Химмурин: наследие богини. Страница 1

Ника Бакст

Химмурин: наследие богини

Пролог

Все легендарные воины племени Дану сидели за одним большим столом на празднестве, устроенном в честь победы. Великой победы над чудовищами, посягавшими на самое ценное – свободу всех жителей острова Химмурин.

Луг, Правитель племени, сидел во главе стола. Он не улыбался и не поддавался всеобщему веселью, потому что на этой войне он потерял многих братьев и сестер. И самой тяжелой потерей для него стала смерть короля племени – Нуаду. Луг сполна отомстил врагу за смерть своего названого отца и наставника, но это не заполнило дыру, образовавшуюся в груди. После того, как страшный кровопролитный бой закончился, Луг бережно собрал осколки меча Нуаду и пообещал хранить их в память о настоящем короле.

Рядом с Правителем сидел его близкий друг и соратник. Могучий воин и названый брат, Лливелин. Тот тоже не улыбался и лишь вежливо кивал на знаки внимания. Луг прекрасно понимал, что происходило у друга на душе и что является причиной его печали. Нуаду и ему был заботливым отцом, которого у самого Лливелина никогда не было. Луг без конца размышлял над тем, что именно его близкий друг должен был стать следующим Правителем, но тот отказался в пользу брата не по крови, но по оружию.

Дехтине, возлюбленная Правителя, нежно взяла его за руку и заглянула в глаза. Она всегда была его поддержкой и опорой. Луг знал, что после боя весь в крови своей и чужой, мог прийти и склонить голову к ее коленям. И Дехтине, такая женственная и одновременно воинственная, без слов могла утешить своего возлюбленного одним касанием руки. Она заплетала его волосы, умывала лицо и обрабатывала раны. Во всем этом Луг видел самую большую любовь, какую только мог получить в своей долгой жизни. Каждый раз он задавал себе вопрос, чем заслужил такого человека рядом с собой.

Прямо напротив, в конце длинного стола восседала Морриган. Сама богиня войны и смерти. Признаться честно, на поле боя она действительно была воплощением самой гибели. Такой ее создала Матерь. Морриган всегда была строптива и самонадеянна, но за это Луг ее уважал. Между ними никогда не было дружеских отношений, но тем не менее, Луг ее ценил. Ее саму и ее дар – прямолинейность. Хотя часто задавался вопросом, почему же его близкий друг обзавелся с самой богиней войны весьма дружескими отношениями.

Кажется, веселее всего было Дагде. Впрочем, и его таким создала Матерь. Для людей он был олицетворением радости, благополучия. Некоторые даже связывали его с плодородием. Наверное, из-за круглого живота и здорового румянца на щеках. Атрибутом его присутствия всегда был радостный смех, который заражал окружающих. Враг не всегда воспринимал его всерьез и тем самым допускал огромную ошибку, потому что на боле боя он нес погибель столь же отчаянно и жестоко, как и Морриган. Его силе и ярости можно было лишь позавидовать.

Должно быть, именно от него Бригита, дочь Дагды, унаследовала свою непоколебимую холодную ярость и мстительность. Лишь избранные видели подобные качества Бригиты, другие же наблюдали ее сдержанную улыбку и ровную осанку. На первый взгляд казалось, что она создана для подобных празднеств, но и это было ошибочным мнением. Насколько Лугу было известно, она ненавидела всех, кроме своей семьи. И для него причины, по которым она держалась столь холодно, были понятны и оправданы, но иногда с ней было действительно сложно. Сложнее, чем с остальными.

Ее родной брат, Огма, напротив, был приятным и спокойным юношей. Из него получился неважный воин, но в знаниях о мире и его устройстве он опережал других на целую голову. Огма же придумал язык племени Дану, которым пользовались только Ши. Он обучался всем ремеслам, какие только приходили в голову, владел, казалось, всеми знаниями древнего народа и всегда держался особняком. Его слабостью была лишь старшая сестра, ради которой он мог прийти в ярость и уничтожить любого, вставшего на пути. Они друг друга уравновешивали.

С правой стороны от Луга расположился Диан Кехт. Он был единственным кровным родственником Правителя, оставшимся в живых – дедом Луга по отцовской линии. Между ними всегда были довольно натянутые отношения, впрочем, самого Луга это тревожило редко. Диан Кехт был непревзойденным врачевателем и посвящал этому делу все свое свободное время, позабыв о том, что был нужен своему внуку в самые тяжелые времена. Нуаду взял эту роль на себя, это всех устраивало.

И, наконец, Мананнан мак лир. Владыка океана и самый горделивый из Ши, каких только встречал Луг. От его гордыни остальных Ши спасало лишь то, что Мананнан никогда не жил со своим племенем. Его Яблочное имение находилось на острове вечной юности, где он основал свое собственное королевство. Нуаду никогда не высказывался против, пока Мананнан приходил на его зов и уважал власть короля племени Дану. Такой же тактики собирался придерживаться и сам Луг.

Вот они, воины, навечно оставившие свои имена в книге истории острова. Сильнейшие и могущественнейшие. Война окончилась и впереди, казалось, их ждет безоблачное будущее, но все сложилось иначе. Долгая история Ши развивалась вместе с самим островом. Из владык и хозяев они постепенно превратились в изгнанников, ушедших под холмы.

Пока не началась новая глава этой истории. Пока не родилась та, что сможет по кусочкам собрать все воедино. Девушка, которая найдет в себе силы посмотреть правде в глаза и последовать зову Матери.

Маленькая Сиара все никак не могла заснуть, она крутилась в кровати в поисках удобного положения, но не могла его найти. По итогу она сдалась, легла на спину, натянула одеяло до самого подбородка и уставилась в потолок большими голубыми глазами. Она рассматривала каждую трещину в краске, будто это помогло бы заснуть.

За окном стояла духота. Может, поэтому так тяжело заснуть? Ночи обычно прохладные, но не эта. Девочка просто лежала и не шевелилась, прислушиваясь к ночной тишине. Она улавливала каждый звук, решила сконцентрироваться на этом.

Ее сердцебиение участилось, воздуха стало не хватать. Тогда пятилетняя Сиара села в кровати, прижав ладошку к горлу, будто это могло вернуть дыхание, она старалась ловить воздух ртом.

Прямо из открытого окна в комнату ребенка ворвался истошный крик. Это нельзя было назвать плачем, это был словно вопль тысячи человек, обезумевших от горя. Он заполнил все пространство в комнате, не утихая несколько секунд. Сиара тут же вскочила с кровати и бросилась к двери. Ее нутро подсказывало, что этот крик не сулит ничего хорошего.

Все ее внутренности будто перевернулись от этого вопля, волоски на руках встали дыбом, сердце заколотилось еще сильнее, чем прежде. Она чувствовала надвигающийся кошмар, страх сковал ее железными прутьями. Сиара знала одно: надо бежать, потому что случилось что-то плохое.

Девочка выскочила из своей комнаты на кухню, она знала где хранятся столовые принадлежности, поэтому сразу бросилась туда. Через секунду в руках она держала большой нож. Ее рассудок твердил, что надо защищаться.

Сбоку от нее в тени раздались тихие шаги, но Сиара заметила их слишком поздно, поэтому подпустила человека слишком близко. Зажмурив глаза, ребенок полоснул ножом по воздуху, задев что-то твердое. Она услышала лишь крик, совсем не похожий на тот, что слышала в своей комнате минуту назад.

Сиара открыла глаза: перед ней стояла Кроя, ее мачеха, держась за щеку под глазом, сквозь ее пальцы стекала алая кровь.

В эту ночь погиб отец Сиары.

Часть первая. Глава 1.

Все горело. Полыхал огонь, поедая все на своем пути. Я видела эти безумные и одичалые глаза, в которых сверкали языки пламени. Всюду царил хаос, оранжевое зарево так освещало все вокруг, будто стоял день. Надвигается беда.

Я открыла глаза и уставилась в потолок, концентрируясь на трещинах. Одна была прямо надо мной. Когда происходило подобное, я старалась поймать мысль о том, что это всего лишь сон. Мое сердце бешено колотилось в груди, а дыхание сбилось, но я медленно начала погружаться в реальность и осознание настоящего. Грядет что-то плохое.