Перековка. Перевернутое Небо (СИ). Страница 28

— Ну вряд ли впервые. Я Атрий. Неужели вы за жалкие три года забыли своего старшего, который ушёл в Пробой за силой?

— Атрий? — Стражник сглотнул, впился в меня взглядом.

Я, довольный произведённым впечатлением, ухмыльнулся и шагнул вперёд, не обращая больше на стражников внимания. С насмешкой произнёс, миновав арку ворот:

— Дом, милый дом, — следом, не снижая шага, бросил за плечо. — Доложите обо мне старейшине секты.

Сам же вновь проникнул восприятием за границу защиты и сосредоточился на отдельном, знакомом мне павильоне и знакомой фигуре, которая стояла спиной к воротам города, ко входу в павильон и ко мне, склонившись над артефакторным столом.

Толкнул к ней полную предвкушения мыслеречь:

— Старший Тизиор, готов принять гостя из далёкой-далёкой секты?

Тот застыл, на миг обратившись в статую, затем всё же выпрямился и настороженно переспросил вслух:

— Имперец?

Через миг я ощутил, как во все стороны от него рвануло восприятие, мгновенно заполнив весь Павильон. Ну да, ну да, наивно было мне-Мастеру полагать, что я сумею остаться незамеченным в прошлый раз, когда проскользнул в этот Павильон вслед за Фатией.

Но сейчас меня здесь не было и, поняв это, восприятие старшего Тизиора сосредоточилось в одной точке. Всего вдох ему понадобился, чтобы отыскать уже моё средоточие восприятия, зависнуть напротив него и даже развернуться телом, встречаясь со мной лицо к лицу.

Я кивнул, не обращая внимания на то, что он не может видеть меня самого, и сказал:

— Да. Нам нужно поговорить. Я вижу, что Фатии нет в резиденции, и хочу, чтобы она не знала пока о моём приходе.

Старший Тизиор растянул губы в какой-то неживой усмешке:

— Не ожидал, что она оставит о себе такие неприятные впечатления. А я уж думал, ты вернулся именно за ней.

Я поморщился, ответил расплывчато:

— Об этом мы поговорим отдельно.

Он кивнул, и я ощутил, как его восприятие вновь расползается, устремляясь на этот раз за пределы Павильона. Думаю, в его силах охватить весь город и отыскать меня.

Так и оказалось. Больше никто не встал на пути нашей троицы: нас вёл проводник-стражник, все ворота и двери предупредительно распахивались перед нами. Старший Тизиор обо всём позаботился.

Тола и Амма невозмутимо следовали в шаге за мной. Только раз, когда мы проходили под аркой из живых растений, Амма негромко и вслух сообщила:

— Формация проверки Возвышения, господин. Не очень хорошая.

У стражника, что вёл нас, невольно дёрнулась щека, в остальном он не замедлил шага и не попытался оправдаться, объясниться или извиниться.

Даже интересно, что же формация показала с моим Возвышением.

Старший Тизиор ждал нас в зале, который я в прошлую бытность Атрием, ни разу не видел. Какой-то зал для приёма в одном из главных зданий резиденции.

Я улыбнулся, видя его вживую. Ничуть не изменился, всё такой же, каким я его и помнил. Разве что немного постарел. Сила… Мне сложно оценивать её, так сильно изменившись, но если он и ослабел за эти годы, то совсем ненамного.

Это хорошо, это очень хорошо.

Всё так же с улыбкой я неспешно приложил кулак к ладони, склонил голову и приветствовал его:

— Старший Тизиор, рад видеть тебя.

Тот, не замедлив, ответил на приветствие, сам согнув спину:

— Атрий, — но выпрямившись, недовольно заметил. — Слышать из твоих уст подобное очень странно и подозрительно. Когда мы расставались, ты иначе, чем стариком меня не называл. Что за непонятная и неполная почтительность от равного?

Справедливый вопрос. И интересный. Выходит, формация проверки посчитала меня Предводителем? Или в этой глуши просто не рассчитана на более сильных идущих?

Но сейчас время других ответов. Поэтому я просто честно сказал:

— Я получил от тебя слишком много ценных советов и пообещал себе, что если стану Предводителем, то буду называть тебя старшим Тизиором.

Тот покачал головой:

— Тебя — старшим. Что же, это точно ты. — помедлив, он добавил: — Атрий, — через миг махнул рукой стражникам, которые в напряжении стояли у колонн. — Оставьте нас.

— Слушаемся, старейшина.

Едва за ними закрылась дверь, как я чуть повёл рукой, отдавая безмолвный приказ. Амма тут же нарочито медленно вытянула руку в сторону, выдержав ещё вдох, достала из кольца флаг и так же медленно припечатала его к полу, заставив сработать.

Тизиор напрягся, чуть наклонив голову, но не шевельнулся, а оценив накрывший почти весь зал купол, заметил:

— Формация тишины. Качественная.

Я невольно поднял брови на миг. Приятная оценка работы Келлера от того, кого я до сих пор считал одним из сильнейших известных мне артефакторов.

— Полагаю, — продолжил говорить Тизиор, — теперь я, наконец, узнаю, как и зачем ты вернулся, имперец?

Я улыбнулся:

— Ты тоже стал именовать меня по-другому, старший Тизиор. Имперцем меня называла Фатия, а не ты. Только пока не могу понять, к лучшему или худшему это изменение? — тот только пожал плечами, не ответив, и я перешёл к главному. — Я вернулся, чтобы выполнить три дела. Одно личное, небольшое, связанное с советом. Другое, назовём его общим и большим, я хочу кое-что предложить твоей секте, старший Тизиор. Третье же дело, — мне сейчас было сложно не обернуться на Толу, но я сумел это сделать, — назовём его делами Неба.

— Личное, общее, небесное, — покачал головой Тизиор. — Ты не изменяешь своей наглости, имперец.

Купол тишины ограничивал звуки вовне, а вот снаружи пропускал их по-прежнему. Да и не только звуки, но и восприятие. Поэтому, когда Амма шевельнулась и негромко привлекла моё внимание, я не удивился.

— Господин.

Тизиор прищурился, а через миг поморщился.

— Что, старший Тизиор, в такие моменты жалеешь, что отдал пост главы? — ухмыльнулся я.

Сложно было не понять, кто так торопится сюда, если он почти копия самого Тизиора, только более молодая копия. Тот же нос, те же брови, те же глаза.

Дверь грохнула, распахиваясь.

— Отец, я здесь! — услышал я мыслеречь, которая не была предназначена для меня, а затем услышал уже простой голос. — Так-так-так. Теперь и правда вижу своими глазами: Атрий. Вернулся. Да ещё и не один.

С этими словами сын Тизиора обогнул нашу троицу, легко пройдя сквозь барьер, который и не должен был останавливать кого-то, и встал рядом с отцом.

— Что же, Атрий, рад приветствовать тебя в родной секте, — он согнулся в приветствии идущих, а выпрямившись, ожёг взглядом и вопросом. — И с какой же целью ты вернулся домой, Атрий? Сразу скажу, — не дал мне вставить и слова сын Тизиора. — Отец пообещал тебе много лишнего перед уходом, такого, чего не мог обещать. Напомню, что он старейшина, глава же секты — я, — гордо и твёрдо, даже, скорее, жёстко заявил сын Тизиора.

Думая об этом дне, я, разумеется, помнил, что Тизиор старейшина, который давно передал пост главы секты сыну. В прошлый раз я не столкнулся с ним, его не было в секте, но я знал его имя, ведь Фатия вписывала его в наш с ней договор о защите. Фатия, дочь Пизита.

Вновь улыбнувшись, я повторил:

— Я пришёл с одним личным, одним общим и одним делом от Неба.

Тот яростно раздул ноздри и рыкнул:

— Личным? Так мой ответ таков: ни за что! Ясно? Ни за что, Атрий. Старейшина секты не мог решать подобный вопрос, да и в любом случае, тот контракт выгорел, словно ты умер, а значит, ни о какой женитьбе на Фатии не может быть и речи.

— Женитьбе? — я удивлённо вскинул брови. — Я уже женат, и моё личное дело совершенно не об этом. — я чуть наклонил голову к плечу, — Я даже не уверен, что ты хочешь, должен и можешь слышать хотя бы одно из моих трёх дел, Пизит.

У Пизита дёрнулась щека, и он процедил сквозь зубы:

— Поясни свои слова, Атрий, потому что я ничего в них не понял и не соображу, то ли мне испугаться, то ли мне оскорбиться.

Я продолжал молча глядеть на него и Тизиора, ожидая, как он прогонит сына.