Падение. Страница 15

– Вы должны понимать, что он состоит в Совете и что теперь ему не так просто внезапно уехать в другой город без армии или без объяснения. Поэтому он послал нас.

Слышу тихую усмешку и прищуриваюсь, но это никак не помогает разглядеть того, кто там находится.

Одна темнота.

– Совет? – переспрашивает тот же голос. – Я прекрасно знаю, что Максвелл умеет исчезать, когда ему это нужно. Не хотите говорить правду, тогда разворачивайтесь и уходите. Встречи не будет.

Исчезать, когда ему это нужно?

Я едва хмурюсь из-за этих слов, думая о том, что, возможно, кому-то известно слишком многое.

Джеймс делает полшага вперёд, но не успевает открыть рот, я сама слышу собственный голос, резче, чем ожидала:

– Нам известно, почему вы хотели встретиться именно с Ником.

В тени виднеется едва заметное движение.

Как будто кто-то слегка склонил голову.

– Ах вот как, – голос чуть ниже и медленнее. – И что же вы предлагаете взамен? Это ничего не меняет.

– Меняет. Я пришла вместо него.

Джеймс едва заметно, почти невидимо, сжимает мою ладонь, но сам пока не вмешивается.

Секунда… две.

Тишина становится вязкой и тягучей, а ещё такой, что мне хочется направить оружие в ту темноту. Однако, если сделаю это, то, вероятно, в меня тут же выстрелят.

– Ты? – переспрашивает мужчина. – И чем же ты можешь быть полезна в вопросе, который касался самого Максвелла?

Я на мгновение замолкаю, ровно настолько, чтобы почувствовать, как тяжело и быстро бьётся сердце.

Как воздух в лёгких становится слишком холодным, даже холоднее, чем на улице.

– Если я права… – говорю тихо, но отчётливо. – И если тот человек, который был там в прошлый раз… тот, кто выстрелил в замки на клетках, был одним из людей Сойера… одним из ваших людей, – делаю предположение, что с нами ведет диалог именно Сойер, – тогда вы должны знать, что там был не только Ник. Но и с ним в другой клетке была девушка.

Делаю короткую паузу, после чего продолжаю, когда Джеймс отпускает мою руку, но делает это не просто так. В случае чего он так быстрее дотянется до пистолета.

– Я та самая девушка.

Невыносимо долгие три секунды никто не отвечает.

Но я чувствую, как что-то меняется. Не только сама атмосфера, но и голоса… да, совсем тихий голос, а после с той стороны раздаются шаги.

Мы ждем ещё совсем немного, когда во мне каждая клетка буквально вибрирует от напряжения, и в это же мгновение из темноты выходит…

Быть этого не может.

Мне кажется, что это… Да это даже на хреновую галлюцинацию не похоже, так как человек напротив внешне изменился. Незначительно, но всё же да, изменился, чтобы это было просто галлюцинацией.

Он и есть Сойер?

Какого черта?

И почему тогда у него изменился так сильно голос? Это из-за маски, которую сейчас он снял? Или что? Какой-то микрофон?

Ощущаю не только свое замешательство, но и Джеймса, что находится рядом, вероятно, его одолевают сейчас похожие мысли и чувства.

– Да вы издеваетесь, – как только я слышу знакомый голос Тэйта, то убеждаюсь, что всё это время говорила не с ним. Это отчасти радует. – Ты живучая, Брайс.

– То же самое могу сказать и о тебе, Роквуд.

Тэйт прищуривается и переводит взгляд с меня на Джеймса и недовольно поджимает губы, после чего буквально выплевывает:

– И ты тоже, Хадсон.

Следом за Тэйтом выходят еще двое. Один из них в маске рейдера, а другой… в очках. В просто черных очках, а не тех, которые носят, когда плохое зрение.

И именно этот человек привлекает мое внимание. Во-первых, напрашивается вопрос: для чего ему нужны очки? Мы в помещении, но даже если бы и были на улице, то солнца практически не бывает, ведь не лето.

Именно он заставляет меня моргнуть дважды.

Высокий. Даже выше Джеймса, возможно, ростом почти, как Ник, а это уже о многом говорит.

Широкие плечи, мощные руки, крупная фигура, которую удается различить, несмотря на наличие верхней одежды, будто собранная из сплошных углов. Не столько мускулы, сколько сама структура тела. Тоже бывший военный?

На вид лет двадцать семь, может, чуть больше. Кожа светлая, будто он редко выходит на солнце, а волосы темные, почти черные, короче, чем у Джеймса.

Но больше всего цепляют детали.

Руки в перчатках без пальцев, ладони скрыты, впрочем, что-то подобное я видела и у других рейдеров, но суставы кажутся крепкими, как сталь. На поясе замечаю оружие, вероятно, оно не единственное.

А ещё возле ушей… что-то странное.

Я не сразу понимаю, что это.

Слишком маленькое, слишком тонкое, какие-то пластинки темнее кожи. Не обычные наушники. Но и не классический слуховой аппарат. Как устройство связи, встроенное прямо к ушной раковине. Однако, это точно не оно, так как ничего похожего я ранее не видела. Вряд ли рейдерам есть, где создавать что-то подобное. Тогда, что это?

Джеймс делает почти незаметный шаг ближе, так, чтобы его плечо оказалось чуть впереди.

– Ты Сойер? – спрашивает Джеймс, обращаясь к тому, на кого я продолжаю смотреть, так как он напрягает меня больше всего. Другой рейдер выглядит обычно, хотя я понимаю, что его тоже не стоит недооценивать.

– Да, – ответ легкий и простой. Прямой.

Ладно, ещё и неожиданный. Я полагала, что Сойер будет как-то скрываться до последнего, но ошиблась.

– То, что она сказала – правда? – данный вопрос Сойер задает Тэйту, едва поворачивая голову в его сторону.

– Да. Брайс и Максвелл были там. Хотя я думал, что они оба сдохнут, ведь их покусали. Жаль.

– Это ты спас нас тогда? – у меня язык не поворачивается такое спросить у него, но другого объяснения я не нахожу.

– Нет, конечно, – Тэйт мерзко улыбается. – Будь у меня возможность, то я бы сам застрелил вас, но…

Тэйт осекается, когда Сойер издает звук похожий на кашель, после чего первый вновь поворачивает голову к нам с Джеймсом, но смотрит как-то странно, хоть мне и не видны его глаза, но будто сквозь нас или чуть в сторону. У него там люди? За нашими спинами.

– Так ты значит, тоже зараженная? – задает верный вопрос Сойер, на который я киваю.

– Да, – вдруг произносит тот рейдер, что стоит рядом с Сойером.

"Да"? Что за "да"?

Стоп. Сойер сказал "зараженная", он не сказал что-то вроде того, что у меня есть иммунитет. Именно зараженная.

– Почему вы сказали "зараженная", а не то, что у меня, возможно, есть иммунитет?

Тихая и спокойная усмешка.

– Это предположение. Я не столь наивен, чтобы думать, что у кого-то в нынешнем мире есть иммунитет. У Максвелла ведь его тоже нет. Он нулевой пациент.

Да, я помню, что Сойер тогда писал в сообщение Нику, что всё началось с последнего, но думала, что это лишь просто такое выражение. Я ошибалась.

Сойер знает. Ему известно, что вирус есть не только в Нике, что и всё это началось именно с него.

– Поэтому вы хотели с ним встретиться? Чтобы… шантажировать и потребовать что-то взамен? – рейдеры ведь не обладают такими запасами, как обычные города, наподобие Авалона.

Теперь я слышу тихий смех.

– Нет, – наконец произносит он ровно, почти тихо. – Не затем.

Ни тени раздражения. Даже любопытства нет, словно его истинная цель вообще не лежит в плоскости моих подозрений. И он совсем не спешит объяснять, позволяя паузе затянуться так, что мне становится не по себе. Будто ждет, пока я сама дойду до нужного вопроса.

И я дохожу.

– Тогда… откуда вам известно? – голос предательски дрожит. – Ведь…

Но я не успеваю закончить.

Сойер легко, почти лениво продолжает мою мысль:

– Ведь все, кто был в курсе, погибли в центре Максвеллов. Вернее… их убили. Да?

Мир трещит на части. Ему известно даже это.

Да, Леванту тоже было известно, что якобы произошла утечка и все погибли, но правду не знал никто, кроме меня, Феликса Максвелла и Ника.

Внутри поднимается холодная, вязкая паника, которая расползается по груди. Я чувствую, как рядом сдвигается Джеймс и поворачивает голову ко мне. Я ощущаю его взгляд почти физически.