Джо 5 (СИ). Страница 2

Последний вариант вызвал у парня настолько сильный озноб, что он едва не пропустил просьбу короля.

— … вы, господа, умудрились завести отношения, даже не побоюсь этого слова, дружбу, с весьма примечательным волшебником. Молодым дарованием, уже неоднократно поставившим на уши всю эту их Гильдию Магов! Более того, какой скандал, этот башенный волшебник уже имеет какие-то дела с нашим дорогим Караминским, от чего граф наводит суету во всем своем Побережье! Но не суть… не суть… — король со стуком поставил чашку на блюдце, а затем со значением посмотрел на Ходриха, — Главный слух, которым я заинтересовался, состоит в том, мой друг, что этот… этот Джо… бросил вызов Боевому магу герцога Глаумворта, самому талантливому и могущественному из всего поколения. А затем, шутя, победил его. Кроме того, этот молодой человек является каким-то Мастером Гремлинов… и, несмотря на его возраст, остальные члены Гильдии к нему относятся с уважением, если не со страхом. В любом случае, этот волшебник кажется мне именно тем, кто может решить задачу, что у меня для него есть. Нетривиальную задачу.

— Какую именно, Ваше Величество? — еще более напряженно спросил Ходрих Бруствуд.

— В Рикзалии объявился дракон, — буднично ответил король, сплетая пальцы рук, — Я желаю, чтобы волшебник Джо уничтожил чудовище. Один, сам. Затем, не привлекая внимания, доставил мне его сокровища. Если вы поможете мне его убедить взяться за это дело…

— Это решительно невозможно, Ваше Величество! — ответ толстенького носатого человечка был очень резок. Тон его голоса прозвенел как никогда жестко, так жестко, что носитель короны с огромным удивлением уставился на говорившего. Да, жалкого барона-изгнанника, временно владеющего всего тремя деревнями, но в прошлом… Так Ходрих Бюргаузен, казначей Рикзалии, не звучал, даже когда сражался за годовой бюджет с дворцовым церемониймейстером!

Барон в третий раз встал и поклонился, но заговорил сам, сразу.

— Ваше Величество, вы можете упомнить хоть один случай, когда я вам врал или недоговаривал?

— Не было такого, — в глазах монарха блеснули настороженность и интерес, — Говори и сейчас, прямо и открыто. Ты точно уверен, что этот ваш Джо не справится с драконом?

— Я предельно уверен в том, что этот башенный волшебник справится с чем или кем угодно, кем или чем угодно это не являлось бы, — твердо отчеканил бывший казначей, глядя в глаза королю, — Я готов за эти слова поставить свою жизнь и честь, а также жизнь и честь своего единственного сына!

Астольфо после такого не оставалось ничего, как тоже встать и поклониться.

— Отлично! — широко улыбнулся король, потирая руки, — Но почему…

— Потому что, Ваше Величество, — перебил его Ходрих, — Джо больше всего на свете любит деньги! Он никогда и ни при каких условиях не расстанется с сокровищами убитого им зверя. И обязательно, непременно и абсолютно будет требовать очень большую плату за убийство дракона. Авансом. За эти слова я тоже готов ответить всем, что у меня осталось!

Растерянность, досада и раздражение в глазах короля набирали обороты. Он смотрел на своего бывшего слугу, но не с желанием как-то на нем сорваться, а с пониманием, что тот, даже лелея обиду за то, что с ним сделали под влиянием двора, все равно предостерегает короля от совершения ошибки, которая может стать фатальной. Тем не менее, молчание длилось, а на столь резкий выпад, даже вызов, Харс Третий обязан был среагировать. Обязательно! Отец, в своей принципиальной честности, все-таки перегнул палку!

Если…

— Вы можете поручить это мне, Ваше Величество, — встав, с поклоном заговорил Астольфо, ввергая обоих взрослых мужчин в терминальную стадию удивления, шока и полного афига, — Я являюсь учеником волшебника Джо Тервинтера.

Ну надо же как-то спасать ситуацию! К тому же, это дракон! Это не бордели в Дестаде!

Глава 1

Прихоти и похоти

Не верьте писателям, врут гады. Навыдумывают черте знать чего, а мы потом прочитаем и верим, как дураки. Вот, к примеру, зачем королю отдавать принцессу и полцарства герою, который уже совершил подвиг? Не проще ли его удавить по-тихому, заставить там селедкой подавиться или просто нож под ребро, а дочку-кровиночку выдать замуж согласно интересам государства? Герои — они ж живые не нужны!

И так во всем. Пир духа, полёт мечты, предел фантазии. Хе! Вот именно, фантазии!

Одна из главных: это волшебство такого момента, как проснуться в одной постели с двумя женщинами. Ну, можно, конечно и с тремя, и с четырьмя, но обычная классика — две штуки. Мол, как это волшебно и приятно, когда тебя с двух сторон любяще обнимают, сопят в ухо, ножку эдак закинули, ручку эдак положили, ля мур, едрит мадрид!

Нет, не спорю, разок это приятно. Недолго, но с минутку нежишься, кайфуешь. А потом надо как-то выползать, потому что ссать хочется, как из ружья, а башня моя, не поверите, проектировалась не как общежитие. Тут туалетов мало! А вот если эти нежные нимфы, любящие мамзели и прочие постельные обитатели подскочат — то иди, друг, в лес, поливай кустики, удобряй древовидную полынь, да мой рожу в речке! Они там часами сидеть могут!

А вот когда ты уже почти выкарабкался из-под двух сопящих блондинок (кстати, имеющих в этот момент довольно потешные и глупые лица), то внезапно появившийся у кровати четырехликий мужик со взглядом строгим и пронзительным, чуть не заставляет тебя справить нужду прямо в постель!

— ААА!!! — заорал Джо, отскакивая от чудесного явления и случайно садясь прямо на лицо бывшей верховной жрице всея Лючии.

— ЫЫХ! — проснулась сама всея Лючия, получив рукой по левой груди, неосторожно спавшей там, где не надо.

А что сказала Саломея Дитрих Ассоль ди Кастроидес, так и осталось тайной, известной лишь чьему-то заду. Но ножками засучила весьма резво!

Шум, гам, мат-перемат, куча-мала, визги, писки.

— Я спала! — кричала пока что тоненькая, но слегка беременная девушка на бога, застывшего рядом с нашей кроватью, — Ты хоть представляешь себе, что такое — спать⁈ Для таких как мы?!!

— Бой бос! — гнусаво жаловалась блондинка куда более роскошных форм, валяясь на спине и зажимая пострадавший орган, — Он блоский!

— Да всё с ним нормально! — утешал её Джо, подозрительно поглядывающий на подозрительно заглядывающего в комнату кота, протиснувшего морду в приоткрытую дверь, — Что за бардак вообще!

— Она, — ответствовал ему металлического цвета бог, указывая на возмущенную блондинку, — Путает меня с прислугой. Бросила и не отвечает на вызовы, в то время как миллионы верующих…

— Да я…

— Бросила меня!

— Да ты…

— Бросила!

— Да не бросала я! Спала! Спала, четырехлицый! Спала-ааа!!!

— Дурдом, — веско постановил я, обув тапочки и шлепая в туалет, — Разбирайтесь сами.

Приведя себя в относительный порядок, я вернулся и, не слушая всего того, что происходит в моей собственной спальне, вышел в окно. Пара произнесенных заклинаний дали возможность спланировать в собственный осенний сад (ну, его зачаток в виде рядков подрастающих деревьев). Там было хорошо и тихо, если не считать юной белокожей брюнетки скромного роста и в очень скромном платье, медленно и печально метущей дорожки метлой. Очень и очень красивой брюнетки, но это мелочи.

— Ну чё, как оно? — для проформы поинтересовался я, глядя на хромающего к нам Санса, удерживающего поднос. На последнем покоилось три больших чашки чая, причем, я был уверен, что как минимум в двух из них присутствует еще и ром.

— Жизнь не имеет смысла, — философски и отстраненно ответила мне заключенная в искусственном теле суккуба, глядя в разные стороны остекленевшими глазами, — Всё тлен. Убейте меня.

— Лучше чаю выпей, страдалица… — пробормотал гоблин, пихая грустной девушке поднос, — Сама ж виновата.

Ну да, не стоит орать на богиню и её апостола, возмущаясь тем, что те «покушаются» на и так очень скромную долю бедной суккубы. Тем более, такими словами. Тем более, предлагать им настолько противоестественные вещи. Вот они и сотворили, при моей небольшой помощи, нечто противоестественное в ответ — дух суккубы заключен теперь в гомункула, у которого на базовом уровне отключены все функции, отвечающие за влечение и размножение. Даже нужных органов нет. Зато теперь её можно стукнуть по заднице в качестве наказания, так что суккуба медленно и печально идёт по пути исправления.