На золотом крыльце 4 (СИ). Страница 18

Я целовал ей лицо, шею — в том самом месте, за ушком, руки мои вообще жили собственной жизнью, исследуя ладное девичье тело под футболкой. Эля сначала упиралась ладошками мне в грудь, а потом тряхнула головой, так что черные влажные кудри волной рассыпались у нее по плечам, и она ответила на поцелуй, потом стянула с меня байку, футболку…

— М-м-м-м… Миха-а-а, ты какой-то такой хороший, знаешь?

— Все из-за тебя! — я поднял ее на руки и перенес на кровать, мы не переставали целоваться, и башку у меня сносило просто напрочь — от ее запаха, от ее тепла, от прикосновений…

— А мы дверь закрыли? А-а-ах! — она млела в моих руках, отвечала на ласки, и это было просто невероятно, наверное, даже круче магии.

— Пофиг, вообще — пофиг! — я почему-то был уверен: здесь, в «Орде», никто нас не потревожит, и никто нам здесь не помешает.

Я необыкновенно ясно понял: гораздо большее счастье, чем все эти инициации и прочая чародейская лабуда, это когда ты любишь и тебя любят в ответ. Потерять такое — гораздо страшнее, чем лишиться магии. Плевал я на магию, если рядом Эльки не будет! А потом стало не до мыслей: были только белые простыни и самая красивая и сексуальная девушка из всех на свете…

* * *

Окна запотели, постель была в беспорядке, одежда — разбросана там и тут. Мы снова сходили в душ, задержавшись там надолго, и теперь делали уборку в комнате и подгоняли снаряжение, периодически толкаясь бедрами и поглядывая друг на друга.

— Миха, только ты не расстраивайся… — вдруг сказала Элька. — Ну… Мне в этот раз больше понравилось, чем в первый. Тогда было не только приятно, но и немножко больно, и неловко, а сейчас — прям так… М-м-м-м!

И тут же прильнула ко мне, и обняла, и крепко поцеловала. А я себя дурак-дураком чувствовал, но обижаться и не думал. А чего тут обижаться? Она вообще — солнце, получается, если сказала мне такое сейчас, а не после первого раза…

— Ну, то есть, бросать меня и уходить к мускулистым черным урукам ты не надумала? — ляпнул я.

— Ой, ну тебя! — она рассмеялась. — Ты у меня вообще-то тоже красавчик и мускулистый — в самый раз! А они — стремные и чересчур какие-то гротескные! Эти рожи, лапищи, бельмища… Это же не мускулы — это ж бугры! Бр-р-р-р… И вообще, мне и вправду все с тобой понравилось, и… И как мы теперь в Хтонь пойдем, когда у меня всякое такое на уме?

— Ну, а что? — я почесал голову и растрепал волосы, чувствуя, что краснею. — Вот у нас палатка есть, спальники теплые есть… Которые, кстати, можно переподцепить вместе, в один большой. Будем в оазисах ночевать и хорошо проводить время. Класс?

— Класс! А котейка будет сторожить. Где, кстати, котейка? — забеспокоилась она.

Как будто в ответ на ее мысли откуда-то снаружи раздался грохот и испуганный визг. Мы подбежали к окну и увидели двух здоровенных кобелей, которые, роняя капли крови на снег и скуля, двумя мохнатыми молниями мчали прочь с ордынского крыльца. За ними перебирал лапками плюшевый котенок, издавая тоненький боевой рев.

Эля открыла форточку и крикнула:

— Иди сюда! Что ты тут устроил?

— Мяв? — повернул голову котик. — М-р-р-р?

В два прыжка он достиг стены и там, цепляясь когтями за обшивку здания и водосточную трубу, полез к нам, чтобы уже через несколько секунд оказаться на руках у Кантемировой.

— Дай, морду вытру, — строжилась девушка. — Устроил безобразие! Развел кровищу! Знаю я тебя, собаконенавистник! И не делай вид, что почуял угрозу, это у тебя ксенофобия и предрассудки! Не сметь поедать собак без повода, понял?

— Мя, — сделал невинную рожицу котейка и стал вылизываться.

Все-таки яогай — это яогай. Чудище то еще!

Выходили в главный зал мы уже приодетые и с оружием. Только броники оставили наверху, тут они были ни к чему. Сергей Ивушкин от барной стойки одобрительно покивал, разглядев наши шмотки:

— Серьезные у вас подвязки, знатный подгон прислали! Круто и неброско? То, что доктор прописал! Давайте уладим формальности — и за стол. Вы в Общество хтонической самопомощи вступать будете?

— О, да! — решительно кивнула Эля. — Иначе вы ведь продолжите делать вид, что у вас тут самая обычная гостиница пополам с баром, и не подумаете продавать нам пулемет и дробовик?

— А вы хотите пулемет и дробовик? — брови Ивушкина взлетели на лоб.

— Да, — сказал я и сунул руки в карманы. — Нам нужен компактный ручной пулемет, лучше всего — РПТ со складным прикладом, и автоматический дробовик, 12-го калибра. Без электроники, чтобы в Васюгане работали.

И высунул руки из карманов и поставил на стойку перед Ивушкиным два столбика монет.

— Тут должно хватить.

— Хва-а-атит… — усмехнулся Серый. — Я еще и боеприпас толковый подберу. Вот вам устав, но там все понятно: помогать друг другу, не отжимать хабар, вступаться, вести себя адекватно… Можете почитать. А потом под протокол на камеру скажете, что вступаете, согласны, готовы. В Орду не зову… Не пойдете ведь?

— Не пойдем, — синхронно кивнули мы. Я пояснил: — Идеалы «Орды» нам близки, но мы — сами по себе. «Жизнь принадлежит Орде», и вот это все — не про нас. Мы хотим, чтобы наша жизнь принадлежала нам. Ну, и Государю, и Отечеству, это само собой.

Эля согласно кивнула.

— Ну, попытаться стоило, — пожал плечами он. — Адекватные маги — большая редкость, к нам в «Орду» ваш брат-чародей больше от безысходности приходит, а не по зову сердца… Ладно. Ручной пулемет и дробовик. И патроны, верно? По весу что? Какой максимум?

— Вес — не беда. Главное — по объему смотреть, чтобы компактно было, чтобы не бегали мы, как те пингвины, обвешавшись подсумками. И нам нужен транспорт, — добавил я.

— Решим, — кивнул Ивушкин. — Читайте пока документацию.

Документация была вменяемая, на самом деле. Ничего такого, что расходилось бы с основным христианским принципом «поступай с другими так, как хочешь, чтобы поступали с тобой». И еще одним принципом, обратным этому — «поступай с другими так, как они с тобой». Типа, помогать — хорошо, и за своих вписываться — обязательно, но если падла хабар стырила или какую-то подставу устроила, под когти монстров, например, подвела, то такому гаду вполне справедливо будет навалять как следует, вплоть до умерщвления. Мы никого кидать не собирались, поэтому вполне уверенно под протокол записали заявление на прием в Общество Хтонической Самопомощи.

— Отлично. Отправлю в головной офис — в Сан-Себастьян, Вере Павловне… — Сергей увидел удивление в моих глазах и тут же среагировал: — Да чего ты так смотришь? Ордынская база — в Паннонии, но Паннония — вне юрисдикции Государства Российского, нам иноагентами прослыть не улыбается, потому Общество в Сан-Себастьянском сервитуте и зарегистрировано. Вот вам шевроны с тремя буквами, цепляйте. Обычно у нас еще белую длань на брониках и шлемах малюют, но поскольку вы так, временные попутчики — вам без надобности. И — к столу, к столу!

Закончив с формальностями, мы прошли в главный зал.

Уруки расстарались там вовсю, стол просто ломился от вкусностей! Шаурму не крутили, а вот шашлык, лаваш, куча невесть откуда взявшейся свежей зелени, сыр — овечий, козий и обычный, коровий, печеная картошка, овощи на гриле и прочее — простое и вкусное, вкупе с огромными кувшинами холодного пива и кваса, и горячего взвара — вот это вот все было в невероятном изобилии. Ну, мы так думали, пока Лурц с Варганом жрать не начали. Уруки вообще постоянно жрут, как в последний раз, со страшной силой.

— За встречу! — поднял стеклянную кружку с пивом Сергей.

Мы чокнулись с ним квасом: работы впереди много, да и вообще, пить пиво с девушкой -оно как-то вроде и можно, но вроде и не прикольно. А вот хорошо кушать вместе с девушкой — это очень правильно. Тем более, поле для приложения усилий в этом направлении тут было великолепное!

— Шашлык — что надо! — отсалютовала вилкой с куском мяса Элька и ухватила его белыми зубками.

— Охренительный, правда? — радостно оскалился Варган. — Хочешь, рецепт расскажу? Тут все дело в маринаде, мозырский метод!