромокаемых костюмах сливались с темнотой. В небе, клочками белой бумаги, кружили чайки, оглашая гавань пронзительными криками.

Бар «Волнолом» был виден издалека по неоновой вывеске, которая мерцала и потрескивала, сопротивляясь дождю и ветру. Я толкнула тяжелую дверь и вошла внутрь.

Меня обдало волной густого, теплого воздуха, пахнущего пивом, потом и мокрой шерстью. В баре, несмотря на будний вечер, было шумно и многолюдно. Подвыпившие мужчины в рабочих куртках сбились в кучки. Звучавшая музыка сливалась с гомоном голосов и пьяным смехом. Стоявший в углу игровой автомат издавал свистящие звуки.

Чувствуя на себе любопытные взгляды, я пробилась к стойке и заказала бокал вина. Оглядев заведение, поняла, что в этой мешанине лиц мне ни за что не отыскать Каллума МакГроу.

– Извините, – обратилась я к грузному пожилому бармену с засученными до локтей рукавами, – не подскажете, где тут Каллум МакГроу?

Тот лениво поднял глаза, оценивающе взглянул на меня и мотнул головой в дальний угол.

– Гроулер? Да вон он, у окна.

Я развернулась, посмотрела в указанном направлении и с трудом узнала в неряшливом опустившемся мужчине того самого Гроулера из школьных лет. И уж совсем невозможно было представить этого человека рядом с моей утонченной, интеллигентной сестрой.

Каллум МакГроу выглядел намного старше своего настоящего возраста. Когда-то крепкое, мускулистое тело расплылось, набрав лишний вес. Знакомые с юности черты растворились на одутловатом красном лице. Он сидел, ссутулившись над полупустой пинтой, и мутным взглядом смотрел в темное окно.

Сделав глоток вина, я прихватила свой бокал и подошла к его столику. Каллум поднял глаза и вдруг замер, будто столбенев. Его взгляд, пьяный и несфокусированный, прилип к моему лицу, затем к дождевику и шапке. В помутневших глазах мелькнуло что-то животное – страх, узнавание, шок. И тут я сообразила, что в этой одежде я слишком похожа на Мэйв.

– Каллум? Я Финна Древер. Сестра Мэйв. Мне нужно с тобой поговорить.

Его оцепенение вдруг сменилось агрессией. Он с силой хватил кулаком по столу.

– Куда ты лезешь?! – его голос был хриплым и громким. – Уехала, а теперь приперлась с вопросами! К ее смерти я непричастен! Слышишь!? Никакого отношения не имею!

– А я и не говорю, что имеешь, – мне хотелось его успокоить, но он был во власти пьяного угара и собственного страха.

– Все они думают – это я! А я нет! – он тыкал пальцем себе в грудь. – Отставь меня в покое!

Разговор был невозможен и небезопасен. Я с горечью смотрела на этого сломленного и озлобленного человека.

Из дальнего угла, где за столиком сидели три рыбака, донесся пьяный, пропитый голос:

– Отстань от Гроулера! Твоя сестренка не на него заглядывалась, а на того, кто живет на маяке. Все это знают!

Несколько голосов тут же заглушили его: кто-то фыркнул, кто-то отмахнулся, – словно это была обычная пьяная болтовня или недостойная внимания сплетня.

Но слова уже легли на дно.

Тихо и тяжело – как камень, брошенный в воду.

– Прости.

Дверь бара захлопнулась за мной, отсекая музыку и шум голосов. Я снова оказалась во власти ветра и косого дождя. Натянув на голову капюшон, побрела вдоль пирса по направлению к дому.

И, словно насмехаясь над собой, повторила свои слова:

– Быстро. Без задержек. Без лишних встреч.

Глава 6. Код на камне

Дождь лил, не прекращаясь. Он гнал меня в родительский дом, стуча по капюшону дождевика.

Силуэт дома выплыл из-за завесы дождя – темный, недружелюбный, с закрытыми ставнями, похожими на сомкнутые веки. Я забежала на скрипящее крыльцо, закоченевшие от холода пальцы с трудом отыскали в кармане ключ.

Перешагнув через порог, прислонилась спиной к двери. В ушах все еще звучал хриплый голос Каллума, а перед глазами стояло его перекошенное страхом лицо.

Я скинула промокший дождевик, повесила его на крючок.