Пульс далёких миров: Хроники той, кто слишком громко думала.(СИ). Страница 27

Руны вспыхнули ярче, золотые нити внутри монолита засияли, как расплавленное солнце.

По залу прокатился гул, похожий на вздох тысячелетнего дерева. Стены заиграли новыми красками: где-то проступили очертания созвездий, где-то — лица древних хранителей, наблюдающих из камня. Пол под ногами засиял, и прожилки света потянулись от алтаря к аркам, к сводам, к самым вершинам шпилей —сердце храма пробудилось после векового сна.

Из купола над головой хлынул поток света — не направленный, а обволакивающий. Он поднялся в небо, пронзив атмосферу, и развернулся над планетой куполом, похожим на полярное сияние.

— Щиты открыты, — объявил Риэль. Голос дрожал не от страха, а от благоговения. — «Белая Тень» может садиться.

Я пошатнулась. Мое лицо побледнело, капли пота выступили на висках. Корв подхватил меня под локти.

— Смотри, — указал он вверх.

«Белая Тень» начала снижение. Её корпус переливался в лучах Храма, отвечая на приветствие.

Я обернулась к Корву. Посмотрела на его янтарные узоры, на шрамы под светом, на хвост, который наконец перестал дёргаться.

— Ну что, начальник охраны, — улыбнулась я, — готов спасать миры без инструкции?

Он не ответил. Просто прижал меня к себе — крепко, но без боли. Его свет обволок меня, как плащ.

Риэль стоял у входа, глядя на приближающийся корабль и на чёрную тень на горизонте.

— Ладно, — засмеялся он, — раз вы решили устроить тут любовную драму под апокалипсис — я займусь тем, чтобы никто не умер от скуки.

И в этот момент «Белая Тень» коснулась земли — мягко, опустилась на ладонь спящей планеты.

***

Через час весь экипаж «Белой Тени» — около трёхсот человек — собрался в Храме Пульса.

Зал встретил их молчанием, от которого у каждого по спине пробежал холодок. Массивные колонны из полупрозрачного камня излучали приглушённый свет, внутри них теплилась неведомая жизнь. Воздух был насыщен озоном и едва уловимым металлическим привкусом. Ни ветра, ни эха, ни даже шороха одежды — только редкое потрескивание энергетических потоков, прорезающих пространство тонкими голубыми линиями.

Сначала царил сдержанный хаос. Люди инстинктивно сбивались в группы, перешёптывались, оглядывались по сторонам. Кто-то проверял оборудование — датчики радиации, анализаторы атмосферы, коммуникаторы. Медики развернули мобильные посты, готовясь к любым неожиданностям. У входов застыли фигуры в броне — оружие наготове, хотя явной угрозы не наблюдалось.

Постепенно суета сменилась деловитой сосредоточенностью. Люди начали действовать слаженно, ощущалось что невидимая пружина привела в движение сложный механизм.

Несколько человек с приборами в руках осторожно двинулись вдоль стен. Они брали пробы воздуха, прикладывали датчики к камню, фиксировали показания. Один из них замер, заметив едва заметное мерцание в толще колонны, и тут же подозвал коллег — началась скрупулёзная фиксация явления.

В центре зала инженеры развернули мобильные генераторы. Попытки установить связь с кораблём не увенчались успехом: сигналы глушились. Но они не сдавались — изучали структуру пола, простукивали стены, искали скрытые механизмы или ловушки. Время от времени кто-то делал пометку в планшете, другой — передавал коллеге инструмент, третий — сверялся с показаниями приборов.

Медики не стояли без дела. Они обходили экипаж, замеряли давление и пульс, оценивали состояние. Несколько человек проявляли признаки тревоги — их успокаивали, проверяли показатели, убеждались, что всё в пределах нормы. Рядом готовились антидоты и аптечки на случай токсичного воздействия.

У входов и выходов солдаты внимательно следили за обстановкой. Они настраивали системы оповещения на любые движения или изменения в зале, держали оружие в режиме готовности. Их позы были расслабленными, но глаза не упускали ни одной детали. Время от времени кто-то менял позицию, чтобы охватить взглядом новый сектор.

Группа учёных методично фотографировала и записывала всё необычное: символы на стенах, энергетические потоки. Они пытались найти закономерности, вели журнал наблюдений, фиксируя малейшие аномалии. Один из них заметил странное мерцание в углу зала и тут же начал скрупулёзно описывать явление, привлекая внимание коллег.

Остальные члены экипажа распределялись по залу, соблюдая дистанцию, чтобы не создавать толчею. Они проверяли личные системы жизнеобеспечения — кислород, фильтрацию, — обменивались короткими репликами, стараясь не поддаваться панике. Кто-то нервно потирал ладони, кто-то глубоко дышал, пытаясь унять учащённое сердцебиение. Но все держались — дисциплина брала верх над страхом.

С каждой минутой напряжение росло. Свет становился то ярче, то тусклее, он дышал. Некоторые слышали тихий гул, другие ощущали лишь давление в ушах. Кто-то заметил, что тени ведут себя странно: не падают под углом, а тянутся к центру зала. По спине пробегал холодок, но никто не подавал виду — каждый понимал: сейчас важно сохранять хладнокровие.

Тишину разорвал спокойный, но твёрдый голос:

— Пока никаких признаков враждебности. Но мы не расслабляемся. Продолжаем работу. Если заметите что-то необычное — сразу докладывайте.

Экипаж вернулся к задачам, но в глазах каждого читался немой вопрос: что это за место и что нас ждёт?

Я стояла у края провала. Тьма внизу не просто манила — она знала. Знала то, чего не помнила я.

Корв молча подошёл сзади. Не обнял, не попытался удержать — просто встал рядом. Его свет мягко ложился на мои плечи, как невесомый плащ.

— Там что-то есть, — сказала я, не оборачиваясь. — Не просто тьма. Что-то… ждущее.

— Мы все здесь, — тихо ответил он. — И я не отпущу твою нить.

Я усмехнулась:

— Опять твои метафоры.

— Не метафора. — Он чуть повернул голову, и янтарные узоры на его коже дрогнули. — Я чувствую тебя. Даже если ты уйдешь глубоко.

Вдалеке переговаривались остальные. Лира что-то шептала; её туман струился по полу, словно пробовал воздух на вкус. Риэль нервно постукивал пальцем по сканеру. Дариэн молчал — просто смотрел, и в этом взгляде было больше веса, чем в любых словах.

Я снова глянула вниз. Тьма не шевелилась. Она слушала.

— Боишься? — спросил Корв, будто прочитав мысли.

— Да. — Я призналась я. — Боюсь не того, что будет со мной. Боюсь, что там… — я указала вниз, — …есть что-то, что я должна вспомнить. И мне не понравится то, что вспомню.

Он не стал утешать. Только шагнул ближе, так что его свет окутал меня целиком.

— Если будет больно — я вытащу. Даже если придётся сломать этот храм.

Я наконец повернулась к нему. В его глазах не было паники, только холодная решимость. И это успокоило больше, чем любые слова.

— Ладно, — выдохнула я. — Но если я вдруг начну говорить на древнем языке богов, сразу тяни назад.

Корв коротко усмехнулся.

За спиной кто-то кашлянул — Риэль.

— Только без героических монологов, а? У нас таймер тикает.

Лира подошла ближе. Её туман коснулся моей руки, как лёгкий вздох.

— Будь осторожна. Там… не пустота. Там память.

Дариэн наконец шагнул вперёд:

— Фэй, мы ждём. Не задерживайся.

Я кивнула. Больше нечего было сказать.

Сделала шаг вперёд. Тьма коснулась моих ног — как будто давно ждала.

И в этот момент внутри меня раздался голос — не вслух, а как тёплое давление в груди:

— Я здесь. Я всегда с вами — через сердце корабля, через память стен, через пульс этой планеты. Ты открыла врата. Сейчас — самое трудное.

Я не вздрогнула. Только сжала кулаки, чувствуя, как по спине пробежал холодок.