Вторая семья. Неверный (СИ). Страница 3

— В больнице, несчастный случай, — пытаюсь говорить спокойно. Оттого, что я в красках опишу девятилетке реальное положение дел, ничего не изменится.

— Что случилось? — Кир хочет податься вперёд, но бустер держит.

— Не отстёгивайся, — прощу, пытаясь сохранять спокойствие, — пока мало информации, что и как, нужно подождать.

Говорю, сама вспоминая встречу у дверей реанимации. Меня не пустили, интересно, а та, вторая, добилась аудиенции? Отчего-то приходит стыдливость за то, что сбежала, оставив его там одного. Да, под наблюдением врачей, но по факту одного, если не считать женщины, которая может с таким же апломбом утверждать, что она королева Виктория. Почему я вообще поверила человеку с улицы, что она имеет отношение к Максу?

Столько лет жить с мужчиной, а принять на веру слова незнакомого человека.

Внезапно приходит мысль, что это подстроено. И на самом деле произошедшее с Рубцовым — не случайность. Что, если он перешёл кому-то дорогу, и его решили уничтожить по всем фронтам? Кто я после такого? Какая жена так просто откажется от супруга, поверив первой встречной? Я же ничего про неё не знаю. Ни кто такая, ни действительно ли она любовница Макса.

— Слушай, закинул тебя домой и съезжу в одно место, ладно? — прошу у сына разрешения. Дома никого. Несмотря на то, что он довольно большой, штата прислуги не имею. Коробит от того, что кто-то будет суетиться. Два раза в неделю приходят две девочки, наводящие порядок, потому что, во-первых, мне ни за что не справиться с таким количеством уборки, во-вторых, я её терпеть не могу. Что касается готовки, её полностью веду сама. Это несложно и даже приятно, потому что люблю заниматься этим делом.

Тут же вспоминаю о звонке с темой «конфискация дома» и понимаю, что оставлять Кира там одного нельзя. Чёрт! Придётся взять с собой.

— А впрочем, со мной лучше, — довожу до сведения. Оставлю его в машине, пока буду говорить с Рустамом. Можно и по телефону, но хочу забрать гаджет и спросить его обо всём, глядя в глаза. Он плохо умеет врать, сразу краснеет и начинает заикаться. Надеюсь, в ближайшее время не оканчивал курсы по маскировке лжи.

— Привет, — набираю ему по громкой.

— Ну что там? — выдыхает в трубку после шестого гудка.

— Меня не пустили, пока сложно говорить. В реанимации.

— Парень сказал, там была просто река крови.

— Наверное, ещё и снял ролик, — понимаю, что в нашем мире всё стремится к оцифровке. — Слушай, надо по камерам посмотреть, кто это был! — внезапно, мозги встают на место, и я начинаю здраво мыслить. Это же покушение на убийство!

Холодок пробегает по телу, и я смотрю на Кира, который ковыряется в телефоне. Что если теперь и мы под угрозой? От этой мысли становится не по себе, и тяжесть наваливается на грудь. Нет, только не опять! Перемещаю руку на сумку, чтобы найти аэрозоль, вдруг сильно накроет, пока перестраиваюсь правее, чтобы остановиться, если потребуется.

В этот раз проносит, и я понимаю, что сейчас следует найти кого-то, кто поможет мне хотя бы понять, с чем я имею дело.

— Мам, — тянет протяжно Кир, касаясь моего плеча.

— Что?

— Дядя Рустам зовёт, ты не слышишь?

— Прости, — обращаюсь к собеседнику. — Будет на меня пару минут? Хочу телефон забрать.

Он молчит дольше положенного.

— Да я потом Максу отдам, чего ты кататься будешь? Сам заеду на днях, больному магнитные волны опасны.

Несёт околесицу, потому прихожу к выводу, что Инга Рубцова не пустой звук.

— Ты на работе? — интересуюсь, хотя вижу его машину и паркуюсь около неё.

— Нет, — нагло врёт, — уехал.

— На машине?

— Да, конечно.

— Ну тогда выходи, — хлопаю дверцей, смотря на окна его конторы, и вижу, как дёргаются жалюзи.

Глава 4

Чувствую себя матерью, которая будет отчитывать нерадивого сына. И, когда Рустам выбирается из своей коморки, где страхует народ по любому поводу, покидаю салон, отправляясь ему навстречу, чтобы Кир не грел уши.

— Привет, — держу руки в карманах куртки, смотря на него в упор. — Хотела спросить по страховке, — начинаю издалека, и он отчего-то оживляется и даже начинает улыбаться. — Вот если застраховать семейную жизнь от измен. Сколько дадут в случае обнаружения второй семьи, в которой ребёнку уже пять лет?

Он переваривает информацию и гасит улыбку, опуская голову.

— Откуда узнала? — задаёт вопрос.

Внутренности ухают с высокой горы. Ненавижу это чувство, а вместе с ним и аттракционы. Всё-таки не наврала стерва.

— Так ты не ответил? Я много получу? — за спиной Рустама витрина, в которой вижу болезненное выражение своего лица, и тут же меняю его на более отстранённое.

— Я от такого не страхую, — отвечает на полном серьёзе.

Как, скажите на милость, у такого, как Рубцов: мастера лжи, есть такой друг, как Рустам? Простой, как три копейки. И мне становится его даже жаль. Он не мой муж, чтобы стоять на ковре, потупив взор, только я ощущаю его стыд.

— Расскажешь, кто она? — спрашиваю спокойно, пытаясь расположить, и он пожимает плечами.

— У Макса лучше выйдет.

— Бесспорно, — хмыкаю, качая головой. — Он чудесно все эти годы рассказывал о своей второй семье. Прямо все уши прожужжал. Рустам, — зову, и он, наконец, поднимает на меня глаза. — Рубцов в больнице с ножевым. Какая-то девица утверждает, что у них любовь, и кто знает, что на самом деле там произошло! Может, она причастна ко всему. У меня сын в машине, — киваю на авто в десятке шагов, — и знаешь, откуда я его везу? — изгибаю брови, но тут же сама отвечаю. — Из школы, где он подрался с мальчиком, который рассказал, что у его замечательного отца другая жена.

— Слышишь, Рустам?! Моему ребёнку уже в школе другие дети говорят об этом! Так что тебе грех молчать. Прикрывать задницу Рубцова не обязательно. И без него известно, что дело дрянь.

— Я сам узнал недавно, — пытается он заработать себе очки в моих глазах. Будто это что-то изменит. Но я его понимаю: Рустам не мой друг, а мужа. Потому и молчал. — Она из Питера, работала в одном из филиалов.

— Ясно, — понимаю, что девочка просто решила прибрать к рукам удачливого бизнесмена.

Макс так радовался, что появилась возможность открыть офис в культурной столице, что пребывал в какой-то эйфории. Я даже ездила с ним на открытие, только хоть убей не помню там никого. Выходит, если бы дела не пошли в гору, мой муж принадлежал бы только мне?

Свинья везде грязь найдёт. Не было бы Инги, была бы другая.

— Теперь, как понимаю, не работает, — размышляю вслух, слыша обиду в своём голосе. — И у них там даже «свадьба» была? — продолжаю интересоваться. — Гости, — перечисляю, — фотографии. Оказывается, у Рубцова есть тёща с тестем?!

Мать с отцом успели выдать меня замуж и подержать на руках Кира. Потом авария, и мы с Лизой остались вдвоём. Ей было семнадцать, и мне пришлось оформить бумаги, чтобы заткнуть рот бюрократической машине.

Была ещё бабушка с материнской стороны, которой не стало пару лет назад. В остальном мы с Лизкой лишь есть друг у друга.

— Что ещё? — интересуюсь у Рустама.

— Да не знаю я подробностей! Он и сказал мне про это только тогда, когда прижало!

— О чём ты?

Он вздыхает, запрокидывая голову вверх, будто собираясь с духом.

— Макс в реанимации, если что, — напоминаю. — Может потому, что не хотел просто поделиться со мной.

А я, на минуточку, — законная жена! Только Рубцов из разряда тех, кто не будет ныть, кто не станет втягивать женщину в проблемы. Только надо понимать, что они разные бывают. И, возможно, своей глупой привычкой он поставил под угрозу и нас с Киром.

— У него проблемы с фирмой, потому залез в кредиты, которые не смог отдать. Брал под залог бизнеса, как я понял. Месяц назад говорил, если не произойдёт чуда, то будет хреново.

— Так понимаю, не произошло, — подвожу итог.

— Я давал ему деньги, только у меня же много нет. Предлагал узнать у других, с кем общаемся, только всё равно капля в море.