Где моя башня, барон?! Том 3 (СИ). Страница 7

Мышкин считал дни до дуэли с нетерпением и тревогой. Хотелось побыстрее прикончить наглеца и обелить своё имя. Хоть оно опорочено и справедливо, но смерть парнишки всё исправит.

В то же время Евгению Александровичу было тревожно и хотелось, чтобы до дня дуэли оставалось больше времени, чем на данный момент. Тогда бы он мог ещё потренироваться, прочитать десяток книг по тактике ведения боя. Попрактиковаться в магии, в конце концов. Напитаться уверенностью в собственных силах. Но время неумолимо таяло.

В дверь постучали, вырывая Мышкина из размышлений. Это был Демьян, дворецкий. Мужчине слегка за сорок, уставший взгляд, скрюченная спина.

— Евгений Александрович, разрешите доложить? — спросил Демьян и поклонился.

— Я занят! — по инерции рявкнул Мышкин и, покачав головой, сказал: — Говори, только быстро.

— Ваше сиятельство, из Хабаровска перестали поступать выплаты.

— Совсем? — нахмурившись, спросил Мышкин.

— Совсем, — кивнул дворецкий. — В Хабаровске разгорелась война между бандами, в связи с чем и прекратилось поступление средств. Все заняты собственным выживанием. Началась анархия. Продолжает платить только Крапивин, но и его бои приносят на порядок меньше, чем в прошлом месяце.

— Какая к чёрту война банд? Эти псы сидят у меня на цепи. Они даже рот без моего разрешения боялись раскрыть. Что там вообще происходит? — зло прошипел Мышкин. — Как всё это не вовремя.

Подумав секунду, он продолжил:

— Впрочем, сейчас это не важно. Я скоро убью сопляка, а после приструню разгулявшуюся шпану. Пока пусть сами справляются. Самые тупые дворняги передохнут, останутся лишь только те, кто заслуживает моего внимания, — Мышкин снова посмотрел в книгу и равнодушно бросил: — Оставь меня.

— Как пожелаете ваше сиятельство, — Демьян поклонился и тихонько закрыл за собой дверь.

— Твою мать. С появлением этого малолетнего ублюдка всё пошло наперекосяк, — прошипел под нос Мышкин. — Ну ничего, ещё восемнадцать дней, и всё закончится.

Тренировка выдалась потная. Куча спаррингов, занятия с железом, а потом ещё десятикилометровый забег. Никитич гонял нас до самой темноты. А когда мы начали валиться с ног, он заставил нас отжиматься. Недолго. Каких-то жалких полчаса, и мы свободны.

— Изверг… — Васян тяжело выдохнул и рухнул на пол спортзала.

— Если у тебя остались силы, чтобы огрызаться, то можем продолжить тренировку, — усмехнулся Гвоздев, нависнув над охотником.

— Не, не, я молчал, — выставив перед собой руки, пробормотал Васян.

— Тогда тренировка окончена. Все свободны! — Гвоздев хлопнул в ладоши и перевёл на меня очень напряжённый взгляд. — Свободны все, кроме Авдеева.

— Егор Никитич, а я-то чего? Тренировался не хуже остальных, — возмутился я, понимая, что уже стемнело и мне пора в гости к воронежским.

Подкинуть дровишек в костёр войны не помешает, тем более что Тесак ещё не высунул свою крысиную морду.

— А мы тренироваться и не будем, — объяснил Никитич. — Разговор есть.

Глава союза выпроводил из спортзала последних охотников и запер дверь. Подошёл ко мне поближе, пристально уставился на меня. Казалось, что его слепой взгляд смотрит прямо в душу, пытаясь выведать все мои секреты. Вот только не было у меня желания что-то утаивать от старика, разве что всякие мелочи вроде перерождения в этом мире и прочего.

— Владимир, я заметил, что ты каждую ночь куда-то уходишь. Понимаю, дело молодое, а вокруг много красивых девиц, — смущённо начал Никитич. Говорил он по-отечески, чем вызвал широкую улыбку на моём лице. — Да не скалься ты, дурень. Я ж о тебе пекусь.

— Егор Никитич, я уже большой, можешь про пестики и тычинки не объяснять, — хохотнул я.

— Дурак. Я тебе не об этом говорю, — покачал головой Гвоздев и попытался отвесить мне щелбан, но я ловко увернулся. — Шустрый, зараза, — хмыкнул он и продолжил: — Тесак решил подмять под себя весь город. И в этом переделе собственности погибнет очень много чело… — Никитич замялся, видя, что я давлюсь от смеха. — Хрена ты скалишься? Я что-то смешное сказал?

— Егор Никитич, помнишь, я говорил, что решу проблему с железнодорожниками? — спросил я и показал значок в виде железнодорожных путей. — Ну так вот, я прислушался к твоим словам — «Володька, настоящий охотник должен решать проблемы не только силой, но и головой!», — попробовал я спародировать главу СОХ, но тут же схлопотал затрещину.

— Не кривляйся, — задумчиво сказал Никитич и, несколько секунд помолчав, спросил: — Правильно ли я понимаю, что это ты развязал эту бойню?

— Всё так. Пусть грызут друг другу глотки, — оскалился я. — Чем меньше уголовников останется, тем легче будет дышать простому люду.

На лбу Никитича вздулась вена, ещё две пульсировали на шее. Старик сжал кулаки, и казалось, что ещё немного и он врежет мне. Но этого не случилось.

— Знаешь. Я привык охотиться на чудовищ. Работа простая и опасная, зато ты всегда знаешь, кто твой враг. А в городе не всё так очевидно, — принялся объяснять Гвоздев. — Вроде обычный человек перед тобой, а через мгновение у него уже нож в руках, который он так и норовит запихнуть тебе под рёбра. И ты прав, городу будет только лучше, если ряды бандитов поредеют. Вот только меня беспокоит то, что ты так буднично говоришь о смерти людей.

Гвоздев, нахмурившись, посмотрел на меня, а во взгляде читалось «Уж не болен ли ты, Володька?».

— Егор Никитич, мне есть о ком переживать, и это явно не отребье, обитающее в подворотнях, — ответил я, хотя хотелось сказать ему намного больше.

Знал бы ты, Егор Никитич, скольких я потерял в прошлом мире, а скольких убил. Я видел смерти миллионов. Видел, как целые континенты сгорают в огне войны. А ты мне про жалкие банды. Смешно.

Таких выродков в прошлом мире я уничтожал целенаправленно.

Армия вошла в город, выбила неприятеля, а что же происходит потом? Правильно, улицы наводняют вот такие банды. Голодные шакалы расползаются по округе и начинают грабить.

Не в силах насытиться они вламываются в каждый освобождённый дом и пытаются утащить что-то ценное. А если в доме есть хозяева, то не беда. Острый клинок поможет освободить их от ценностей, а вместе с этим и от жизни.

Изнасилования, убийства, поджоги, продажа людей в рабство — это лишь малый список того, чем банды занимались в моём мире.

А всё благодаря хаосу военных действий. Солдаты заняты обороной, военная полиция не справляется, городская полиция давно прекратила своё существование. Идеальная среда для возникновения банд. Забавно, что большинство банд организовывалось из жителей освобождённого города.

Поэтому нет у меня жалости к уголовникам. Ты либо живёшь честно, либо переходишь черту и начинаешь грабить и убивать. Но тогда не нужно жаловаться, что тебя тоже могут убить и ограбить.

Как-то я вломился в гильдию воров в городе Акроб. Видели бы вы их глаза, когда они поняли, что сейчас профессиональных убийц и воров будут грабить и убивать. Да, в тот день я собрал славные трофеи, впрочем, и в Хабаровске явно есть чем поживиться. Осталось лишь найти, где эти крысы спрятали свои накопления.

— Володь, порой смотрю на тебя, и кажется, что передо мной не восемнадцатилетний барон, а прожжённый вояка, прошедший тысячи битв, — задумчиво сказал Гвоздев, попадая в точку.

— Кто знает, Егор Никитич? Кто знает? Может, я и правда великий герой, переродившийся в новом мире? — усмехнулся я, стараясь скрыть волнение.

Ведь старик так пристально смотрел на меня, будто в душу заглядывал. Но всё нормально. Мои слова вызвали на его лице улыбку.

— Вали отсюда. Фантазёр чёртов, — отпустил меня Никитич, ухмыляясь и покачивая головой мне вслед.

Ну а я… я ускорил шаг и отправился сеять хаос.

Хабаровск, улица Карьерная, чуть позже

— Стасик, ты чего? — буркнула сонная Мария, поднявшись на локтях.

Одеяло соскользнуло с её пышной груди, обнажив её. Но этот вид совсем не заинтересовал Тёсарева. Его интересовали звуки, доносящиеся с улицы.