Королевская кровь-13. Часть 2 (СИ). Страница 59

— Можно пить! — крикнул он, и к нему пошли иномиряне. Те, что должны были поить жрецов травой.

— Шей тими хешосиз! — пытался было крикнуть кто-то из старших жрецов и выплеснул кружку, но его скрутили и заставили выпить под ропот и проклятия — было понятно, что это проклятия — остальных.

Жрецы пили. Кто с покорностью, кто со злостью — но пили. И один за другим валились на землю, засыпая. И затем их, подхватывая под локти, поднимали двое иномирян и уносили в портал.

В одном из уцелевших зданий в изножии холма проходил последний инструктаж у почти сотенного отряда, который должен был отправиться на Лортах. Он был собран из спецназовцев разных стран, которым пришлось экстренно, за семь дней, выучить с помощью бывших дар-тени основы языка, чтобы не только мочь общаться с норами, которые знали туринские языки, но и самим понимать, что говорят простые жители и наемники. Обучение должно было продолжаться и в твердыне Ренх-сата. С ними же шли несколько финансистов и советников в разных сферах — от земледелия до скотоводства и добычи полезных ископаемых. Были там и несколько магов, увешанных накопителями — их отправляли в научных целях, и разведчики, конечно же. Куда без них.

Отряд двинулся в портал сразу после того, как затащили в него последнего жреца и как нейры перенесли на Лортах еще два ящика с оружием и боеприпасами — договоренности следовало выполнять. Люк смотрел на проходящих мимо него собранных людей — были там и мужчины, и с десяток женщин, — на то, как они увешаны оружием, и желал им удачи. На Туру должны были приходить еженедельные отчеты от командиров, плюс срочные известия, плюс предполагалась ротация раз в полгода, но все понимали, что вздумай Ренх-сат отказаться от сотрудничества, отряд может к порталу и не пробиться.

— Не должен он взбрыкнуть, — пробормотал Люк.

Нории покосился на него и все понял верно.

— Это не в его интересах, брат, — проговорил он. — Ему некуда идти, пока он не заключил союзов. А об этом мы узнаем, туда пошли люди опытные.

Люк кивнул. Теперь все зависело от того, сможет ли Ренх-сат задурить жрецам головы так, чтобы они не вспомнили о проигрыше своих богов, а помнили только о бое, который якобы продолжался до сих пор и требовал новых жертв из жителей Туры.

Несколько жрецов из переданных сегодня должны были оставаться у Ренх-сата в замке до той поры, пока не выйдут на Лортах отряды Вечного Ворона, направляющиеся за жителями его долин. Эти жрецы должны были сопроводить будущих подданных Ворона по соседней прокнесии, убедив кнеса Волаши, что это тоже жертвы для богов. А для отвлечения соседа Ренх-сатом готовились диверсии.

Дар-тени, которые пока тренировались в Тидуссе, должны были прибыть сразу после того, как Ренх-сат сообщит, что внушение жрецам удалось, а у жрецов получилось убедить в сказанном кнесов.

Последние туринские бойцы тащили за спинами несколько плотных сумок, набитых золотом для Ренх-сата. Золото для него дали Пески. Нории предложил это Люку сразу после переговоров с генералом.

— Мы же притягиваем золото, — объяснил он, — у нас его очень много. Так много, что Ангелина требует выводить его на рынок постепенно, чтобы не обесценить. Поделиться с нашим врагом, если это будет на пользу ему, я смогу.

Два сундука с золотом уже унесли на Лортах нейры, и чтобы поднять каждый, понадобилось восемь человек. И теперь вот несли ему еще монеты и слитки.

— Почему у меня такое ощущение, что мы ему платим дань? — с иронией спросил Люк у Нории, провожая взглядом широкоплечего йеллоувиньца с заплечной опечатанной сумкой. Достал сигарету из пачки, покрутил ее в пальцах.

— Мы платим за спокойствие, — качнул головой Нории. — Нам проще заплатить одному врагу, который готов быть заплаткой на портале и защищать эту местность от остальных, чем решать вопрос со всеми тха-норами.

— Я знаю, — проворчал его светлость и щелкнул зажигалкой, прикуривая. — И я надеюсь, что все это не зря, Нории.

— Мы всегда можем прийти туда армией, — напомнил дракон. — И, возможно, из-за того, что одна из теней богов жива, нам придется прийти.

Люк поморщился. Он уже узнал про то, что ученики Владыки Четерии вернулись из Лортаха и принесли от местной богини весть, что враги Туры не добиты. Его светлость очень не любил незаконченные дела. Но тут, то ли к его облегчению, то ли к сожалению, от него ничего не зависело.

Проход к порту расчищался бодренько, и это радовало, потому что в Виндерсе ждал Майки с докладом. Инженеры прямо сейчас осматривали разрушенные причалы порта, с которых смыло все оборудование, решая, что надо сносить окончательно, а что можно срочно отремонтировать и пустить в дело. На берегу то и дело образовывались стайки зевак, подбадривающих хвостатых герцогов криками и аплодисментами, шумели толпы ребятишек, прибежавших посмотреть на двух чуд небесных, и полиция вынуждена была поставить заграждение, потому что волны от движения судов (или их падения, когда они выскальзывали из колец и рушились всей массой в воду) вполне могли перемахнуть через набережную и смыть кого-нибудь в море. Виндерс оживал, почти во всех домах уже дали электричество, ударными темпами восстанавливались водопровод и канализация, и люди, выдохнув, снова выходили на работу, а в обед и вечерами прогуливались по набережной, на которой о прошлых катастрофах напоминали только клинья трех широких трещин, уже подсыпанных гравием до уровня тротуара.

А Люк думал о том, что вечером вернется домой, к Марине, и будет неплохо полежать в горячей ванне, слушая супругу — ей в горячее уже было нельзя, — и хотелось бы выпить стопку доброго коньяка, но и ее нельзя. Но ему все равно будет хорошо, в том числе и потому, что время еще есть. Что только после ее дня рождения он полетит наверх, к перламутровым рекам и вечным ветрам, и будет пытаться вернуть свою жизнь, которую задолжал. И возможно, вернуть ее не удастся — а тогда честно будет предупредить Марину.

Но только после ее праздника. Она так спокойна сейчас и так расслабленна, что он многое бы отдал за то, чтобы не нарушать ее покой.

Ему, конечно же, не верилось, что великий дух на самом деле заберет его жизнь, и с небес Люк уже не вернется — зачем тогда спасать было, когда умирал? Да и казалось ему, нет, он четко ощущал, что вечные ветра относились к нему с симпатией и любопытством, как к забавному младшему брату. Но мало ли, что взбредет в голову непостижимому тысячеглавому ветру. Распоряжаться своей жизнью Люк предпочитал самостоятельно.

«Лукассс! Перехватиссс!»

Люк метнулся к Тамми, которого пузатенький рыбацкий корабль, перевернувшись, придавил ко дну, обвил корпус хвостом, потянул на себя, и снова вдвоем они кое-как отволокли его, наполовину заполненного водой, на отмель, под подбадривающие крики с берега.

«Давай последний, — проговорил Люк собрату по хвосту, — и полетим поохотимся. Иначе сил до вечера растащить все не хватит».

«Прекрассное предложение, — ответил лорд Таммингтон и неаристократично облизнул раздвоенным языком морду. — Я, признаться, и медузу бы сейчас съел, Лукас».

«Попробуем найти что-то более питательное», — проворчал Люк. И они вновь взялись за дело.

Вечером этого же дня, когда он летел над морем к Вейну, мечтая о горячей ванне, его взгляд выхватил на мелководье знакомые очертания. Люк, не веря своим глазам, спустился ниже. И да, это была она. Его яхта. Полузасыпанная песком, воткнувшаяся носом в дно, полузатопленная — торчала лишь часть кормы с винтом, рулями и ярко-красной площадкой для ныряния, по которой он ее и узнал.

Люк, хотя натрудился сегодня до тумана в глазах, поддел ее клювом, выковыривая из песка — и, конечно же, наглотался его. Отплевываясь, обхватил яхту хвостом — после здоровенных кораблей она показалась легкой, как перышко, — подождал, пока из разбитых иллюминаторов вытечет вода с песком, — и потащил к Реджтауну, курортному небольшому городку, расположенному в паре километров от Вейна, в котором действовал лагерь для беженцев.