Мракобесие и отвага (СИ). Страница 8

Социальные аспекты? А это-то как с магичеством связано? У магов здесь какие-то особые преференции? Типа, элита? Хм… а почему бы и нет, собственно? Лишь бы как в книжке про алмазный и деревянный мечи, маги диктатуру во всем мире не установили и не гнобили остальной люд… и нелюд, хе-хе! Ладно, это уже несущественные детали! Нужно надеяться и верить, скепсису в моей новой жизни не место — хватит, до того наелся. Да и я уже в любом случае в большом выигрыше — хотя бы по факту наличия тела. Нормального, полнофункционального. Даже, наверное, здорового. В отличие от духа — я до сих пор не уверен, что всё это не есть результат шизофренического расстройства. Хотя Авдотья Михайловна это бы наверняка заметила… если, конечно, сама не являлась плодом моего больного воображения.

— Ф-фух, как гора с плеч! — утёр я несуществующий пот со лба. — Спасибо, Назар Лукич, успокоили! Давайте проверять, что ли?

— Давайте, — не стал спорить куратор.

— А как? — растерялся я.

— Что, даже никаких мыслей на этот счёт?

— Не-а…

— Что ж, это немного усложняет дело, — вздохнул Купфер. — К сожалению, Клим Потапович, я могу указать вам лишь самое общее направление…

— А вы что, тоже маг? — перебил я.

— Маг, — подтвердил поручик. — И тоже пустоцвет. Но, в отличие от вас, не боевой. Я специализируюсь на геомантии. Ну а в связи с тем, что вторую инициацию я пройти не сподобился, то возможности мои ограничены способностью чувствовать энергетические потоки в толще пород и по ним определять их структуру. Состав, пустоты, вкрапления жил…

— Типа, лозоходец?

— Такие костыли даже мне, пустоцвету, не нужны! — впервые за всё это время изобразил нечто вроде улыбки Купфер. — Но с академической магией я знаком достаточно близко, чтобы неплохо разбираться в общепринятых вещах. И, насколько я могу понять, вы не чувствуете ничего необычного, поскольку не умеете переходить в магический режим. В вашей памяти отсутствует информация об этом.

— Это плохо? — покосился я на куратора.

— Для вас лично — без разницы, — заверил тот. — А вот от исходного Клима, боюсь, вообще ничего не осталось… это какой же мощи был ментальный удар⁈ — невольно задумался вслух Купфер.

— Что, простите?..

— Не обращайте внимания, Клим! Вас это не должно волновать, это головная боль командования. Что же касается нашей текущей проблемы… скажите, Клим, вы знаете, что такое медитация?

— Естественно!

— Можете продемонстрировать?

— Прямо здесь? — растерянно огляделся я вокруг.

— Прямо здесь, — подтвердил Купфер. — Вон, на ковре борцовском устраивайтесь, и начинайте. Только всерьёз, а не просто делайте вид! Если, конечно, умеете. Вы ведь умеете?

Глава 4

Когда Остапа занесло

… ох, моя бедная головушка! Что ж так погано-то⁈ Аж разрывается изнутри… и пульсирует! Причём ритм-то очень знакомый! Бу-у! Бу-бу! Бу-бу-бу-у! Да нет… не может быть такого! Опять радио? Оно, родимое! И даже слова, вроде как, до сознания доходят… на русском!

Будешь верным ей до смерти,

Пока солнце есть на Тверди!

И после краткой паузы, как молотками в виски:

Нет!.. Нихт!.. Найн!..

Доставучий случай! Да тут у них всю сцену собратья-попаданцы заполонили, что ли? Голос точно не Тиля… похож, конечно, но этот-то русский! В смысле, подданный Государства Российского, носитель великого и могучего! Но музон однозначно тот, разве что с небольшими разночтениями…

— Кхм-кхм, — отвлекло меня от внутренних терзаний и борьбы с мигренью деликатное покашливание… чьё бы вы думали?

Поручика Купфера! В него первого упёрся мой взгляд, стоило лишь размежить веки. Всё тот же Назар Лукич, на всё том же стуле, на всё том же месте… во всё той же реанимационной палате. Правда, на сей раз рядом с ним на складной табуреточке примостилась ещё и Авдотья Михайловна Перова, заслуженный целитель, завотделением и всё такое прочее. И оба они с нескрываемым и, я бы даже сказал, энтомологическим, интересом на меня пялились. Это ж как я накосячил, что аж до такого состояния их довёл? Ц-ц-ц! Вот уж точно стать уникальным случаем в их практике — последнее, чего бы я желал. Не отвяжутся же теперь!

— Пришли в себя, Клим Потапович? — осведомился Купфер.

— Пришёл, пришёл, не сомневайтесь даже, Шахназар Лукуллович! — опередила меня докторша. — Можете расспрашивать, он уже в норме. А на эмоциональный фон не обращайте внимания — он снова что-то знакомое по радио услышал. Скорее всего, на Тиля Бернеса такая реакция. Сто раз говорила Славочке — не засоряй эфир! Ставь что-нибудь из релакс-списка! Но нет, ему же ску-у-у-учно!

А прикольно у неё получается — с непробиваемым лицом изображать других людей. Тут особый талант нужен. И ведь как узнаваемо! Я того Славочку без малого полчаса наблюдал, а всё равно бы догадался, о ком речь. Как будто образы напрямую в голову транслируются… сыбаль! Или она тоже маг⁈ Да наверняка, при такой-то должности! Опять же, целитель! Так почему бы ей и каким-нибудь эмпатом не оказаться? Впрочем, уточнять я не стал, показалось невежливым. Да и откровенно неуместным в сложившейся ситуации. А вот её-то, ситуацию, касаемо кое-каких других аспектов прояснить не помешает…

— Ч-что это было?.. — с трудом выдохнул я.

Захотелось прокашляться, но я сдержался, поскольку моё состояние улучшалось с каждой секундой, практически как в прошлый раз. Дежавю такое дежавю, знаете ли! Да и что взять с чужого мозга? Хотя бы так «левую» операционку прогружает — уже хорошо. Лаги это терпимо, главное, чтобы глюков не было. Да и с графическими артефактами можно смириться… стоп! Что за артефакты? Раньше-то только традиционные цветные круги перед глазами плясали, а теперь ещё и квадратики временами прорываются… доставучий случай! Не хватало ещё в «Матрицу» угодить!

— Что это было? — вопросительно заломил бровь Купфер. — Не знаю… вернее, догадываюсь. Но истину мы с вами сейчас обязательно установим. Совместными усилиями, Клим Потапович. Она ведь наверняка где-то рядом.

— Дыа! — радостно осклабился я.

— Что ж, в таком случае, ответьте на простой вопрос, Клим Потапович: вы помните, что произошло в спортзале?

— А вам с какого момента рассказать, Назар Лукич?

— С медитации.

— А что медитация? Нормально всё было! — заявил я на голубом глазу.

И ведь ничуть не соврал — если сидение в позе «лотоса» с глубоким дыханием и максимальной отрешённостью от реальности можно так назвать. Аутотренинг, расслабление, релакс — да называйте как угодно! Я это уже сотни раз проходил, правда, давненько — последний раз лет пять назад. Аккурат перед тем роковым поединком. А после, в инвалидной коляске, возвращаться к этой порочной практике как-то и не тянуло. Ладно, в бутылку не нырнул — спасибо менеджеру Серёге. А сегодня вот сподобился — в новом теле. И, справедливости ради, минут двадцать ничего не происходило. А потом чувствительность резко обострилась, и я изрядно раздался в объёме, заполнив собой весь спортзал. Вернее, аурой, которую впервые так чётко зафиксировал. И мне, если честно, в обширном помещении показалось даже тесновато. Впрочем, аура очень скоро скукожилась (скукожь! скукожь меня обратно! — чёрт побери, откуда это⁈), и я представил себя статуэткой Будды, окружённой призрачным сиянием. И знаете, стало вдруг так удивительно спокойно! Прямо как в песне — там хорошо и тихо, и нету ментов и людей…

Пожалуй, я бы так залип на часок-другой, а то и до вечера, но Купфер не позволил — ему, видите ли, надоело. Да и времени стало жалко — смысл на меня битых полчаса пялиться, если уже и так всё ясно? Что именно, он не пояснил, но я заподозрил, что пробуждение ауры от его пытливого взора не ускользнуло. Однако же факт оставался фактом — мой куратор деликатным покашливанием вывел меня из транса и поинтересовался:

— Э-э-э… Клим Потапович, а с концепцией динамической медитации вы, случайно, не знакомы?