50 вариантов яичницы или Спорим, дракон? (СИ). Страница 28

Яйца взбить с сахаром. Масло растопить с молоком и кофе. Во взбитые яйца постепенно добавлять муку и масленичную смесь. Дальше уже знакомо – выливаем в форму, отправляем в разогретую духовку/печь/мультиварку до готовности (зависит от диаметра формы, вашей техники и тд). И помним, что бисквит у нас трепетное блюдо, первые минут двадцать в печь не лезем, даже дверцу не открываем!

Готовый корж должен получиться тяжелым, "влажным", сочным. Разрезать на 2-3 слоя, смазать их кремом, например, заварным, как Людмила выбрала.

Заварной крем, думаю, описывать не нужно? Или нужно? ;)

Глава 18 А кто такая Мила и где она жила?

– Ты чего цепляешь малышку? Играй честно, лерой, не заваливай ее, – пробасил Конрой, когда странный, но довольно вкусный, сочный, в меру сладкий пирог был съеден, а на его месте теперь лежал артефакт для звукового полога.

Зрители заняты своими обедами, подавальщице едва успевают разносить им заказы, человечка давно ушла на кухню.

– Вас не удивляет ее дерзость? – хмыкнул в ответ айн.

– То, что девчонка попросила... ладно, потребовала у Его Светлости стеклянные блюда для своих слоеных салатов и какие-нибудь новые продукты на пробу, разве это дерзость? – будто удивился волк.

– Ты понял, что я не о посуде говорю! – резко отозвался Лайнфаэр. – Почему она позволяет себе так отрыто огрызаться нам? Кто за ней стоит?

– Нам или тебе? – фыркнул Конрой и добавил: – Вряд ли санайцы.

Мужчины уставились на него с удивлением. Пришлось тому объяснять.

– Во-первых, она стряпает то, что несвойственно для наших соседей. Во-вторых, мои ребята проверили не только ее вещи, которых у нее не было толком с собой, когда она объявилась здесь... Но и сунули нос в ее бумаги. Представляете, человечка потребовала себе бумагу и ведет там какие-то записи! Но письма никому не шлет. Так вот, там написано не на санайском языке!

– А на каком? – подался вперед Лайнфаэр.

Конрой дернул плечом.

– Да кто его знает, мой парень не такой знаток человеческих языков, как ты, Лайн. Может, сам... тоже посмотришь?

И пока айн задумался, повернулся к Шанитиру.

– И кому еще могло понадобиться подсылать к тебе девчонку? Хотя... может, ее никто не подсылал?

– Ты поверил ей? – вскинулся Лайн. – Конрой, ты что, поддался красивым глазкам... человечки?!

– Заметь, что они красивые, ты сам сказал...

– ...! – ругнулся в ответ айн на своем наречии. – Не цепляйся к словам, Конрой, ты понял, о чем я.

– Да, конечно, именно так я и понял... – с ухмылкой протянул волк.

– Хватит вам! – осадил их Шанитир. – Почему ты теперь думаешь, что ее никто не подсылал? – глянул он на главу своей охраны. – Поверил ее последним словам?

– Потому что с ней никто до сих пор не связывался. И рядом никого из людей не ошивается... Вообще никакого движения ни у нас, ни по ту сторону границы.

– А что, если им нужно не сейчас что-то, а заслали своего лазутчика заранее? – опять айн встрял. – Сильно заранее? И когда все к ней привыкнут, когда вы ей поверите, снизите внимательность, то... вот тут... кто знает, она возьмет и отравит весь ваш гарнизон? Все больше ваших солдат ошивается в таверне, человечка приманивает их на свою стряпню и то, будто старается угодить во вкусах вам, волкам. А затем нанесет один, но ощутимый удар, когда этого меньше всего ждут...

– Лайн, люди живут недолго. Засылать лазутчиков сильно заранее – это ваша стратегия, а не людей. Для них и год уже слишком долго, – возразил ему Конрой. – И, конечно, мы к ней приставили наблюдателей. С нее глаз не спускают. Если в ее руках... даже если просто рядом с ней появится хоть какой-то яд... из известных нам, мы сразу об этом узнаем. Если, конечно, ты не поделишься с ней какой-то редкой травкой, из того, что наши не знают, но для здоровья не полезно...

– Ты на что сейчас намекаешь? – прошипел айн, поигрывая желваками. – Что это я?! Захочу отравить ваших солдат?! Зачем мне... Лесу это?!

– Не, ну-у, ты можешь подсунуть отраву лично ей. Только ты в курсе, что она всем, даже что себе готовит, делится с окружающими? Не хотелось бы, чтобы кто-то из наших пострадал, если ты надумаешь убрать ее по-тихому...

– Вот еще! – зло фыркал айн, откидываясь назад и скрещивая руки на груди. – Чтобы я настолько обращал на нее свое внимание! Человечка того не заслуживает.

– Именно так мы и подумали, ага... – опять расплылся в ухмылке Конрой, заработав за это еще один злой зеленый взгляд.

– Новости по расследованию есть? – спросил Шанитир, обращаясь к волку.

– Да, мои парни вернулись. Никто в тех трех обозах, что прошли мимо в то же время, о человечке не знал.

– Или не признались, – фыркнул айн.

– В человеческом караване пара человеков заметно волновались, когда мои ребята там шныряли, – покосившись на него, продолжил Конрой, доедая последние на блюде запеченные грибные шляпки. – Их повозки обыскали с особой тщательностью. Нашли схроны с контрабандой, чему глава их обоза удивился. И не обрадовался, конечно, так что не спорил, когда тех людей мы задержали, их уже везут в наши подвалы. Но других каких-то скрыто провозимых людей там не нашли, как и места, где их могли бы прятать. Запах проверить не смогли, в схронах, когда их вскрыли, воняло зельями...

– Но откуда-то же она взялась здесь? – нахмурился Шанитир.

– Я разослал еще ребят проверить окружные дороги. Мало ли... может, найдут недавние следы? – отозвался неуверенно Конрой. – Только зачем было девчонке тащиться через лес, если через пограничную заставу проще? Мы ведь не запрещали проезд людям... особенно их женщинам.

– Но девушке могли запретить выезд с той стороны заставы, – отозвался Шанитир задумчиво. – Тем более если она все-таки аристократка. Или иноземка. Вдруг не только мы считаем ее шпионкой, но и санайцы, – хмыкнул в конце.

– Что ж, тогда я зашлю своих еще поглубже в человеческие земли. Пусть там разнюхают, не искали ли санайцы кого в последнее время? Шпионку или просто беглянку, – кивнул Конрой.

***

Людмила, не подозревая, в чем ее подозревают, какие страсти кипят вокруг нее, как оказалось, загадочной личности, жила себе спокойно и готовила каждый день новые яичные блюда согласно спискам.

И все больше интересовалась дверговской кухней, пока ей самой доступной, обменивалась с Ангритой и другими девчатами-подавальщицами рецептами.

На следующий день она не стала заморачиваться с изысками. Приготовила просто гренки, вымоченные перед жаркой в яичной смеси, щавелевый суп, в тарелки с которым перед подачей щедро покрошила яйца, и... просто варенные яйца, но крашенные – их заготовила еще с вечера. И для их готовки собирала все возможное по кухне и кладовым – луковую шелуху, причем как обычного лука, так и красного, свеклу и сок краснокочанной капусты, куркуму из запасов Душары и остатки кофе. И все остатки шпината, предупредив Гракгаша, что ей нужна новая поставка зелени.

– А сегодня день в честь кого? – обводя взглядом все блюда, что человечка вынесла разом, поинтересовался Конрой. – В честь айнов?

– Пф-ф! Вот еще! – поморщилась девушка. – Тратить целый день в их честь? Если она у них вообще есть, – последнее добавила едва слышно себе под нос, но ее таким пронзительно-острым взглядом полоснули, что стало ясно – все равно услышали.

Видимо, длинные уши у этой расы не только для красоты... то есть не дизайнерский косяк, а вполне рабочий инструмент? Можно сказать даже – профессионального уровня?

– Но этот суп состоит из одной травы? – то ли возмутился, то ли расстроился оборотень.

– А также мясного бульона, овощей и яиц побольше, для сытности и как обязательный элемент! – упреждая замечания айна, добавила.

– Да что там того бульона, куриная водичка, – видимо, все же расстроился мужчина, придвигая к себе блюдо с гренками. – Вот у Душары похлебка сытная, вкус мясной аж в носу стоит, а это так... разве что действительно только айнам сойдет. Ну... или людям.