Первый пользователь. Книга 15 (СИ). Страница 21

По первости, по неопытности — она использовала его лишь для комфортного пилотирования. При резких, сумасшедших манёврах — чудовищные перегрузки, способные запросто убить любого разумного, мягко аккумулировались в её теле, а затем легко сбрасывались в кабину пилота в виде короткой, яркой вспышки света, которую моментально гасила умная система адаптации костюма. Но затем Урзул’Раг, наблюдая за её успехами, подсказал ей боевое применение навыка, даже слегка сетуя, что такая способность не досталась ему самому, вынуждая продолжать возиться со своими сложными роботизированными системами.

Со стороны применение кинетического контроля выглядело как магия.

В нескольких тестах в неё стреляли из древнего огнестрельного оружия, к которому обитатели станции имели необъяснимую слабость, а также, просто и без затей, били холодным оружием.

Пули она просто останавливала в воздухе, отчего они безобидно падали на пол, а как только энергия копилась до нужного уровня, она перенаправляла её обратно в свинец, отчего самый обычный кусочек металла, выпущенный из старого пистолета — приобретал свойства сразу десятков таких же пуль одновременно, фантастически увеличивая скорость и пробивную способность. С обычным оружием, и любыми ударами в рукопашной, было ещё проще — накопил силу и перенаправил обратно в нападающего. После нескольких неприятных переломов рук у добровольцев, и нескольких секир, с грохотом улетевших в прочную стену ангара, в спарринг с ней вставать уже никто не хотел, даже из числа весьма драчливых и воинственных орков, которые только и искали, с кем бы подраться. Неприятно, когда любая твоя сила оборачивается против тебя.

И таких нестандартных вариантов применения её дара было великое множество: лёгкое поглощение кинетической энергии от падения с большой высоты, преобразуя его в мощный обратный импульс для ещё одного, немыслимого прыжка; безопорное движение, когда она поглощала собственный импульс отталкивания ног от любой поверхности, тут же высвобождая её в том же направлении и получая возможность буквально прыгать по воздуху; поглощение энергии сильно вибрирующих предметов, например, от мощных электродвигателей и ещё десятки и сотни других, самых разных вариаций.

И сейчас весь этот опыт буквально требовал от неё выйти и сразиться с Охотником! И чем больше времени проходило в портале, тем сильнее она начинала недоумевать — зачем вообще уходила в портал, спасаясь от врага, когда могла разобраться с ним прямо на станции. И не пришлось бы убивать своего бывшего, не пришлось бы унизительно просить о помощи Максима, словно она малолетняя соплюха, не способная справиться с проблемой самостоятельно. Она ведь была капитаном команды контрабандистов! Проворачивала невероятно сложные махинации, улепётывала от сил планетарных оборон в таком количестве звёздных систем, что пальцев на руках не хватит описать. Куда подевался тот задор?

Пока в локации не закончились монстры, она ещё как-то сбрасывала на них своё внутреннее напряжение, но потом, когда она прикончила босса и появилось заветное зеркало портала, выводящее наружу — всё чаще и чаще стала задумываться о том, что в принципе можно ненадолго, буквально на секунду выйти. Тем более, время для открытия очередного портала давно откатилось, и, если что, она всегда может мгновенно открыть новый. Даже если опасность окажется непреодолимой, то она всё равно получит новую локацию, наполненную монстрами, которых можно будет убивать, выплёскивая агрессию.

Пообещав Максиму, что будет мышкой сидеть в локации, сбросила вызов и решительным шагом направилась к выходу. Быстро проверит, что там и, если что, тут же обратно. Делов-то, на двадцать минут! Ведь ничего плохого же не случится?

Продолжая уговаривать себя, шагнула в зеркало портала, снова оказываясь в кабинете Каррика. Только вот, от него мало что осталось. Лириана на мгновение замерла, осматриваясь по сторонам.

Больше не было ни привычных стен, ни полов — остались только голые силовые конструкции, все переломанные и скрученные в немыслимые формы. Она зависла в пустоте — система искусственной гравитации тоже очевидно не работала, сломанная после уничтожения станции.

Но один одинокий источник света всё же был. Вдали, в темноте, виднелось нечто огромное, чёрное и светящееся багровым светом из многочисленных тонких прожилок. Тело Охотника. Правда, почему-то оно было не особо большим, не километр в длину, — сильно отличаясь от тех гигантов, что она иногда видела в хрониках новостей. Молодая, незрелая особь? Ну так ей же ещё проще будет с ним справиться!

Кровь в теле девушки вскипела, и она, внутренне обрадовавшись, что он всё-таки остался и ждал её, оттолкнувшись от плавающей рядом балки — рванула навстречу. Вполне предсказуемо, что её моментально заметили и из плоти Охотника резко вырвался острый шиповидный костяной отросток, рванувший к ней с огромной скоростью.

Мгновенный расчёт траектории полёта занял у неё всего микросекунду, и она даже не стала уворачиваться, встречая удар лицом к лицу. В самый критический момент контакта она активировала свой главный навык.

Фаза поглощения.

Чудовищная кинетическая энергия удара, способная насквозь пробить броню целого крейсера, сфокусированная в одной крошечной точке — перешла в её тело, впиталась в него. Страшный костяной шип замер в считаных миллиметрах от её груди, по всему телу пробежала волна сильного жара — накопленная энергия искала выхода, сжигая изнутри — её было слишком много, непривычно много. Это было дико больно — но пока ещё терпимо.

Фаза перенаправления.

— Сдохни! — Закричала она, отправляя энергию обратно.

Вся поглощённая сила чудовищного удара, ринулась обратно в шип. Эффект оказался просто сокрушительным. Костяной отросток на глазах покрылся густой паутиной трещин, а затем просто взорвался на мелкие части, разлетевшись на миллионы острых осколков. Она успела вновь активировать навык, запасая часть энергии, несколько осколков, из числа тех, что попали в неё — зависли в вакууме, потеряв скорость, а все остальные со свистом полетели во все стороны, основательно нафаршировав тело Охотника его же собственным оружием.

Лириана не стала ждать ни секунды. Она сразу использовала накопленный импульс, выстреливая себя словно пулю в сторону пульсирующего тела Охотника. В полёте она оценивала обстановку, рисуя в своём сознании идеальную трёхмерную карту предстоящего поля боя. От десятков выпущенных навстречу щупалец, размерами поменьше, она либо ловко уворачивалась, либо тоже использовала их импульс против самого врага.

Принимая удары, поглощала кинетические импульсы и тут же высвобождала их в противоположном направлении, используя для движения и меняя вектор на сто восемьдесят градусов.

Весь остов станции стал полем для битвы.

Она металась среди искорёженных балок абсолютно хаотичными и непредсказуемыми движениями. Она даже специально врезалась в металлические конструкции, подставлялась под удары, накапливая силу и выпуская её дозированными, точными порциями. Каждое её прикосновение, каждый удар по щупальцам и отросткам Охотника сопровождался громким хрустом ломающихся костей и яркими вспышками чистой энергии. Наконец, она на всей скорости врезалась в его основное тело, как настоящий снаряд, выплеснув весь накопленный заряд в одну точку. Плоть монстра взорвалась, вывернулась наружу клубком растерзанных мышечных волокон, покрытых какой-то мерзкой жидкостью.

Лириана отлетела, кувыркаясь в пустом вакууме, и замерла, тяжело и часто дыша. Адреналин мощным потоком тёк по её венам, заставляя сердце бешено колотиться. Получилось? Неужели вышло? Она войдёт в историю как первый разумный, кто смог в одиночку уничтожить ужасного Охотника? До этого их лишь отгоняли концентрированным огнём сотен кораблей, вынуждая отступить обратно в заражённые сектора в глубине галактики.

Но её торжество длилось лишь одно короткое мгновение. Тело Охотника ярко засветилось тем же багровым светом. Ткани вокруг страшной раны поползли друг на друга, срастаясь с пугающей, совершенно неестественной скоростью. Все разорванные щупальца регенерировали за считанные секунды, отрастая заново, став ещё больше и сильнее прежних. Багровые прожилки на его теле ярко вспыхивали, словно существу нравилось происходящее, как будто оно наслаждалось битвой.