Эгоистка. Страница 6

– Я опоздала на автобус. Только и всего! – пожимаю плечами, проходя в кабинет. Без спроса устраиваюсь в кресле напротив и закидываю ногу на ногу.

– Так и запишем – «непунктуальная», – чего-то наколачивает на клавиатуре Жаба. – Паспорт с собой?

– Разумеется. Он сегодня безумно популярен, – выуживаю второй раз за утро документ из сумочки и протягиваю женщине.

– Что умеете, Инесса Робертовна? Какими навыками обладаете?

– Я хорошо пью кофе и ем круассаны, даже крошек после себя не оставляю, – ирочнично отвечаю, пристально рассматривая свой идеальный маникюр ярко-розового цвета.

– Это хорошо. Что у Вас с коммуникативными навыками? Вижу, не очень?

– С чего это? – тут же вскидываюсь. – Я очень люблю поболтать.

– Пока я вижу, что вы бесконечно дерзите мне. Что ж, Ваш отец предупреждал, что будет непросто, но и не с такими справлялись. Пожалуй, определю Вас в службу клининга.

– Чего? Какого клининга?

– Чистота – залог здоровья, – распечатывает Жаба какой-то листок, шлепает по нему синей печатью и с мерзкой ухмылочкой протягивает мне. – Добро пожаловать в «Рулесенку». Выходные суббота и воскресенье, рабочий день с восьми утра до семнадцати часов вечера. Аванс пятого, зарплата двадцатого, согласно МРОТ. Двадцать две тысячи триста одиннадцать рублей. Реквизиты лицевого счета предоставите чуть позже, трудовой договор я подготовлю. Форму выдаст Амина, в сто третьем кабинете. Дальше – с ней. Хорошего дня!

Утыкается взглядом в свой монитор и, кажется, совершенно забывает о моем присутствии.

– Постойте, – шокировано рассматриваю направительный лист, где черным по белому написано «Бастардо Инесса Робертовна направляется в отдел клининга и поступает на работу в должности уборщик помещения». – Уборщица?

– Тряпкой по полу елозить много ума не надо, – с неохотой отвлекается Жаба. – А навыков у Вас никаких, послужного списка тоже. Опыт работы отсутствует. Ступайте!

– Так, а почему с восьми утра? Вы же говорили, с девяти?

– Ну, так это остальные отделы. Ваш на час раньше. Вы же не думаете, что наши сотрудники должны в грязное помещение приходить? Идите уже, Инесса Робертовна.

Меня просто окатывает яростью, пулей вылетаю из кабинета и вне себя от злости, набираю папин номер. С меня довольно!

Глава 7. Инесса

– Ох, какая же ты худющая, – сокрушенно качает головой Амина, рассматривая меня. – У меня форменная одежда только пятьдесят четвертого размера самая маленькая осталась.

Сама она оказывается бойкой таджичкой лет пятидесяти, отлично говорящей по-русски. Выдает мне безразмерные серые штаны с синими лампасами и в тон куртку с поясом.

– Вот еще, косынка тебе! – припоминает женщина, протягивая сверток. – А обувь у тебя есть?

– Сандалии! – демонстрирую ей свои новенькие черевички от Джимми Чу с подорожником в пятке.

– Аллах, помоги мне! – выдыхает она, воздев ладони к потолку. – Какие сандали? Производство – стружка, металл, дерево. Ты хоть представляешь, что это такое? Там пилы кругом и станки, еще палец отрежет тебе. Кто ж тебя замуж возьмет без пальца? Хотя, ты худая такая, откормить тебя не мешало бы. У меня лепешка есть в шкафчике, будешь?

– Нет, спасибо! – отрицательно качаю головой и чуть не плачу.

Настроение после звонка папе пропало окончательно. Он на меня наорал, пригрозив тем, что еще и универ оплачивать не будет, если я буду выделываться. Ни один аргумент даже слушать не стал. И мама туда же, предательница!

– Ты чего расстроенная? – замечает проницательная женщина. – Заболела?

– Да, – тут же соглашаюсь. – Я заболела. Так сильно болею, что даже голова кружится!

– Ну, ты это, переодевайся пока. А так, скоро обед, я покажу тебе, где поспать можно полчасика будет. Столовая знаешь где?

– Нет, откуда?

– В общем так. Сегодня за мной хвостом, завтра сама уже все знать будешь. От головы у меня есть таблетка, я тебе дам. А сейчас – переодевайся быстро, и в моповую пойдем. Вот шкафчик твой будет. Поищу тебе тапки какие-нибудь. Вроде, после тети Гали оставались.

– А она где? Померла?

– Нет, – заливисто хохочет Амина. – Скажешь тоже. Уволилась, а шмотье свое не забрала. А у меня рука не поднимается выбросить. Там даже носки новые были. Как раз тебе будут!

Спустя пять минут я стою, полностью облаченная в уродскую одежду, которая на мне болтается мешком. А на ногах – резиновые китайские тапки типа кроксов ярко-салатового цвета. Брр!

– Ну, я ж говорю, хорошо тебе будет, – приговаривает женщина, повязывая мне косынку. – Ох, и волосищи у тебя!

Подхожу к зеркалу, и чуть не вою в голос. Если папа хотел меня унизить и растоптать – ему это удалось. Так убого я никогда в жизни не выглядела. У меня даже волосы тусклыми стали, клянусь!

Я уже все поняла. Любой труд ценный, и это неоспоримый факт. Фоткаю свое отражение и отправляю ему со слезливым сообщением, чтобы он меня пожалел.

– Красавица моя! – тут же прилетает от него ответ. – Я тобой горжусь, моя девочка. Уверен, работа пойдет тебе на пользу, дорогая моя. Два месяца пролетят, как один день.

– Ну, хватит перед зеркалом вертеться! – поторапливает меня наставница. – Пол сам себя не помоет! А ты куда с телефоном? В шкафчик убирай. Во время рабочего дня им пользоваться запрещено. Только в перерыв!

– Но это же айфон последней модели! – пытаюсь сопротивляться.

– Пф, удивила! Здесь каждый второй с айфоном-майфоном. Никому он не сдался! Идем!

Шагаю за ней как на гильотину. Мне ужасно стыдно и неловко, а еще – я до сих пор поверить не могу, что все сейчас со мной происходит наяву. Но нет же – гулкий прохладный коридор, спецовка и бесконечный треп таджички настоящие. Она с удовольствием мне показывает моповую, рассказывает про инвентарь и как правильно разводить те или иные средства для мытья полов и санузлов.

– Смотри, милая. Мы работаем по системе ХАССП. Цветовая кодировка. Синий цвет швабры, ведра, перчаток и щетки для производственного помещения, желтый для подсобных, красный – строго для туалета. Зеленый – для санитарной зоны, то есть столовой.

– Вы серьезно думаете, что мне это пригодится? – прерываю ее воодушевленный спич.

– Конечно, – смотрит на меня раскосыми глазами как на умалишенную. – А как еще? Мы сейчас идем подметать в цех, там стружки накопилось много. Как думаешь, какого цвета нам нужна щетка и совок?

– Ума не приложу.

– Синяя, ласточка моя. Перчатки надевать обязательно, иначе, заноз нахватаешь кучу. Потом не реви!

Я натягиваю на себя перчатки, которые ужасно воняют резиной. Интересно, еще может быть еще что-то хуже, чем это? А сколько потом будут вонять мои руки?

– Идем в цех! – прихватывая инвентарь, командует Амина. – Мы сейчас идем с тобой в столярный.

– А всего их сколько? – сама не знаю зачем, интересуюсь по пути в цех.

– У нас – четыре. Столярный, деревообрабатывающий, подготовительный и покрасочная камера. Еще пищеблок, административный отдел, комната отдыха, курилка и гейм-зона.

– Гей-зона? – не расслышала последнего.

– Гейм, – поправляет меня моя наставница. – Там приставка у ребят есть, огромный телевизор и кулер с кока-колой. А еще, небольшой тренажерный зал.

Навстречу нам периодически попадаются работники. Сплошь одни мужчины, вежливо с нами здороваются и с любопытством на меня пялятся.

– Хвостом не крути! – предостерегает меня Амина. – Почти все женатые.

– Да никто из них мне и не сдался! – возмущенно фыркаю. Тоже мне, экземпляры. Там на троих, дай Бог, тридцать два зуба наберется, судя по их счастливым улыбкам.

Невольно вспоминаю своего Валерика. Хоть мы и расстались с ним месяц назад, все равно образ периодически всплывает. Высокий, статный, словно с обложки журнала. Сын богатых родителей и отъявленный мачо. Мы встречались с ним почти год, до тех пор, пока я не узнала, что он периодически пользуется услугами массажного салона с хэппи-эндом. Валера пытался меня вернуть, но я не сдавалась. В итоге, этот придурок всем растрепал, что я была беременна непонятно от кого, и он меня бросил. Кусок идиота!