Сладкое на ночь (СИ). Страница 6

Она дёргается, поцелуй прерывая, смотрит возбужденно и растерянно. Ртом воздух хватает. Я зарываюсь в ее шею и прикусываю бешено бьющуюся артерию. Выгибается, впечатывая свою полную грудь в меня.

— Вадим, это все неправильно, — стонет и на себя тянет.

— Конечно, — соглашаюсь, дергая полы блузки вверх. — слишком много одежды на тебе, Пончик.

— Вадим… нельзя… — её голос дрожит, но пальцы впиваются в мои плечи.

— Можно, — глухо отвечаю, оттягивая чашечку бюстгальтера, и накрываю губами острую вершинку. Вгрызаюсь с тихим рыком.

— О боже... — захлебывается стоном Паулина, давит на затылок, не выпуская.

Языком ласкаю, облизываю ареолы и, оторвавшись от груди, дую. Дрожит, нежная кожа мурашками покрывается.

Дергаю белье, потеряв терпение. Ткань трещит по швам и обнажает тяжелую полную грудь. С наслаждением мну её. Носом зарываюсь между полусфер. Так, как хотел сделать, как желал с первого взгляда. Кусаю, целую жестко, засосами покрываю. Пончик бормочет что-то, всхлипывает, выгибается, теснее прижимаясь.

Юбку сильнее задираю, царапая бедра. Ёрзает. Тонкий капрон рвётся под моими грубыми пальцами.

— Вадим, надо остановиться, — бормочет и чуть приподнимается.

Впиваюсь пальцами в бедра, тяну на себя и, оторвавшись от сочной груди, толкаюсь пахом ей в промежность.

— Ты просто сумасшедший, — стонет и тянется за поцелуем.

Сминаю губы, наваливаюсь. Она отвечает жадно, неумело, поспешно. Мои руки скользят по бедрам, сжимают, срывая остатки колготок. Пончик мой, тихо всхлипнув, сама трется.

Прерываю поцелуй, свой ремень дёргаю. Тороплюсь. Чувствую, очухается моя горная лань и упорхнет. Но Пончик смотрит с неким смятением и желанием. Губы пухлые облизывает, и я их облизываю. Тянется, под рубашку ладони запускает. Гладит мой торс, заводя меня сильнее.

Тяну вбок часть трусиков. Она чертовски влажная, просто водопад. И горячая. Дёргается от прикосновений. Перестает на поцелуй отвечать, дышит часто-часто.

Я теряю контроль. Перехватив за ягодицы, чуть приподнимаю и толкаюсь в нее. Жестко, без нежности и прочей медлительности. Врываюсь с громким шлепком.

— Вадим! — вскрикивает и выгибается навстречу.

Ложится на стол, дышит надрывно.

Нависнув, жадно целую губы, шею, плечо, ключицу, грудь. Втягиваю в рот вершинку чувствительную.

Пончик мечется подо мной, раскрывается. Голову окончательно теряет.

— Вадим!.. Боже, Вадим! — шепотом сбивчивым зовет.

— Посмотри на меня, — требую, отстраняясь.

Распахивает веки. Её глаза блестят от слез и желания. Она покорно смотрит на меня, и зрачки расширяются, стоит мне с оттяжкой толкнуться.

Пончик прикусывает с силой губу, чтобы не застонать, ее тело откликается, выгибается, вжимаясь в меня и срывая все стоп-краны.

Больше не нежничаю и не медлю, двигаюсь, рывками заполняя податливое тело.

Срываю с губ стоны. Чувствую жар, наполняющий ее. Он шпарит меня, заставляя двигаться быстрее, сильнее.

Паулина сжимает внутренними мышцами. И когда судорожно, с громким криком кончает, меня разрывает следом.

Глава 7. Паулина

Я торопливо натягиваю юбку, поправляю блузку, застёгиваю пуговицы. Пальцы дрожат. Сердце всё ещё бешено стучит — не от страха, от того, что мы только что сделали.

Но как только страсть отступает, на место приходит другая эмоция. Стыд.

Смотрю на собственные складки на животе, грудь, которая больше не гордо приподнята, а тяжёлая, уставшая от своей собственной полноты.

Представляю, что он всё это видел при свете дня — каждую растяжку, каждую линию. Мало того, видел, он слышал… Слышал крики мужа!

«Толстая…» — эхом всплывают слова Артёма.

И это самое безобидное из всего потока грязи, что на меня вылил муж. Отворачиваюсь, машинально прикрываю руками живот, хотя уже поздно. И жмурюсь.

«Без меня ты никто… ничтожество… толстая, бесплодная, несчастная…» — бьёт набатом в голове голос Артёма.

Каждое слово мужа прилетало прямо в сердце глубоким росчерком ножа. И кроме меня это слышал Вадим. Впиваюсь ногтями в ладони с силой.

— Сколько у тебя ещё пар? — спрашивает мой нечаянный любовник, выводя из ступора.

Ошеломлённо поворачиваю голову. Ему легче привести себя в порядок, рубашку в брюки заправил и ширинку застегнул. Мужчина поднимает на меня спокойный взгляд и бровь выгибает.

— Отвезу тебя на встречу с Рахлиным, — говорит, вынимая вибрирующий телефон из кармана.

— Я сама могу съездить. Только адрес дай. Мне нужно сначала в клинику заехать, — отвечаю, вновь поправляя одежду.

Мужчина слушает, но не слышит, кажется. С кем-то переписывается. Чертыхается себе под нос. И морщится досадливо.

— Хорошо. Закончишь с адвокатом, набери меня. Поужинаем где-нибудь, — Вадим быстро поднимает укатившуюся ручку. Пишет на бумаге адрес юридической компании. Полное имя адвоката. А внизу свой номер телефона. — Мне пора, Пончик. Увидимся.

Подмигнув, скрывается за дверью. И я даже не успеваю возразить.

Оставшись одна, обвожу взглядом зону наших слишком активных действий. Остатки колготок валяются, журналы, ведомости, канцелярия.

И со стороны это выглядит ужасно пошло. Мы даже дверь на ключ не закрыли. Сюда могли зайти, увидеть… А может, и зашли, видели, могли даже заснять.

Господи, что я натворила…

Быстро собираю бумаги и ручки. Комкаю остатки капрона, поправляю свою одежду, волосы. Подкрашиваю губы, замазываю тональником алеющие засосы. И выбегаю в коридор.

Я на собственную пару впервые опоздала! Вваливаюсь в лекционный зал, запыхавшись. Пятикурсники встречают громким гоготом. Конечно, они смеются не надо мной, просто радуются, что препода нет, но я все воспринимаю на свой счет. Студенты сразу замолкают и проникаются моим гневом.

Стараюсь сосредоточиться, вернуть равновесие и не думать о случившемся. О Вадиме. О его поцелуях, о том, как я позволила себе потерять контроль. «Это ошибка», — так я себе повторяю. Ошибка, которую нужно вычеркнуть.

Пары идут одна за другой. Студенты шумные, но любимые. Я улыбаюсь их шуткам, поправляю ответы, диктую термины. В этот момент я чувствую себя на своём месте. Здесь я сильная, здесь я — та самая Паулина Андреевна, которая всё держит в руках.

После универа бегу в клинику. Там привычная суета: пациенты, рецепты, звонки.

В полпятого, отпросившись, еду по адресу в центр города.

Меня встречает зеркальное здание фешенебельного бизнес-центра. Охрана в холле вежливо уточняет цель визита, созванивается с приемной и только после одобрения сверху пропускает.

Тридцать четвертый этаж. Меня встречает молодая женщина. Дежурно улыбается и провожает в переговорную.

— Чай, кофе? — спрашивает она.

— Если можно, просто воды.

— Конечно, Натан Артурович сейчас подойдет, — кивнув, женщина уходит.

Я нервничаю. Ведь понимаю, что вряд ли смогу потянуть финансово этих юристов. Не успеваю выдумать повод и, извинившись, уйти. В помещение заходят сразу трое. Секретарь с бутылкой воды. Представительный мужчина и ещё одна женщина.

— Добрый вечер, Паулина Андреевна. Натан, — представляется мужчина. — Вадим обрисовал ситуацию. Я, к сожалению, разводами не занимаюсь, но вашим делом займётся лучший юрист нашей компании. Тамара Георгиевна.

— Здравствуйте, — пожимаю протянутые руки, нервничаю ещё сильнее.

Осматриваю представительного молодого человека. Его костюм, явно пошитый вручную. Дорогие часы на запястье и до блеска начищенные туфли. Перевожу взгляд и разглядываю женщину. На ней тоже брендовый строгий костюм. Да даже их секретарь одета дорого.

— Итак, Паулина Андреевна, — женщина сразу же берёт быка за рога. Садится напротив, достаёт ручку и папку с бланками. — Мне нужны данные вашего мужа. Как давно длится досудебное разбирательство и причины развода.

— Спасибо за уделенное время, — поднимаюсь с диванчика, к груди прижимая сумочку. — Но вы знаете, я, наверное, всё же пойду…