Первый пользователь. Книга 15 (СИ). Страница 5

Как только он завершил вызов, коммуникатор тут же снова ожил. На этот раз, на другом конце был юрист.

— Максим Андреевич! Наконец-то! Где вы, ради всего святого?

— Юрий Петрович, всё нормально, всё под контролем. Занимался решением одной проблемы и сейчас как раз подхожу к этапу с окончательной утилизацией.

— Я понял о чём вы. — Чуть смягчил он тон. — Это конечно всё замечательно, но не надо забывать и об интересах корпорации. На кону не только ваша репутация, но и репутация всей Земли.

— Что случилось? — Насторожился я.

— Мы продали первую партию скопированного материала! Заработали огромное количество кредитов, заключили чрезвычайно выгодные договоры, и вы исчезли! Учитывая ситуацию, которая происходит — вы срочно нужны нам. Нам нужно выполнять обязательства, нужно выстраивать связи, нужно расширяться.

Новости, конечно, хорошие, но следом за ними пришло и осознание проблемы.

— Понимаю. Но я сейчас в другом конце системы. Мне, чтобы вернуться, понадобится время. Да и деньги, хоть и важны — но дело, которым я сейчас занимаюсь — тоже не терпит отлагательств.

— Хорошо. Ждём. И кстати. — Он сделал небольшую паузу. — Штаб-квартира корпорации достроена! Ваша подруга уже подписала акты приёмки, слегка помотав всем нервы, но всё же… Вы в конце концов — глава корпорации, и ваше присутствие часто жизненно необходимо для решения некоторых щепетильных вопросов.

Он был прав. По всем статьям.

— Юрий Петрович. Дайте мне сутки. Всего одни сутки. Я решу этот вопрос раз и навсегда и моментально выдвигаюсь обратно. Пока буду лететь в обратную сторону, заодно займусь печатью, благо у меня выросли объемы инвентаря и смогу самый дорогой груз держать в нём.

Он тяжело вздохнул, и в его голосе послышалась усталая покорность.

— Хорошо. Но надеюсь, в следующий раз, когда вы решите пропасть, вы хотя бы уведомите меня или заранее подготовите материалы. Поймите… Репутация — это то, создается годами и одновременно, то что можно в одночастье потерять. В условиях большого бизнеса надо держать слово.

— Договорились. — Заверил я его и разорвал связь.

Этого диалога хватило, чтобы окончательно убедиться — пора заканчивать. Я уже достаточно далеко утащил эту проблему от дома и судя по тому, что она не думала восстанавливаться и телепортироваться куда-то, можно переходить к следующему элементу плана.

Если честно, я был слишком измотан морально, чтобы общаться. Две недели, во время которых я спал урывками, по двадцать-тридцать минут, каждый раз просыпаясь в холодном поту от кошмаров, в которых Тварь оживала и впивалась зубами мне в горло, — здорово вымотали меня. Я отправил остальным общий шаблонный ответ: «Всё в порядке, жив-здоров, занят, перезвоню позже».

Но несмотря на то, что жутко хотелось отдохнуть, пришло время для активных действий, которые нельзя было отложить на потом. Я вызвал интерфейс и активировал печать истребителя. Пространство передо мной начало искажаться, и из ничего, по крупице, стал материализовываться знакомый силуэт.

Забрался в кабину, с наслаждением опустившись в кресло пилота и почувствовав под собой твёрдую опору. Как же всё-таки мы, люди, зависимы от привычного комфорта, от ощущения защищённости, пусть и иллюзорной, которую дают стены корабля.

Распечатал бухту стального троса из высоколегированной стали, способной выдержать нагрузку на рывок до пятидесяти тонн. Разогнал истребитель, быстро догнав удаляющуюся цель, синхронизировал с ней скорость, держась чуть в отдалении и десять минут летел рядом, контролируя, не начнут ли проявляться изменения.

Но, к моей вящей радости, оно не стремилось регенерировать, исчезать или вообще хоть как-то показывать, что в нём остались какие-то признаки жизни. Выглядел он как мёртвый кусок инопланетной плоти, несущийся по инерции в вечность.

— Ну нет… Меня этой хренью не обманешь. — Качнул я головой. — Вопрос будем решать кардинально…

Выбрался наружу из истребителя, и начал скептически осматривать его. Возникла чисто инженерная проблема. Если просто обмотать трос вокруг крыльев истребителя, а другой конец — вокруг тела Твари, то при включении двигателей трос в первые же секунды попросту переплавит. Приматывать тварь непосредственно к корпусу — значит гарантированно вывести из строя сам истребитель, из-за поля подавления.

Напрашивалось единственно верное решение — нужно было соорудить некое приспособление, длинную стрелу-мачту, которая вынесла бы точку крепления троса далеко за пределы зоны действия двигателя. Благо, в космосе нет сопротивления воздуха, и такая конструкция никак не повлияла бы на его полётные характеристики.

Я вспомнил, что когда-то читал про опыты со сваркой в космосе. В своё время это было невероятно сложное мероприятие: использовали электронно-лучевой метод, чтобы за счёт кинетической энергии ускоренных электронов нагревать и плавить свариваемые металлы. Но мне, с моим термокинезом, такие ухищрения были не нужны. Я сам был живым сварочным аппаратом.

Распечатал несколько длинных, массивных стальных швеллеров, и продолжая периодически поглядывать на летящее тело монстра, принялся за работу. Просто прикладывал куски металла друг к другу в нужных местах, концентрировался — и место стыка моментально раскалялось добела, металл плавился, проникал друг в друга, образуя монолитный, невероятно прочный шов. Это был почти медитативный процесс: найти точку соприкосновения, почувствовать структуру металла, нагреть, надёжно спаять и дёрнуть, пробуя на разрыв. Через несколько минут передо мной уже была причудливая, но очень прочная конструкция — высоченная, метров в тридцать, усиленная распорками мачта, приваренная прямо к силовому каркасу истребителя в районе хвостовой части. На её конце я приделал массивное кольцо-проушину для крепления.

Следующая проблема была в самом тросе. Мои расчеты, подкреплённые системой моделирования в коммуникаторе были неутешительны. Стандартный стальной трос, даже самый высоколегированный, под планируемой нагрузкой и при том ускорении, что я собирался ему придать, не выдержал бы. При рывке на тридцати тысячах километров в секунду он испытывал бы чудовищные динамические нагрузки и порвался бы в первые же мгновения разгона.

Нужно было усиливать. Пришлось печатать ещё несколько бухт. Чёрт знает, как бы я справился с этой задачей, не имея такой силы и ловкости. Я работал в вакууме, сплетая отдельные элементы в один массивный канат толщиной с мою руку. И это был титанический труд: нужно было удерживать огромную массу металла, вязать их между собой, следить за равномерностью натяжения. Через каждые полметра я скреплял его дополнительными стальными замками-муфтами, которые раскалял и вплавлял прямо в тело троса, превращая его в единую, невероятно прочную конструкцию.

Долгая и сложная работа, которую нельзя было сделать поближе к Земле — слишком много любопытных глаз, которые бы обязательно заинтересовались, чем это я тут таким странным занимаюсь и в итоге стали бы жертвой Твари.

Конец троса, длиной метров в пятьдесят, я сплетать не стал — вместо этого я принялся обматывать им тело Твари, превращая его в подобие металлического кокона. Я помнил, что на станции оно выделяло едкий дым, разъедающий металл. Но мне, по сути, было нужно лишь одно: чтобы трос продержался несколько часов, пока я не разгоню эту связку до запредельной скорости. Поэтому я не жалел материала, наматывая виток за витком, создавая многослойную защиту.

Перепроверив всё десяток раз, вернулся в кабину пилота, удобно устроился в кресле, проверил системы. Вроде всё было в норме.

— Да чтоб тебя… — Теперь звонил Дмитрий. Они все что, издеваются надо мной?

— Как дела? — Раздался его голос. — Судя по проблемам со связью и с тем, что я не мог до тебя достучаться — ты развлекаешься с нашим общим другом?

— Да. — Коротко ответил я. — Повезло, что поймал её неспособную к сопротивлению.

— И что планируешь делать?

— Забросить её подальше. Прицепил на тросе к истребителю и собираюсь отправить его на максимальной скорости куда подальше.