Смертельная месть. Страница 9

Хагедорн проигнорировала его и побежала к своему автомобилю, который уже увидела издалека. Но никак не могла выбросить этого мужчину из головы. Краем глаза заметила, как он то и дело наклонялся, чтобы рассмотреть номерные знаки. Что он делает? Старик был одет в толстое темное стеганое пальто, черные брюки и начищенные ботинки на шнуровке.

Она на мгновение остановилась, чтобы понаблюдать за ним, но он этого даже не заметил. А продолжал последовательно переходить от одной машины к другой.

– Я могу вам помочь? – крикнула она.

Он раздраженно поднял взгляд, но не отреагировал и пошел дальше вдоль ряда машин.

– Я могу вам помочь? – крикнула она громче.

– Нет, спасибо, все в порядке, – пробормотал он, – я просто ищу свою машину.

«Да, я могу это понять. Именно поэтому заранее записываю номер парковочного места». Однако все это казалось ей странным, потому что он постоянно наклонялся к номерным знакам. Разве он не знает, как выглядит его машина?

– Вам нужна помощь? – снова спросила Хагедорн.

Мужчина не отреагировал, и она направилась к нему. Возможно, он был пьян и вообще не должен был садиться за руль. Тогда она заберет у него ключ и проводит до стоянки такси. Но, подойдя совсем близко, поняла, что от него совсем не пахнет алкоголем. Однако у него был темно-бурый синяк на переносице и кровь на верхней губе. Она испуганно остановилась и воскликнула:

– Вы ранены!

Он поднял голову в замешательстве.

– Что? – пробормотал он, потирая лицо. На кончиках его пальцев тоже была кровь. Вероятно, собственная, которую он случайно стер. – Я в порядке… Просто потерял очки. Вы нигде не видели пенсне? – Он снова наклонился, чтобы посмотреть на номерные знаки.

– Нет… Какого цвета ваша машина?

– Не могу сказать точно, я дальтоник. Для меня она серая.

– На вас напали? – спросила она.

– Я… я… не знаю, – пробормотал мужчина, теперь ему пришлось опереться на капот автомобиля. Видимо, у него закружилась голова.

Теперь Хагедорн увидела, что на лбу под беретом у него тоже запеклась кровь.

– О боже! – воскликнула она. – Вам нужно сесть.

– Нет… Я… Я в порядке, мне просто нужна моя машина.

– У вас есть с собой удостоверение личности?

– Конечно, я… – Он сунул руки в карманы пальто, но тут же вытащил их пустыми. Пошатнувшись, снова оперся об автомобиль. – Мои ключи от машины… мой кошелек… – В его глазах читалась паника. Видимо, ему действительно было нехорошо. Хоть бы не сотрясение мозга. Или хуже?

«Ты должна о нем позаботиться».

– Успокойтесь, – сказала Хагедорн. – Моя машина стоит вон там. Пойдемте со мной. Я отвезу вас в больницу. А затем мы вызовем полицию.

– Нет… никакой полиции, – прошептал он.

– Хорошо, тогда без полиции, – успокоила его Хагедорн. – В любом случае вам нужно в больницу.

На всякий случай она огляделась, чтобы проверить, нет ли поблизости того, кто напал на мужчину. Но никого не заметила. Кто знает, как долго старик уже бродит здесь. И никто ему не помог!

– Пойдемте! – Одной рукой она поддерживала мужчину, а в другой несла свой чемодан.

– Вы медсестра? – пробормотал он.

– Нет.

– А кто тогда?

– Юрист… по конституционному праву. – Хагедорн почувствовала, как он напрягся от страха. – Не волнуйтесь, я просто хочу вам помочь.

– Никакой полиции, – повторил он.

– Да, вы уже сказали. Вот моя машина.

Она вытащила ключ от машины, забросила свой чемодан в багажник. Затем открыла пассажирскую дверь и наклонилась в машину, чтобы убрать журналы с сиденья.

– Как вас зовут? – спросила она, но ответа не получила, и наконец обернулась. – Хорошо, теперь я вас осторожно…

И тут Хагедорн заметила, что с лица мужчины исчезло растерянное выражение. Его глаза были кристально ясными, а взгляд цепким.

– Все в порядке? – растерянно спросила она.

Тут он молниеносно вытащил шприц для инъекций с молочно-белой жидкостью, воткнул ей иглу через пальто в предплечье и нажал на поршень.

– Что… вы делаете?! – воскликнула она и хотела оттолкнуть его руку, но почувствовала, как мышцы начинают обмякать. Ее колени ослабли, и когда она попыталась отстраниться, то рухнула назад, прямо ему в объятия.

Он схватил ее под мышки и повернул к машине, припаркованной рядом с ее «опель-кадетом». Старый черный «Мерседес-Бенц Понтон», недавно отполированный и хорошо сохранившийся. Внезапно ей в голову пришла нелепая мысль: «У моего отца был такой же». Мужчина одной рукой открыл багажник и затолкнул ее внутрь. Ее голова ударилась о кузов автомобиля. Раздалось шуршание: багажник был выстлан плотной пленкой. Вслед за ней мужчина бросил туда и шприц.

– Помогите… – закричала Хагедорн, но поняла, что ее язык стал тяжелым, как свинец, она больше не могла шевелить губами и кричала только в своем воображении. Ее тело полностью онемело. Она хотела сопротивляться, расцарапать мужчине лицо, но не могла даже пошевелить пальцами. – Что?.. – Ее шея и горло онемели, как после укола анестезии у стоматолога. Она едва могла дышать.

Мужчина закинул ее ноги в багажник, затем полез в карман пальто и надел пенсне себе на нос.

– Кто?.. – прохрипела она.

– Я полковник. – И он захлопнул крышку.

«Мерзавец! Я просто хотела тебе помочь…»

Хагедорн окружила абсолютная тьма. Через несколько секунд она услышала, как открылась и захлопнулась дверь, завелся двигатель.

«Черт возьми, кто такой полковник?»

Черный «Мерседес-Бенц» тронулся с места.

Часть вторая

Понедельник, 4 июня

Первая половина дня

Глава 8

На следующее утро, еще до восхода солнца, Снейдер сидел в своем кабинете в здании БКА, в других окнах свет не горел. В пепельнице дымилась самокрутка, а рядом с ноутбуком стоял чайник свежезаваренного ванильного чая. Уполномоченный судья той же ночью одобрил запрос о доступе к телекоммуникационным данным, который прокурор Франке подал вчера.

Снейдер массировал лоб, надавливая на определенную точку, чтобы подавить начинающийся приступ кластерной головной боли. Кроме того, в акупунктурные точки на тыльной стороне его ладоней были воткнуты по три иглы, которые должны были принести ему облегчение. Одновременно с этим он читал отчет по предоставленным телекоммуникационным данным, который лежал у него на столе в виде распечатанного электронного письма.

Звонок поступил из польской сети, и номер мобильного телефона также имел польский код. Больше он ничего не знал – за исключением того, что теперь у него настоящая проблема.

По крайней мере, это была Польша, а не Калининград в России. Но он понятия не имел, кому принадлежал телефон. Кроме того, у «Дойче Телеком» не было возможности выяснить, к каким польским вышкам сотовой связи и в каком городе тот подключился. Снейдер мысленно перебрал уже все возможности получения дополнительной информации, но без какого-либо удовлетворительного результата. Наконец, на рассвете он поднял трубку и позвонил Франке.

– Снейдер, вы с ума сошли? Сейчас половина шестого! – прошипел Франке в трубку. – У меня начинает складываться впечатление, что вы меня преследуете.

– Не обольщайтесь, – холодно ответил Снейдер. – Как закончилась ваша вчерашняя игра?

– Вы поэтому звоните? Нам пришлось отменить ее из-за дождя… Да, дорогая, это Снейдер.

– Какая жалость, – цинично сказал Снейдер. Он услышал, как Франке открыл и закрыл дверь, после чего доложил ему о результатах трассировки.

– Не повезло, – сказал Франке, который немного успокоился.

– Мы могли бы…

– Мы? – переспросил Франке.

Снейдер не отреагировал на это.

– …привлечь Федеральную прокуратуру Германии, чтобы она запросила правовую помощь у польской полиции.

– Снейдер, я понимаю, что вы в отчаянии, потому что у вас остается все меньше времени, чтобы найти свою коллегу живой. Но вы не хуже меня знаете, что рассмотрение запросов на международную правовую помощь занимает несколько недель. Не дней, Снейдер, недель!