Подкидыш. Страница 10

На этот раз командир устроился на заднем сидении сказав, что ему так удобнее, и попросил ехать поосторожнее, нужно позаниматься с бумагами. Разложив на заднем сидении целую стопку бумаг, что-то вполголоса ворчал про себя, перекладывая бумаги с места на место, пытался делать какие-то отметки в них, и ругался из-за отсутствия удобств. Видя, что ему не слишком удобно, рискнул предложить свой чемоданчик, вместо столика. Тот на мгновение задумался, а после воскликнул.

— А, давай попробуем.

Остановив машину, достал из задней части свой чемодан, и показал его командиру. Тот прикинул, и воскликнув: — «Сойдет!», устроил его себе на колени. Я вновь сел за руль и покатил дальше. Ближе к полудню, проехав большую половину пути добрались до поселка Тюкалички. Остановившись возле какой-то рабочей столовой, плотно пообедали, взяв по порции пельменей, и по стакану какао. Причем оплачивал все командир, и никаких возражений не принимал. Немного размялись, я проверил автомобиль, и сказал, что можно ехать дальше.

Подполковник вновь устроился на заднем сидении, правда на этот раз приняв расслабленную позу, и развалившись во всю длину дивана. Спустя, какое-то время произнес.

— А включи-ка ты, радио. Может, что интересное услышим.

До этого момента ехали в тишине. Радиоприемник установленный в автомобиле, имел какой-то совсем уж фантастический вид. На диапазонах не имелось названий городов. Тот же УКВ-диапазон был раздвинут до десятки, хотя на обычных приемниках было представлено разве что два метра, растянутые по шкале. Имелось несколько дополнительных входов с обозначениями: микрофон, телефон, усилитель радиосигнала, постановщик помех. Все говорило о том, что это не просто радиоприемник, а самая настоящая радиостанция. Включив радиоприемник, я покрутил ручку настройки и вскоре к своему немалому удивлению поймал какую-то западную радиостанцию в УКВ-диапазоне. Как раз в этот момент выступал ансамбль «Бони М» со своей песней «Calendar Song». Стоило ей зазвучать как подполковник тут же произнес.

— Во, оставь ее. Поют хорошо, хотя и непонятно, о чем. Дочка у меня любит слушать их.

— Да, там все примитивно, просто перечисляют названия месяцев года с января по декабрь и все.

Офицер прислушался, и вскоре я увидел в зеркале его смущенную физиономию.

— Блин, и правда, а ты что знаешь английский?

— Нет, но, по-моему, название месяцев во всех языках звучат примерно одинаково.

Мы еще пару минут поговорили о творчестве «Бони М» о другой современной музыке, подполковник сокрушался, что современная молодежь слушает непонятно что. И если в том же «Бони М», или допустим «АББА», мелодия еще, как-то согласуется со словами, то взять тот же «Роллинг стоун» так там вообще одни шумы и крики и ничего вразумительного. Я по мере сил поддакивал офицеру, говоря, что тоже не слишком понимаю современные направления. Хотя с другой стороны, а кто мне их показывал. Наш приют был насквозь пропитан армейскими маршами и патриотическими выступлениями Кобзона, Шульженко, Зыкиной. Из всех громкоговорителей звучал «Синий платочек» «Река Волга», несколько разбавляли все это песни в исполнение Бернеса, хотя прорывался иногда Лещенко с Кобзоном и Хилем, но скорее случайно или с сугубо патриотической направленностью. Поэтому если я и слышал что-то современное, то совсем в этом не разбирался. Да и услышал впервые, наверное, уже в армии.

В какой-то момент, песни закончились, и диктор начал почти скороговоркой, что-то рассказывать.

— Ну, вот как всегда! — Воскликнул подполковник. — Стоит найти что-то музыкальное, как обязательно влезешь на новостной канал. И ладно бы, немчура, по-русски болтал, чтобы было понятно, а так лепечет не пойми, что, или что-то дельное говорит, или кого-то ругает.

— Он рассказывает, что Дюссельдорфе вот уже третий день не прекращается забастовка профсоюза водителей грузовиков. Требуют повышения тарифа на перевозки, на пятнадцать процентов. Из-за этого в некоторых магазинах ощущается нехватка, кое-каких продовольственных товаров.

— Ты, что знаешь немецкий, или просто решил пошутить? Хотя, стоп, ты же немец! Вагнер, ведь немецкая фамилия?

— Вообще-то я считаю себя русским. А фамилия… Просто, когда мамуля смылась из роддома, где бросила меня после рождения, то умудрилась в графе «мать» вписать имя моего гипотетического отца. Соответственно указав фамилию имя и отчество. Видимо воспользовалась тем, что паспортистка была из узбечек, а многие из них, и сейчас по-русски не слишком хорошо разговаривают. А лет десять-пятнадцать назад, так и вообще язык мало кто знал. Вот и вышло, что вместо матери, у меня записан отец. Соответственно и фамилия у меня — Вагнер, и даже настоящее отчество имеется, а не выдуманное в приюте. Только толку от того. Видел отца однажды, но похоже ему совершенно не интересен, не я ни наверное десяток других отпрысков от его развлечений, со студентками. А немецкий язык у нас преподавали в школе при приюте.

— Странно, — перебил меня попутчик, — Знаю я, как в наших школах, что-то преподают. Дочка вон десятый заканчивает, а по-английски, двух слов связать не может.

— В приюте, нельзя было плохо учиться. За «двойку» одного, отвечала вся группа. Поэтому хочешь не хочешь, а приходилось стараться. Да и потом, преподавали у нас были не гражданские, а отставники-офицеры. Майор Сергеев, что преподавал немецкий язык, он говорят даже в Нюрнбергском процессе участвовал в качестве переводчика, требовал и правильного произношения и знаний языка. Да и сам предмет он называл не иностранным языком, а — Языком Вероятного Противника. Поэтому учили его всерьез. Вот теперь знаю его, можно сказать свободно. Правда зачем он мне нужен не понимаю, разве, что переводить радиопередачи. Общаться-то практически не с кем.

«Твою мать!» — размышлял про себя подполковник Половцев, услышав слова своего шофера. — «Еще два месяца назад, кровь из носа требовался переводчик с немецкого, которого так и не прислали, хотя запрос ушел даже на Москву. И в итоге пришлось переводить документы, самому, ползая по словарю. В общем-то ничего секретного, гриф 'для служебного использования», и в тоже время, брать гражданского переводчика, не рекомендуется. И тут на тебе, берешь в качестве временного водителя обычного паренька из стройбата, и он влет тебе выдает перевод того, что говорит диктор немецкого радио, несмотря ни на какие помехи и скороговорку последнего. Машину знает хорошо, за время поездки, на каждой остановке, что-то смотрит проверят, подтягивает. Прежний хоть бы раз под капот заглянул, а этот постоянно там. Видно, что парень старательный.

Нет, я точно не отпущу этого пацана. Да и какая собственно разница, выздоровеет мой бывший водитель пусть там и дослуживает, сам виноват. Надо же, комнатной собачонки испугался. А Семен, уже показал себя достаточно аккуратным и знающим. И чтобы он там не говорил, про то, что считает себя русским, а его немецкая педантичность, аккуратность и обязательность просматриваются во всем. А главное знает свое место, и не лезет куда не надо. И в тоже время, может пошутить в нужное время. Надо брать. А то глядишь, подкинут какого-нибудь, охламона, вроде того же Сергеева, или опять потребуется какой-нибудь перевод, где я буду, кого искать? Один черт, его на подписки сажать с нашей службой, так почему бы не иметь при себе полезного человека, а не кого попало, только потому, что тот чей-то родственник?'

Очнувшись от своих дум, подполковник, произнес.

— Семен, ты как смотришь на то, если я оставлю тебя своим водителем?

Заданный мне вопрос, обрадовал меня до такой степени, что я едва удержал баранку автомобиля. Тут блин не знаешь, как напроситься на то, чтобы тебя оставили в головном полку хотя бы на время, и вдруг такое предложение. С другой стороны, и особенной радости показывать тоже не стоит. Мой собеседник профессионал, и стоит мне проколоться, вытянет всю подноготную с этими подпольными боями, и кто знает, во что это потом выльется. А с такими людьми что там присутствовали, лишнее слово может стоить жизни. А самое главное, если, что все свалят на меня. Мол не хотел выходить на арену, потому и сбежал в другой полк и проболтался. Нет, здесь ухо нужно держать востро.